Записка, составленная по рассказам Оренбургского линейного № 10 баталиона прапорщика Виткевича, заключает в себе некоторые сведения о киргиз-кайсаках, бухарцах и хивинцах, собранные им во время пути с караваном в Оренбургской крепости в Бухару и обратно.

 

Описание местностей и вообще пути следования каравана через степи так не полно, что нет возможности положить оные на карту, но по некоторым урочищам, найденным на карте, видно, что караван сей шел по обыкновенному пути бухарских караванов.

 

Выступив из Орска 9-го ноября, караван переправился чрез реку Иргиз 22-го ноября, чрез реку Сыр-Дарью 5-го декабря, чрез реку Кувань-Дарью 8-го декабря и прибыл в г. Бухару 2-го января после 54-х дневного пути. Пробыв в Бухаре 45 дней, отправился обратно 13-го февраля, 6-го марта прибыл на реку Кувань-Дарью; 9-го марта на реку Сыр-Дарью 9-го апреля на реку Иргиз; а 18-го апреля в крепость Орскую.

 

Из собранных прапорщиком Виткевичем сведений о киргиз-кайсаках, хивинцах и бухарцах, достойнейшие внимания суть следующие:

 

До 1824 года хивинцы грабили и обирали кайсаков ежегодно, но положенного сбора с них не бывало. После неудачного опыта нашего — посылки вооруженного каравана, хивинцы сделались смелее, стали высылать отряды далее, до самой реки Сыр-Дарьи и грабить еще более и наглее. До этого ташкентцы, а частью и бухарцы сбирали с кайсаков подать тогда только, когда они слишком близко подходили к пределам их. Ныне же насилие это вошло в употребление и наши так называемые подданные, будучи с нашей стороны освобождены от всякой подати, поневоле повинуются хивинцам более, чем нам и считают себя более или менее подведомственными хивинскому хану.

 

Сколько ни терпят кайсаки от этих притеснений и разорений, но не имеют средства от них избавиться, с одной стороны — по изуверству своему, внушаемому и поддерживаемому в них хивинскими муллами, с другой — зная уже по долголетнему опыту, что Россия защищать их вооруженною рукою не станет: поэтому принуждены они покоряться Хиве и терпеть, но положение их самое жалкое.

 

Доселе на Сыр-Дарье у хивинцев укреплений нет; года 4 тому назад послали они было человека 400, для возобновления древнего Джанкента, на Сыр-Дарье, но кайсаки их прогнали. В нынешнем году хивинцы хотят поставить укрепление и указали уже для этого место, на Мне-Ботма-не. Кайсаки беспрестанно говорят о том, что ожидают, не пойдут ли русские на Хиву; они бы без всякого сомнения приняли «бы в этом деятельное участие. Каракалпаки хотя в зависимости от хивинцев, но расположены к ним только по слепой вере в непобедимую их силу. Бухарцы, по ничтожеству своему, останутся в случае войны в бездействии и не будут ни помехою, ни пособием.

 

Если бы стать твердою ногою на Сыр-Дарье, то нет никакого сомнения, что хивинцы сделались бы совершенно ничтожными, кайсаки наши были бы в безопасности, и между Сыром и Уралом водворилось бы совершенное спокойствие и повиновение. Хивинцы не будут в состоянии предпринять что-либо противу отряда нашего, защищенного полевым укреплением, хотя бы отряд этот был и весьма незначителен; власть и влияние их исчезли бы вовсе, и самая торговля наша была бы безопасна, ибо тогда бы хивинцы не осмелились грабить и обирать караваны.

 

Хивинцы, как известно, учредили ныне нового хана над родами Адай, которые большею частью кочуют или зимуют по восточному берегу Каспия, за Усть-Уртом, но искони принадлежат нам. Таким образом хивинцы поставили ныне по хану на обе стороны Аральского моря и распространили власть свою далее чем когда либо, со времени заложения Оренбурга. Хан хивинский в половине января хотел идти на Ново-Александровск; он собрал до 18 тысяч, но, по нерешимости, войско разошлось и начальник принес саблю свою хану, прося лучше отрубить ему голову заранее. Этим вполне подтверждается справедливое и не оспорное мнение, что хивинцы кичатся только на словах, но что в душе боятся нас, и что только силою можно изменить образ их действий...

 

… Беглых татар наших в Бухаре великое множество, и не мало таковых в Кокане, в Ташкенте и по всему Турану; только в Хиве их почти нет. В степи, подалее от линии, во всяком ауле два или три человека.

 

Через Бухару проходят также нередко бежавшие из Сибири ссылочные закавказские татары, армяне, грузины, черкесы и греки. Беглых вообще из Сибири очень много.

 

Татары наши в степи учат грамоте, шьют сапоги, ездят воровать, иные торгуют.

 

Видя это, нельзя не пожелать, чтобы татары наши вообще отдаваемы были на службу во внутренность Империи, и чтобы их небыЛо в Оренбургском корпусе, откуда бегает до половины.

 

Пусть военных действий, по мнению прапорщика Вит-кевича, предоставляет столько затруднений, что их едва ли возможно одолеть. Лучший путь до р. Сыр-Дарьи ведет из Петропавловской крепости на Сибирской линии, потому что минует большую часть Каракума. Можно также выйти из Троицка, из укреплений новой линии и держаться восточнее, а вышед на Петропавловскую караванную дорогу следовать уже по ней. Таким образом удобно можно дойти до р. Сыр-Дарьи. Тут остается или, прорыв плотины, пустить воду в р. Яны-Дарью, идти вниз по ней и потом вдоль Аральского моря до восточного рукава Аму, или построить суда на Сыр-Дарье и идти в Хиву водою. Устья Сыра и Аму проходимы, ибо и теперь изредка суда приходят из Канграта в реку Сыр этим путем. Прапорщик Виткевич думает однако, что всего удобнее действовать противу сих народов следующим образом: отправиться с отрядом на р. Сыр-Дарью, укрепиться там: остаться на более продолжительное время и собирать подать с кайсаков, не давая их в обиду ни ташкентцам, ни хивинцам. Таким образом легко можно будет содержать отряд, а кайсаки ничего не потерпят, потому что будут платить нам менее и уравнительнее, чем теперь хивинцам, ташкентцам и всякому, кто вздумает их грабить. Здесь для отряда баранов и хлеба будет довольно.

 

Этим одним Хива сделается совершенно ничтожною; а присоединив к себе кайсаков, и другие племена в удобном случае не трудно занять и разорить самую Хиву.

 

Сведения о Хиве и Бухаре Г. Виткевича, 1836 г., из библиотеки С. А. Хрулева.