«У Абая в одном слове больше смысла, чем у некоторых поэтов или прозаиков в целой книге», — считает моя мать, Дина Рахметова. Даже если в этом комплименте есть доля преувеличения, она — свидетельство любви, по большому счету, всенародной любви к Абаю. Характерны и такие высказывания: «Нет слов, которых бы Абай не сказал!» Суть этих высказываний сводится к единому: в творчестве великого поэта, мыслителя и просветителя можно найти ответы на все вечные вопросы жизни — о добре и зле, любви и ненависти, истине и заблуждении, красоте и безобразии.

 

Абай Кунанбаев жил в своеобразную казахскую эпоху Возрождения, когда все острейшие проблемы бытия как бы поднимались на его поверхность и когда их отображение требовало от философа или художника особой многомерности, универсализма. Абай — философ, поэт, просветитель, духовный вожатый и наставник своего народа и был таким универсумом. Универсальными были и образование и мировосприятие Абая. Он был хорошо знаком с творчеством античных философов, средневековых мыслителей, титанов мысли и культуры Востока, Запада, России.

 

Названная тема достойна отдельных очерков, монографий и книг. Мы же в данном случае остановимся, пожалуй, на одном моменте: специалисты находят глубокое созвучие в. творчестве Абая и великого немецкого поэта и мыслителя Иоганна Вольфганга Гете. Где истоки родства автора «Книга слов» и автора «Фауста»? Этот вопрос требует специального и глубокого изучения и исследования. Нам же, после констатации интересного факта, уместно будет привести другие, носящие по отношению к первому подчиненный и следственный характер, но от этого ничуть не менее любопытные. Такие, к примеру. В казахстанских городах Абае, Семее и Акмоле есть улицы, носящие имя Гете. В свою очередь, в германских музеях Гете целые разделы посвящены Абаю.

 

Творчество Абая было созвучно творчеству некоторых других его великих современников. Наверно, это шло от глубины постижения и отображения жизни, когда художник, мыслитель, независимо от национальности и различий местного колорита, поднимается к высотам общечеловеческого. Абай бескомпромиссно и беспощадно высвечивал правду, и оттого муза его трагическая, судьба самого поэта — тоже. Отсюда следующие строки: «Я человек с черной кровью и раной в душе...» Но именно Абай, поднимаясь над ощущением трагической предопределенности бытия, произносит чеканное:

 

«Будь разумен, укрепляй свой дух в борьбе.

 

Лишь бездарный покоряется судьбе».

 

Или, видя всю власть пороков над человеческим естеством, Абай находит силы для оптимизма: «Если б в моих руках была власть, я отрезал бы язык всякому, кто говорит, что человек неисправим». А какой разящей точностью и меткостью отмечены следующие слова Абай: «Лентяй всегда ханжа и лицемер».

 

Да, по величию и глубине мысли Абая родственен другим гениям, а по особенностям их выражения ни на кого не похож, глубоко индивидуален и неповторим. Вслушаемся:

 

Когда умру — не пухом мне

 

могила,

 

В сырой и мрачной глубине,

 

Язык мой острый и

 

строптивый Оледенев, не возразит тебе.

 

Насколько похож здесь и одновременно не похож Абай на Пушкина!

 

Каждый великий поэт, мыслитель остается в сознании миллионов как символ того, что он привнес в сокровищницу мировой культуры. Так, Шекспир остался недосягаемой величиной в драматическом показе всепоглощающих страстей человеческих. Достоевский известен нам как до болезненности тонкий исследователь изгибов души человека. Данте дал миру непревзойденное изображение Ада и Рая. Чем обогатил человечество Абай? Пожалуй, дантовской мощью демонстрации Рая и Ада — только не вовне, а внутри, в душе человеческой. Вслушаемся опять: «... сражающееся и с любовью и с ненавистью сердце...» Можно ли лучше, глубже и проникновеннее сказать о Рае и Аде, сосуществующих в человеческой душе. По Абаю, Сердце — это метафора мира, вобравшая все достоинства и пороки, радости и ужасы, совершенство и несовершенство, божественное и дьявольское, одним словом — человеческое. Отсюда и трагические противоречия в творчестве самого Художника. С одной стороны, он призывает «быть разумным, укреплять свой дух в борьбе», поскольку «Лишь бездарный покоряется судьбе», а с другой — вопрошает: «Жить? Зачем?! Есть ли смысл в ней, в жизни?..»

