Все знают, что он классик. В этом юбилейном году во славу его скажут еще немало высоких слов. К которым он был, по-моему, обычно равнодушен. На людях он казался спокойным и гордым, но без всякой спеси, даже со звездочкой Героя социалистического труда на груди. Лицо его привлекало больше внимания, чем редкостная награда, лицо духовно светилось.

 

В нашем литературоведческом цеху его называют «казахским Хемингуэем», вероятно, имея ввиду его несуетность и верность правде из первых рук — как в жизни, так и в литературе. Аналогии не возбраняются, хотя доказывают только то, что большие писатели в чем-то главном всегда похожи друг на друга, имеют какое-то тайное родство и в общем этого не скрывают.

 

В известном рассказе «Аспанда болган жекпе-жек» («Поединок в небесах») речь идет о том, что в салоне авиалайнера на высоте 7000 метров «правнук дворянина, офицера Мартынова вызывает на поединок правнука темного казаха Мусрепа!.. Это поединок, от которого нельзя отказаться». И не потому, что после букваря поэзия Лермонтова стала для Габита Мусрепова «первой книгой на русском языке» и впоследствии он написал даже предисловие к лермонтовскому сборнику на казахском языке. Выстрел Мартынова никогда не может быть оправдан, ибо пуля его летит в каждого художника мира в том числе и в казахского писателя Мусрепова, защищающего не просто элементарную справедливость, но красоту и добро, спасающие мир. Марина Цветаева называла это «круговой порукой поэтов». Во все времена и среди всех народов, через века и десятилетия перекликаются друг с другом великие мира сего — русский, американец и казах...