НОТА КН. ГОРЧАКОВА ОТ 21 НОЯБРЯ 1846 Г.
„Положение России в Средней Азии подобно положению всех цивилизованных стран, находящихся в соседстве с полудикими кочевыми народами, лишенными прочного общественного устройства. В подобных случаях интересы безопасности границ и торговых отношений требует, чтобы более цивилизованное государство имело известный перевес над соседями, чьи кочевые обычаи делают их соседство крайне неудобным. В первую очередь нужно оградить сбея от набегов и грабежей. Чтобы положить им конец, необходимо в той или иной мере подчинить себе пограничное население. Как только это осуществляется, пограничные жители начинают приобретать более спокойные обычаи. Но тут они в свою очередь подвергаются набегам более отдаленных племен. Правительство обязано охранять их от грабежей и наказывать виновников. Отсюда вытекает необходимость более далеких, более дорогих повторных экспедиций против врага, кочевой образ жизни которго делает его неуловимым. Если же ограничиться только усмирением гарбителей и отступить обратно, то урок скоро забудется и отступление противника будет приписано его слабости, народы Азии в особенности, признают только видимую и ощутительную власть, моральная сила права и интересов цивилизации не имеет для них пока никакого значения. Поэтому всегда придется начинать сначала.
„Чтобы положить конец этим длительным беспорядкам, создают несколько укрепленных пунктов среди враждебных племен и явным превосходством силы, так или иначе вынуждают их покориться. Но тотчас же более отдаленные племена по ту сторону этой второй линии, вызывают те же опастности и заботы об устранении их. Перед правительством встает альтернатива: или отказаться от разрешения этого бесконечного вопроса и предоставить свои границы постоянным беспорядкам, которые делают всякое развитие, безопасность и цивилизацию невозможными, или же — проникать все дальше и дальше в глубь дикого края, где труднсоти и тяжести увеличиваются с каждым шагом.
„Эта участь постигла все страны, находившиеся в подобных обстоятельствах. Соединенные Штаты в Сев. Америке, Франция в Алжире, Голландия в ее колониях, Англия в Индии — все они неуклонно должны были пройти этот продолжительный путь, и это делалось не столько из честолюбия, сколько из необходимости обуздать дикие племена, причем наибольшая трудность заключалась в умении остановиться в нужный момент.
„Это явилось также причиной, заставившей царское правительство создать укрепленные линии с одной стороны у Сыр-Дарьи, с другой стороны у Иссык-Куля и соединить их затем аванпостами. Посты эти проникали постепенно в сердце отдаленного края, тем самым, однако, не удавалось добиться необходимого для наших границ покоя. Причиной этой безуспешности в первую очередь было то обстоятельство, что между конечными пунктами этой двойной линии оставалась незаселеенной необозримая пустыня, в которой набеги хищников исключали возможность и колонизации и караванной торговли. Благодаря шаткому политическому положению этого края, где Туркестан и Коканд то воевали между собой, то объединялись для войны с Бухарой, но постоянно воевали, было немыслимо установить прочные отношения или вести какие бы то ни было систематические переговоры.
„Царское правительство очутилось таким образом против своей воли перед упомянутой выше альтернативой, т. е. или допустить состояние постоянных беспорядков, подрывающее всякую безопасность, всякое движение вперед, или обречь себя на дорогие, отдаленные, практически безрезультатные экспедиции, которые всегда надо снова повторять, или, наконец, вступить на бесконечный путь завоеваний и анексии, приведший Англию к господству над Индией, когда она силой оружия одно за другим приводила в подданство мелкие независимые государства, чьи хищнические навыки, беспокойные нравы и постоянные мятежи не давали соседям ни отдыха, ни покоя.
„Ни одна из-этих альтернатив не отвечала цели, которую поставила себе политика нашего Великого Государя и которая состоит не в безграничном расширении подвластных его скипетру земель, но скорее в том, чтобы дать своему владычеству на этих землях прочное основание, гарантировать им безопасность, развить их общественность, их торговлю, их благосостояние и их цивилизацию.
„Нашей задачей было найти систему, с помощью которой все это было бы достижимо. Для этого были выдвинуты следующие принципы:
„1) Было признано необходимым установить такой контакт между обоими нашими пограничными линиями, из которых одна простиралась от Китайской границы до Иссык-Куля, другая от Аральского моря вдоль Сыр-Дарьи, чтобы наши посты были в состоянии поддерживать друг друга, будучи неразрывно связанными. Таким образом, кочевники не могли бы безнаказанно совершать свои хищнические набеги.
„2) Было важно, чтобы устроенная таким образом линия наших аванпостов находилась в местности достаточно плодородной в целях не только обеспечить себя средствами существования, но также, чтобы облегчить систематическую колонизацию, которая одна, приобщая соседние племена к цивилизации, может подготовить стране цветущее будущее.