 

Абай настолько глубок и многоплановен, что каждое поколение находит в нем что-то важное для себя. И юнец, и старец равно могут обогащать себя общением с бессмертным Абаем. Только если юный найдет то, что приветно раскрывающимся духу и душе, то старый — закрывающимся...

 

Значение Абая для казахов — и не только для казахов, но и для всех мыслящих и чувствующих людей с годами не уменьшается, а все более возрастает.

 

Велико и неоценимо влияние Абая на творческих людей. Не так давно общественность Семея отметила Дни Кокбай-акына, бывшего одним из учеников и соратников великого поэта и мыслителя. Организовал этот праздник местный областной музей. Было проведено театрализованное представление, повествующее о том, как Абай пестовал начинающие дарования, как он вскормил музу Кокбай-акына. Именно по совету Абая Кокбай создал несколько баллад по мотивам арабских сказок «Тысяча и одна ночь», русских «Конька-Горбунка» и «Иванушки-дурачка». Кокбай-акын написал и поэму «Абылай» об одном из могущественнейших правителей казахской Степи. В тоталитарный период книга не могла увидеть свет. И вот, спустя восемь десятилетий после кончины автора, поэма пришла к читателям благодаря агентству Дария-пресс во главе с Адильбеком Жакуповым и частной фирме «Парасат-Самэкс» Аблайхана Идрисова.

 

Все мы — духовные потомки Абая. А есть ли у него потомки по крови? Вот частный вопрос, представляющий, тем не менее, живой человеческий интерес. Да, есть, и о двоих из них мы вкратце расскажем. Старшего из них, геолога по профессии, зовут Айдар Багфурович Акылбаев. Он — внук Алемкула, правнук Акылбая — старшего сына Абая Кунанбаева. У Айдара и Светланы Акылбаевых есть 21-летний сын Данияр, прапраправнук, пятое колено рода Абая. Данияр учится в Санкт-Петербурге на океанолога. Проявляет интерес к языкам. Помимо родного, владеет русским, французским и английским. Склонен к работе в Антарктиде.

 

Вернемся к творчеству Абая, которого автор эпопеи «Путь Абая» Мухтар Ауэзов назвал «зрячим оком, отзывчивым сердцем, мудростью народа». Творчество это — безмерный океан мыслей и чувств. По нему рискованно пускаться в плавание без определенного ориентира. Возьмем на сей раз в качестве отправной точки соотнесенность творчества Абая более чем вековой давности с нашими днями. И что мы обнаруживаем? Поразительное явление. Абай вдохновенно, с надеждой и горечью повествует о нас с вами, о наших проблемах.

 

Взять пресловутый национальный вопрос. Будем откровенны, как часто приходилось нам слышать в узком кругу людей своей крови самые нелестные отзывы о «инородцах», «иноверцах», представителях — естественно, «нелучших» — «плохих национальностей». А теперь послушаем мудрого Абая, который говорит, что нет плохих или безнравственных народов и более того — призывает к смелой и открытой национальной самокритике. Трудно, ох, просто невозможно спорить с Абаем. Практика показывает со всей очевидностью, бичевать плохое в «чужих» бесплодно и даже опасно. Такая критика поневоле встречается в штыки. Бичевать дурное в себе и «своих» полезно и даже необходимо, это — показатель здоровья нации, того, что она способна очищаться от грязи, расти и развиваться.

 

Творчество Абая и, в частности, «Книга Слов» вступает в открытую полемику с узколобыми националистами всех мастей. Она говорит им: не замыкайтесь в себе, в своей злобе и узости, не закрывайте перед собой и окружающими просторную дверь к богатствам общечеловеческого. Абай никогда не отрекался от собственного народа. Он любил его как, может быть, никто, и он же подвергал его острой критике: «О, казахи, мой бедный народ!» — и далее по тексту. Абай призывал казахов жить в дружбе с великим русским народом, другими большими и малочисленными народами. Абай с тревогой предостерегал от опасной тяги сводить личные счеты, прикрываясь интересами своей нации и тем самым втягивая в личные и мелкие распри целые народы. Абай говорил: смотрите на другие народы, как на братьев своих. Что может быть гуманнее и мудрее этих предостережений и этих призывов!

