ВТОРОЕ ПИСЬМО
“Биз кара кесек Қазубек би улуғ падишаһға баш... Иана Орунбор линия мен текст косылып кеткен будур:
Бизлар падишаһның хизматиндамыз. Падишаһның душманина душманмыз, дустина дустимиз. Бизларниң бурунги антимиз антдур, сузимиз бурдур.
Иана сиз инаралниң билтур Дукан батурға берип ибарған хатуңиз бирла сиуңыз колумизға килуб тиди. Бизлар яғшы куш курдук.
Бизлар бу заманда ишутамиз, жонгар калмак Қалдан Чирин хан падишаһ иуртуна иаманлик киладур тиб. Узимиз куз бирла курганмиз иукдур.
Иана... лау Ғабдулкарим бек игрми сан к... Ташкент кала устуна килди.
Қалдан хан калмак иурту бирла уруш килди тиб иатадур. Андан башка узгариш иутмаймыз. Кар иурутлардан ишутсак сизларға хабар килармиз. Хатни Дукан батурға бирдук”.
Перевод со староказахского языка:
Мы, каракесек Казыбек би, кланяемся великому царю. И это наши приветственные слова начальнику Оренбурга, генералу:
Мы служим царю. Враги врагам царя, друзья его друзей. Наши клятвы в силе, слова те же.
И мы получили Ваше, генерала, письмо и подарки, переданные в прошлом году через Токена батыра. Мы удовлетворены.
(Подготовил письма к печати,
написал комментарии М. Койгельдиев)
Есть свои особенности анализа свидетельств, документов. Одна из них — каждый документ надо рассматривать в качестве составной части общественного и духовного бытия того исторического периода и той среды. Потому что, как верно подметил Гегель, у каждого исторического периода есть свои понятия о времени и жизни, свободе и справедливости. Не учитывая этого, мы можем сделать ошибочные выводы. И письма Казыбек бия — документы, требующие рассмотрения с этой точки зрения.
Письма, написанные арабской вязью на желтоватой бумаге, по сложившемуся порядку были переведены на русский язык в Оренбургской канцелярии. Первое письмо перевел Емагул (возможно, Смагул — М. К.) Гуляев. А во втором не указано имя переводчика, только написано “перевел переводчик”. По манере написания письма заметно, что оба письма переведены одним человеком. Качество перевода говорит о свободном владении переводчика казахским языком.
Русский перевод первого письма, пришитого к папке первым, с номером “112”, “112 об”, начинается с предложения “От него же, Казыбек бия”. Ничего неизвестно о времени прибытия письма в Оренбургскую канцелярию. Только по тексту второго письма можно понять, что оно (первое) написано за год до второго.
На втором письме поставлен номер “113 об”, написано: “Перевод с татарского письма, которое прислано от Казыбек бия, полученного от Токена Балтачева июня 13 дня 1745 г. в Оренбурге. В нем же по переводу значит ниже сего”.
В 1745 г. казахское общество не оправилось окончательно после “годов великого бедствия” (1723). Враг был еще могущественным, к тому же земли от Семиречья до Ташкента были во владениях джунгар. В таком внутреннем и внешнем положении дел важно было значение политических связей с правительственными органами России. Архивные материалы того времени показывают, что Толе би, Казыбек би, батыры Богенбай, Кабанбай, Малайсары активно общались с русской администрацией, стремясь установить стабильные отношения.
Оба письма Казыбек бия, адресованные оренбургской администрации, написаны в связи с вопросами, непосредственно касающимися политической жизни страны. В первом письме Казыбек би оповещает о намечающемся собрании. Это было не рядовое собрание, а большой совет семи ханов, султанов, торе и других правителей для обсуждения внутреннего положения. Конечная цель бия в написании этого письма — не просто описание принятых на совете решений, происходящих в стране новостей, но и получение поддержки России против джунгарского нашествия, что заметно из слов “пошлите с Токеном батыром посла”.
Также учитывая, что есть недовольные двухгодичными отношениями с Оренбургом, просит принять меры по обеспечению безопасности Токена, находящегося на службе у генерала (возможно, Дукен, в оригинале письма написано “Дукан” — М.К.). Язык письма близок средневековому письменному тюркскому языку, употребляемому в рукописях, деловых бумагах, что отражает продолжение средневековой письменной культуры казахского общества XVIII в. Просьба прислать 20 листов бумаги подтверждает это.
Учитывая желание читателя ознакомиться с ценными материалами прошлого по оригиналу, мы посчитали правильным сначала дать текст письма в оригинале, затем вариант перевода на современный казахский язык.
Второе письмо, написанное в 1745 г., дает понятие о тревожном состоянии народа в связи с напряженными казахско-джунгарскими отношениями. Положение было таковым. Осенью 1744 г. Ташкент перешел из рук Галдана Церена в руки среднеазиатского бека Абдулкарима1. К тому же в 1744—1745 гг. повстанцы, руководимые батырами и биями Койгельды, Токсанбаем, Маликом, Кетеном, убили представителя Галдана Церена, Баршахана, поставившего свою орду в Чимкенте, и его помощника Сангала. В целях восстановления своей власти в Казахстане Галдан Церен готовился к новому военному походу. Это породило великие волнения в казахском обществе и в некоторой степени подтолкнуло правящие группы установить дружеские отношения с Россией.
Также этот период был временем противостояния России и Джунгарии из-за территориального спора.
В письме Казыбек бия политическое положение описано кратко, но смысл нетрудно понять.
Главная тема письма — политическое положение на юге Казахстана, отношения казахов с Россией. Письмом крупный политический деятель показывает, что он не был двуличным политиком, понимал важность и будущность взаимоотношений, был опытным в дипломатических связях.
Упомянутый здесь ценный документ не стоит особняком от сохранившихся в народе материалов, а дополняет их. Например, сохранившиеся в народе в устном и письменном виде сведения говорят об активном участии Казыбек бия в казахско-джунгарских отношениях, его дипломатической миссии в Джунгарском ханстве.
В рассматриваемый нами период и до этого посольские миссии выполняли в основном бии. В произведении Казангапа “История Толе бия” есть очень важные сведения. После одной стычки возникла необходимость отправить послов к калмыкам для решения вопросов пленных. Все три бия Совета биев при хане выразили желание отправиться в поход. Тогда кто-то из них возразил, спросив у Казыбек бия: “Скажите, что сильнее у скакуна: голова, пояс или хвост?”, на что старший по возрасту Толе би сказал: “Дорогой Казыбек, в начале пути сильнее грудь скакуна, но пояс служит больше. Разрешаем вам”1, — и благословил его в путь. В этом путешествии, где его сопровождали сыновья Кожабака Кылыш и Балта, он решил много вопросов в споре о пленных, о чем в эпосе сказано: “Казыбек теперь направится на родину, собрав сирот — вдов и мужей. И сказав, вы тоже заберите своих потерянных, нашел калмыкам ими потерянных”. Его ораторское искусство произвело большое впечатление на калмыцкого хана.
Врагов съедала зависть, когда они увидели двух батыров; они отравили ядом стремена Кылыша и Балты, Кылыш умер, а Балта остался жив. По летописи Абдраима, дошедшей до нас благодаря Казангапу, близ Ташкента есть места, названные: хребет Кылыша, озеро Балты. В этом произведении Казыбека называют Ер Казыбек (мужественный). Ясно, что его называют Ер за это опасное путешествие.
Аргынбаев Х. О посольской деятельности Казыбек бия//
История казахов. 1993. № 2.
Вспомните других биев-ораторов. Дайте их характеристику.