„ 3) Наконец, было необходимо окончательно укрепить эту линию, чтобы избежать опасности, переходя от ре-прессации к репрессации, до бесконечности расширять наши границы.
„Для этой цели нужно было ввести основные положения в такую систему, которая не только базировалась бы на зрелых умозаключениях, обладающих гибкостью, но опиралась бы также на географические и политические условия, всегда прочные и неизменные. На эту систему натолкнул нас простой факт, явившийся результатом долгого опыта, а именно, что кочевые племена, которые нельзя ни обуздать, ни сдерживать должным образом в покорности, представляют для нас самое нежелательное соседство и что, напротив, живущие оседло на своей родной земле и неимеющие развитую социальную организацию, дают нам надежду на лучшие добрососедские отношения. Линия наших границ должна была поэтому замкнуть территорию кочевых племен и оборваться у пределов оседлых народов.
„Эти три принципа дают ясное, естественное и логическое объяснение военных операций, которые недавно производились в Средней Азии.
„В самом деле: первоначальная линия нашей границы вдоль Сырь-Дарьи до Форта Перовского с одной стороны и до Иссык-Куля с другой, представляла тот недостаток, что она почти упиралась в пустыню, прерываясь на огромное расстояние между обоими крайними точками. Она не представляла нашим войскам достаточного количества вспомогательных средств и оставляла за пределами границы племена, сношения с которыми были необходимы в интересах постоянного общения. Эти побудительные причины были достаточно сильны, чтобы заставить царское правительство, несмотря на наше отрицательное отношение к дальнейшему расширению границ, установить беспрерывность пограничной линии между Иссык-Кулем и Сыр-Дарьей, укрепив, незадолго перед тем занятый нами город Чимкент. Устанавливая эту линию мы достигаем двойного результата: с одной стороны, местность, которую она охватывает, становится плодородной, озеленяется, пересекается многочисленными водами. Частично она населена киргизскими племенами, признавшими уже наше господство. Она содержит в себе поэтому благоприятные элементы для колонизации и для снабжения провиантом наших гарнизонов. С другой стороны, она дает нам, как непосредственных соседей, оседлое земледельческое и торговое население Коканда. Мы сталкиваемся с социальным строем народности более положительной, более объединенной, менее подвижной и более организованной. Это соображение опеределяет с географической точностью линию, к которой нас ведет интерес и благоразумие, предписывая нам здесь остановиться, потому что, с одной стороны, всякое дальнейшее расширение нашего владычества столкнуло бы нас уже не с таким непостоянным населением как кочевые племена, но с более правильно устроенными государствами, потребовало бы от нас значительных усилий и повело бы от аннексии к аннексии, к нескончаемой запутанности и поэтому, что, с другой стороны, мы, находясь в соседстве с такими государствами, несмотря на их отсталую цивилизацию и непрочное политическое положение, все же можем быть гарантированы, что наступить день, когда на пользу обоих сторон более правильные отношения займут место постоянных беспорядков, останавливающих до сих пор развитие этого края.
„Таковы интересы, которые служат основными мотивами политики нашего великого государства.
„Мне нет необходимости указывать на очевидную заинтересованность России не увеличивать дальше свою территорию, а в особенности на своих границах избегать запутанности отношений, которая может только остановить и ослабить ее внутреннее развитие. Намеченная мною только-что программа отвечает этим задачам.
„За последние годы нередко усматривали миссию России во внедрении цивилизации в местностях, прилегающих на Азиатском континенте к русским границам.
„Прогресс цивилизации не знает более успешных агентов, чем торговые отношения. Эти последние требуют для своего развития порядка и постоянства. В Азии, однако, они требуют коренного изменения обычаев. Прежде всего нужно внушать народам Азии, что для них выгоднее способствовать торговле караванов и заботиться об их безопасности, чем грабить их. Истины эти могут проникнуть в общественное сознание только там, где существует наличность общества, т. е. социальной организации и власти, руководящей ею и ее представительствующей.
„Мы выполним первую часть этой задачи, выдвинув наши границы до пределов, где имеются на лицо выше указанные условия.
„Мы выполним вторую часть, если в будущем постараемся доказать соседним государствам (твердость системы в отношении подавления злоупотреблений, но в то же время, проявляя мягкость и справедливость в применении власти и уважая их независимость), что Россия не является врагом их, что она не питает по отношению к ним завоевательных планов и что мирные торговые отношения с ней выгоднее, чем беспорядок, грабеж, вражда и беспрерывные войны.
„Императорский Кабинет, посвящая себя этой задаче, имеет ввиду интересы России, но тем самым думает послужить интересам цивилизации и гуманности. Он вправе расчитывать на справедливую и лойяльную оценку пути, по которому он следует и принципов, которые им руководят".