 

Сейчас мы с ужасом говорим о возможности экологических катастроф, термоядерных войн, падении нравственности, исчезновении духовности. Почитаем и перечитаем внимательно Абая, его стихи, философские притчи и назидания. И нам многое станет понятно. Очень многое станет понятно. Да, катастрофы возможны, кризис нравственно-духовного начала явен. Но ведь истоки всех этих бед — в нас самих. Мы сами — первопричина всех ужасов. Так может лучше остановиться, задуматься, попытаться, пока еще не поздно, что-то исправить?!

 

Теперь о свободе. Наша республика обрела суверенитет. Мы упивались им в кругу близких, восторгались на страницах прессы и с экранов телевизоров. А обрели ли мы подлинную суверенность — свободу духа, без которой все наши внешние суверенитеты ничто. Абай призывает нас обрести именно эту, главную, внутреннюю суверенность — духа, при которой только и можно руководить внешними обстоятельствами, а не быть повелеваемыми ими.

 

И еще — мы не только внутренне зажаты, скованы всевозможными стереотипами, предрассудками, условностями, ложными установками, но еще и несчастливы. Как стать счастливым? Вопрос, который волнует подавляющее большинство из нас. Как? Абай дает ответ и на этот вечный и неутоляемый вопрос. Нужно лишь прислушаться к его словам и следовать им. По Абаю, счастье обретается в сочетании разума и труда.

 

Неблагодарное занятие — пересказывать содержание книг Абая. Да их и невозможно пересказать. В них нужно чутко вчитываться, внимательно перечитывать, постигая заложенный в них глубочайший смысл и высшую мудрость. Кроме того, эти книги дают несказанное духовное и эстетическое наслаждение. Они — подлинный праздник для ума и сердца, они — лучший собеседник, советчик, друг.

 

Они позволяют избежать худшего и прийти к лучшему. Мы открываем книги Абая, они открывают нас — для нас же самих. Чтобы увидев себя как бы со стороны, мы могли бы отойти от дурного в себе и прибиться к достойному.

 

В 1995 году великому поэту и мыслителю исполнилось бы 150 лет. К чести своей, республика задолго стала отмечать и готовиться к этой знаменательной дате. Так, еще в мае 1993 года в Алматы, в театре оперы и балета имени Абая свершилось то, что вселяет надежду в еще большее приближение великого поэта-просветителя к широкому населению и имеет большое значение для всего Казахстана. По древнему казахскому обычаю, тут провели обряд тусау кесу (обрезание пут) новому городскому фонду имени Абая. «Малыша» благословил, пожелав долгого и счастливого пути, Президент Республики Казахстан Нурсултан Назарбаев.

 

А открыл встречу президент новоиспеченного фонда Тулен Абдиков, выразивший пожелание и одновременно намерение глубоко изучать духовно-творческое наследие Абая и сделать его со врененем достоянием всего мира.

 

Нурсултан Назарбаев отметил огромное значение приближающегося юбилея как культурного события и одновременно

 

— акции, которые приблизят Казахстан к мировому сообществу, способствуя становлению суверенитета республики и повышению его международного авторитета. Президент отметил, что руководство Казахстана обратилось в ЮНЕСКО с предложением о проведении в 1995 году Всемирного года Абая. Сказал Нурсултан Абишевич и о выделенных значительных средствах на строительство мавзолеев Абая и его любимого ученика Шакарима на их родине — в Семипалатинской области, издание сочинений великого поэта и философа, на осуществление ряда других мероприятий.

 

Нурсултан Назарбаев сделал первый — и весьма крупный

 

— валютный взнос в фонд, высказав пожелание использовать эти деньги на перевод книг Абая на английский язык. Руководители фонда заверили Президента, что его пожелание будет исполнено.

 

С вниманием выслушали собравшиеся и известного поэта Абдильду Тажибаева. Народ, не знающий своих ведущих поэтов и писателей несчастен, отметил он, в то же время книгоиздательское дело в Казахстане, попав в тенета нарождающегося рынка, оказалось в загоне. И, видимо, только руководство республики способно помочь книгоиздателям найти выход из тупика. Абдильда Тажибаев внес предложение по статусу фонда. По мнению Тажибаева, он должен называться не городской, а Алматинский Международный фонд имени Абая. Предложение было единодушно поддержано.

 

Ректор Государственного педагогического университета Токмухамед Садыков сообщил о том, что в возглавляемом им вузе учреждены премии для студентов, углубленно занимающихся абаеведением. Следует отметить, сам Садыков немало сделал для организации фонда Абая, популяризации его поэзии и философской мысли.

