… Внутренняя или Букеевская Орда образовалась из Малой Зауральской; поэтому следует обратиться к истории последней, чтобы объяснить, отчего часть ее, отделившись, покинула родные степи и перешла в места новые, мало известные.

 

Из описаний видно, как Малая Киргиз-Казачья Орда в половине XVIII столетия, несмотря на все попечения правительства, жила раздорами, которые при слабом управлении избранного народом и утвержденного в 1798 году хана Айчувака, дошли до крайней степени. Кончилось тем что киргизы, изнуренные постоянными смутами и непрестанною борьбою партий, в числе которых партия Сары-ма-Батыря, нередко действовавшая открыто против правительства, вынуждала справедливые преследования,— оставила Айвачука с небольшою частью приверженцев и, разделившись на части, разбрелись искать спокойствия и приволья: одни ушли внутрь степи, другие присоединились к Средней Орде, иные откочевали к устью Сыра, а некоторые заняли перешеек отделяющий Каспийское море от Аральского. В это время председательствовавший в Ханском Совете от Баулинского поколения, сын хана Нурали, внук Абул-Хаира, а по нем потомок в прямой линии хана Узяка, древнейшего родоначальника киргиз-казачьих ханов, султан Букей2 вернее других понял, что совершенное спокойствие можно снискать только под непосредственным покровом русского правительства, удалясь, если возможно, от мест, служивших театром бесконечных раздоров.

 

Степь между Волгою и Уралом, приволья которой киргизам были частью знакомы по каждогодным зимовкам на ней, представляла наилучший приют, тем более, что она, с переходом в 1771 году калмыков, прежде занимавших ее, на правый берег Волги, оставалась никем постоянно не занятою; временно только переходили на нее некоторые калмыцкие улусы и кундровские татары Астраханской губернии на летнее кочевье. Султан Букей решил перекочевать сюда. Сношения его с бывшим тогда атаманом Астраханского казачьего войска Поповым, во время зимовок по Каспийскому прибрежью, подкрепили и развили эту мысль в нем. Убедив советами и довод ами султана Ши-гая и Сарыма-Батыря, лиц, сильных влиянием на киргизов, Букей вместе с ними стал склонять народ к согласию на перекочевку и в 1801 г. письмом бывшему главным начальником Грузии и Астраханской губ. генерал-лейтенанту Кноррингу 2-му выразил свое намерение, прося исходатайствовать ему с киргизами, которых десять тысяч кибиток, высочайшее дозволение постоянно кочевать на степи между реками Волгою и Уралом,— завесть в лесных местах селения для зимнего проживания и назначить к нему сто человек казаков Астраханского войска, для при-обучения киргизов к русским обычаям.

 

Кнорринг, от 13 февраля 1801 г., входил со всеподданьнейшим донесением к императору Павлу I, представляя на высочайшее его благоусмотрение подлинное письмо султана Букея Нурали-ханова. Указом 11 марта того же года император Павел I повелел перепустить киргизов на просимые земли, изобразив так: „Председательствующего в Ханском Совете Киргиз-Кайсакской Малой Орда! Букея Султана, сына Нуралиханова принимаю к себе охотно, дозволяя кочевать там, где пожелает и в знак моего благоволения назначаю ему медаль золотую, которую носить на шее, на черной ленте".

 

Исполнение возложено было на атамана Астраханского казачьего войска Попова, а от него командирован есаул Скворцов, который и перевел киргизов осенью того же года.

 

С Букей-султаном перешли содействующие ему лица: султан Шигай и Сарым Батырь, а киргизов пять тысяч кибиток Байулинского, Алимулинского и Семиродского поколений. Вскоре после прибыло еще 1.265 кибиток.

 

… Султан-Букей понял, как должно возвыситься его значение, когда он успеет перевести на правый берег Урала более или менее киргизов, и, отделяясь таким образом от Малой Орды, будет особо управляющим лицом, почти с ханскою властью, тогда как за Уралом он был только член Ханского Совета. Но одного влияния Букея оказывалось мало, хотя многие и уважали его ум и знаменитое для киргизов происхождение. Потребовались резкий пример, сильная воля. То и другое представлял в себе Сарым-Батырь — лицо замечательное в событиях Малой орды второй половины XVIII столетия. Одаренный от природы непомерными физическими силами, обширным умом, сильной волей, отважный, предприимчивый, хитрый и честолюбивый, он был, так сказать, народным кумиром. Ордынцы видели в нем свою славу, потому, что самым простым своим происхождением Сарым принадлежал им.

 

Пользуясь таким сильным влиянием, Батырь увлекал покорную себе толпу в дерзкие и нередко противоречащие одно другому предприятия. Так, до прибытия для управления Оренбургским краем барона Игельстрома, он открыто действовал против правительства и напал даже, вскоре после приезда барона, на Таналыкскую крепость вооруженною рукою; но когда Игельстром нашел нужным привлечь его к себе для нравственного влияния на киргизов, имея ввиду привесть в исполнение мысль о прекращении в Малой орде ханского достоинства, и успел в этом, лаская честолюбие Сарыма, — то он много содействовал преобразованиям, сделанным в этой орде в 1737 г., когда бывший хан Нурали содержался в Уфе, а в Орде учреждались особые расправы. В одну из них Батырь был назначен второстепенным членом. Но как только, за смертью хана Нурали, правительство избрало и утвердило в 1791 году ханом султана Эрали, чем разрушились честолюбивые планы Сарыма, он начал вновь открыто злодействовать, успевая и тут увлекать своих приверженцев. Непрестанные грабежи и нападения его вынудили наконец послать в Орду сильный отряд уральских казаков, который в зиму на 1798 г. нанес киргизам жестокий удар. С этого времени Батырь утих и, одобряя мысль султана Букея, вероятно из честолюбивых же видов, стал содействовать ему в склонении киргизов к перекочевке. Его-то желание и речь имели сильнейший успех. Таким образом две воли увлекли за собой до 30 тысяч народа с их жильем, имуществом и скотоводством в новую привольную сторону и доставили им, сами не понимая того, истинные средства к скорейшему развитию нравственного состояния и благосостояния.