 

Вслед за Президентом, многие столичные и республиканские организации, частные лица сделали вклады в новый фонд. В их числе — Министерство образования республики, все столичные районы.

 

Состоялся концерт мастеров искусств, в котором прозвучали пользующиеся широкой известностью и любовью в народе произведения Абая.

 

Напряженная подготовка к его юбилею идет и на родине. В семипалатинском Прииртышье также создан фонд Абая, выпущен первый номер одноименного журнала, реставрируется музей в областном центре, привлекающий сейчас пристальное внимание местных жителей и гостей. В старинном доме, где поэт часто останавливался, приезжая в Семипалатинск, открыта новая экспозиция музея. Здесь есть книги, журналы и книги, к которым прикасался Абай.

 

Все это — результат длительной и кропотливой работы энтузиастов, бережно и с любовью собравших все эти бесценные реликвии и экспонаты. Благодаря их поиску удалось разрушить и некоторые стереотипы, бывшие в ходу целые десятилетия. В частности, считалось, что основы абаеведения в Казахстане заложил Мухтар Ауэзов. Однако в ходе последних исследований получены факты о серьезной и углубленной работе по изучению творческого наследия Абая такими аналитиками, как Алихан Букейханов, Магжан Жумабаев, Ахмет Байтурсынов, Миржакуп Дулатов, Шакарим Кудайбердиев. Один из разделов экспозиции и повествует об этих личностях, первыми занявшихся анализом произведений Абая, его биографией, о них самих.

 

Безусловно, «первооткрывательство Абая», принадлежащее названным высокообразованным людям, ни в коей мере не умаляет вклада в абаеведение, сделанного Мухтаром Ауэзо-вым. Его эпопея «Путь Абая» стоит особняком в казахской литературе как своеобразный духовный маяк для поколений. В эпопее, к слову, упоминается старинный дом, в котором гостил, бывая в Семипалатинске, Абай и в котором он встречался со многими выдающимися людьми своего времени и, в частности, со ссыльными русскими демократами.

 

Мы перечислили бегло объекты и мероприятия, открытие и проведение коих приурочено к предстоящему юбилею. А более подробно нужно рассказать, видимо, о уникальном заповедно-музейном комплексе Абая, создающемся в Семипалатинске. Этот замечательный ансамбль зданий и сооружений расположится в центре старой части Семипалатинска. А ядро всего мемориала-заповедника составит головное помещение музея великого поэта-просветителя. Там уже полным ходом идут реставрационные работы. Из этого помещения через теплый переход можно будет проследовать в напоминающую своими очертаниями казахскую юрту новую пристройку, где разместится большая экспозиция. Она — о творчестве Абая, его литературном окружении, друзьях и учениках.

 

Своеобразным рефреном экспозиции явится широко известное стихотворение поэта «Лето», колоритно и сочно воспроизводящее дух своей эпохи. Из пристройки — «юрты», опять-таки через теплый переход, можно будет пройти в медресе, частично сохранившееся со времен Абая. И это тоже не прихоть зодчих. В медресе будущий основоположник казахского литературного языка приобщался к поэзии Саади, Фирдоуси и других звезд Востока.

 

Площадь вокруг заповедно-музейного комплекса также обретет вид, какой имела во времена Абая. Если он пришел бы сюда, то увидел бы те же улицы с теми же домами, украшенными резными наличниками, те же колодцы, телеги и прочее...

 

Бесспорно, «возвращение к Абаю» обойдется республике в звонкие суммы. Зная об этом, прагматики заявляют: «А не лучше ли направить эти деньги на решение злободневных вопросов нашего труднейшего бытия?» И такая точка зрения, нет слов, имеет право на жизнь. Но давайте подумаем вместе: разве не стоят любых вложенных средств укрепление духовных корней многонационального народа Казахстана, развитие его культурных взаимосвязей внутри себя и с другими народами? Ведь уже сейчас можно сказать однозначно: оригинальный заповедник-музей привлечет и будет привлекать постоянно большое количество туристов, в том числе — и иностранных. А стало быть, можно говорить не только о росте взаимопонимания между людьми и народами, а о полной окупаемости возводимого комплекса. Так что здесь вполне увязываются соображения как духовного, так и материального порядка. А что... говорит по этому поводу сам Абай? А вот что: