ПРИЛОЖЕНИЕ 1. АЛХИМИЧЕСКАЯ АЛЬТЕРНАТИВА
Холодный ядерный синтез — реальное явление. На его основе возможно создать полноценные энергетические источники. За 19 лет это многократно подтверждено в лабораториях всего мира, изложено в нескольких тысячах статей, обсуждено на 14 международных научных конференциях.
Так говорил физик-теоретик Фангиль Гареев, доктор наук, профессор, ведущий научный сотрудник знаменитого Объединенного института ядерных исследований из подмосковной Дубны в своем последнем интервью журналу «Человек. Энергия. Атом». Прогнозы Гареева обычно сбывались. Он предсказал существование так называемого «острова стабильности» сверхтяжелых атомных ядер — и группа академика Оганесяна вскоре сей «остров» открыла, получив 114-й элемент таблицы Менделеева. В науке такие предсказания на вес золота. За них дают высокие награды и премии. Так что к словам Фангиля Ахматгареевича прислушивались. А он говорил, что энергодефицитный период истории человечества подходит к концу, что альтернативные источники навсегда избавят цивилизацию от энергетического голода. На первое место ученый ставил установки холодного ядерного синтеза. Гареев строил теорию этого явления и обобщал всю доступную ему информацию. А добывать ее было отнюдь не просто — ее скрывали, искажали, подменяли «дезой». Ввиду особой важности и перспективности проблемы.
Видимо, так поступают и сейчас. Фангиля уже нет, а мир все тот же...
- В чем суть проблемы? Можно ли сказать о ней так, чтобы понял любой нефизик?
- В 1989 году американцы Флешман и Понс объявили об открытии «холодного слияния» ядер, то есть, о ядерной реакции, идущей не в гигантских ускорителях, не в атомных реакторах, разогретых до тысяч градусов, а в небольшой экспериментальной установке на столе при комнатной температуре. При «холодном синтезе» выделялось дополнительное тепло, но опасных радиоактивных изотопов не возникало. Надо ли говорить, что научный мир не поверил первооткрывателям и бросился проверять опыты? И получил результаты еще более удивительные. Выяснилось, что низкотемпературный синтез ядер сопровождается «трансмутацией» химических элементов, то есть превращениями одних элементов в другие, что выделяется излучение неизвестной физической природы, воздействующее на живую материю, что радиоактивные атомные ядра становятся стабильными, что, наконец, установки начинают давать большой электрический ток. По современным стандартным представлениям теоретической физики, о таких реакциях не может быть и речи. Однако факты — упрямая вещь. А существование работающих установок делает их еще более упрямыми.
- Вы утверждаете, что энергетические источники на основе холодного ядерного синтеза уже созданы?
- Именно. Пока, правда, экспериментальные. Но рано или поздно появятся серийные реакторы — компактные, дешевые, экологически чистые аппараты практически с бесконечными ресурсами производства энергии и синтеза новых химических элементов. На них, скорее всего, и будет основана энергетика будущего. Альтернативой тепловой энергетике, на мой взгляд, может быть только холодная трансмутация ядер атомов при комнатной температуре. Нельзя считать альтернативой ни ветровую, ни солнечную, ни приливную энергетику, эти способы дороги и неэффективны, их доля в мировом производстве энергии ничтожна. Энергетика будущего — это реакторы, работающие на холодном ядерном синтезе: компактные, дешевые, экологически чистые аппараты практически с бесконечными ресурсами производства энергии и синтеза новых химических элементов.
- А как же атомная энергетика?
- Да, считается, что благоприятный вариант развития обеспечивает ядерная энергетика, основанная на делении тяжелых ядер. Их запасов должно хватить на 300 миллионов лет. Ядерные технологии хорошо разработаны. АЭС не дают ни выбросов углекислого газа, ни химических загрязнителей и выделяют меньше радиоактивных элементов, чем угольные станции.
Ядерная энергетика была бы идеальной альтернативой тепловой, если бы... Если бы не опасность серьезных аварий и возможных террористических актов, угроза применения ядерных технологий и материалов для производства оружия, а главное — проблема радиоактивных отходов. Сейчас на планете накоплено более 100 тысяч тонн не переработанного ядерного топлива, ежегодно в мире из реакторов выгружается еще 10 тысяч тонн. Они складируются в хранилищах-могильниках. Многие из них близки к заполнению или уже заполнены. Нужно строить все новые и новые. Могильники будут опасны на протяжении по крайней мере 10, а то и 100 тысяч лет. Кроме того, со временем придется демонтировать устаревшие и выработавшие свой ресурс реакторы АЭС. До сих пор ни один из них не демонтирован и не утилизирован и никто не знает, как это сделать.
При этом около 17 процентов мирового производства энергии приходится сейчас на атомные электростанции. Атомная энергетика активно развивается во многих странах, а в некоторых дает основную часть электроэнергии. В создание нового поколения АЭС вкладываются миллиарды долларов, хотя фундаментальных исследований в ядерной энергетике не ведется с конца 50-х годов прошлого века, когда были пущены первые атомные электростанции. В результате мы имеем то, что имеем: использование не более 5 процентов ядерного топлива, горы радиоактивных отходов и вероятность техногенных катастроф со всеми вытекающими последствиями. И поскольку потенциальные причины этих катастроф не ликвидированы, они будут повторяться снова и снова.
- Давайте внесем полную ясность. Вы утверждаете, что ядерная энергетика в ее нынешнем виде не может быть приемлемой альтернативой углеводородной. А термоядерная?
-Исследования по управляемому горячему термоядерному синтезу в рамках международного проекта ведутся уже 50 лет. «Термоядерное лобби» каждый год тратит более миллиарда долларов, но... обещает создать демонстрационный лабораторный реактор не раньше, чем через полвека. Интересно, что этот реактор будет производить столько же энергии, сколько потреблять на собственные нужды. При этом неизвестно, как извлекать производимую энергию из реактора и как поведет себя материал реактора при интенсивных потоках нейтронов. Тем не менее, огромная армия занятых в проекте специалистов требует все новых денег, всячески тормозя работы по созданию любых альтернативных способов синтеза, заведомо более дешевых, чем термояд.
Стоимость энергии есть базовая величина для определения уровня жизни. Чем дешевле энергия, тем благополучнее жизнь. Однако возможно ли найти дешевые энергетические источники? Сейчас уже сомнений не осталось: да, можно. И они, повторяю, найдены.
- Но в таком случае работы над холодным синтезом должны вестись в мире широким фронтом. А этого что-то не наблюдается.
- Это работы большей частью секретные. В Японии, Китае, Индии, Италии, Франции, Израиле исследования по холодной трансмутации финансируются государством. На них — по тем сведениям, что мне доступны — тратятся огромные средства. Ученых всячески поддерживают и поощряют. Так, японский профессор Арата в октябре 2004 года был награжден императорской премией Японии, а в декабре того же года японский концерн «Тойота» наградил премией в миллион йен каждого участника трех экспериментов по холодному ядерному синтезу... Как и следовало ожидать, не отстают от Евросоюза и азиатских гигантов Соединенные Штаты.
В США масштабные засекреченные исследования ведутся с 1990 года. Через год после открытия Флешмана и Понса Министерство энергетики, сославшись на отсутствие убедительных доказательств холодного синтеза, прекратило финансирование работ и запретило публикацию результатов в открытой печати. Но одновременно ученые перебрались в лаборатории военно-морских и военно-воздушных сил. Интерес Пентагона к новым прорывным технологиям понятен. Он может получить, скажем, миниатюрные, дешевые и практически вечные силовые установки. Кроме того, доказано, что трансмутация сопровождается излучением неизвестной физической природы, воздействующим на живую и неживую материю, что, в принципе, позволяет управлять на расстоянии различными процессами — например, нейтрализовать взрывчатые вещества, контролировать поведение больших человеческих масс. Наконец, исследования по трансмутации могут привести к созданию новых типов оружия, по сравнению с которым атомная и водородная бомбы покажутся детскими хлопушками. И на это уже нацелен американский научно-исследовательский проект HAARP — High-Frequency Active Auroral Research Project.
- Это какая-то ядерная супербомба?
- Нет, принцип иной. Огромную энергию можно будет направлять через ионосферу в любой заданной район Земли для управления погодой, разрушения электронных средств коммуникаций, локальных экосистем и систем жизнеобеспечения. Пентагону есть смысл форсировать исследования, верно?.. Совместно с Министерством энергетики США он проводит закрытые конференции по проблемам холодного синтеза. Представители Пентагона стали появляться и на открытых конференциях. В прошлом году компанию им составили посланцы военных кругов Франции и Италии, причем последние предлагали финансировать перспективные разработки. В этом году на конференции в Вашингтоне действовала специальная секция для американских участников, чего в практике международных научных форумов никогда и нигде раньше не встречалось. Американцы собирались сделать конференцию очень представительной, организаторы даже приезжали в Москву, обещали российским ученым широкое участие, заказывали доклады, собирались перевести их на английский, взяли на себя затрат по переводу. И что в результате? Визу в посольстве в срок подучил один российский участник, а еще двое уже в день скончания конференции.
Что касается закрытых конференций, то одна из самых представительных, как мне известно, состоялась в апреле 2004 года. На ней было представлено около 70 докладов, что позволяет оценить число ученых, вовлеченных в секретьте исследования. Их более 200 человек — больше, чем в проекте «Манхеттен», приведшем к созданию атомной бомбы. Если объединить их в одну команду и централизованно финансировать, то такой «фабрике мысли» нечего будет противопоставить. И призывы к объединению и правительственному финансированию исследований уже появляются в американской открытой печати. И оно, полагаю, состоится. Больше того, уже налажено конструктивное сотрудничество в этой области с Израилем.
Вообще же международная кооперация развивается быстро, например, между Италией и Японией, Италией и Израилем. Вот-вот войдет в этот «клуб» Индия. Работы по холодному синтезу ведутся почти два десятка лет, накоплен большой опыт, обозначились главные проблемы, и к исследователям в самых разных странах пришло понимание того, что надо объединять усилия, иначе ничего не получится.
- Почему? Трудности слишком серьезны?
- Главная трудность — в нестабильности процесса. Казалось бы, явление очевидно, опыты почти элементарны, еще немного, еще чуть-чуть, и Нобелевская премия в кармане. Но дело в том, что процесс многопараметрический, во-первых, и проходит он в конденсированных средах, во-вторых. Например, в воде. Через нее пропускают ток, начинается трансмутация химических элементов с выделением энергии. Ее выделяется немного, но ведь и установки — миниатюрные, помещаются на столе.
Нет, холодный синтез просто так, с наскока, не возьмешь. В университете «Дубна» стоит на столе миниатюрный реактор Кривицкого. Утром он работает, вечером — нет. Это типично для всех подобных установок. Утром они попадают в резонанс, необходимый для того, чтобы началась трансмутация химических элементов с выделением энергии, вечером — нет. Сбивается настройка, как у фортепьяно, гитары или скрипки. Почему? Потому что изменилась влажность воздуха, температура, давление, в комнате находится не три человека, как утром, а пять. Струны взаимодействуют со средой и на все это реагируют. Установки холодного синтеза, как установки малой мощности, тоже с ней взаимодействуют, тоже заметно реагируют на перепады температуры, давление и прочие внешние факторы. Стоит одному параметру чуть отклониться, и получается совсем другой результат. Как в принципе влияет на процесс каждый из этих факторов, понятно, а вот их совместное, суммарное влияние на каждый конкретный реактор непредсказуемо.
- Неужели же это станет непреодолимым препятствием на пути к энергетике будущего? Ведь музыкальные инструменты настраивают...
- Правильно. Опытные физики-экспериментаторы недаром говорят, что с каждой новой установкой надо «договариваться», то есть вырабатывать технологию и процедуру вхождения в резонанс. Иной раз это зависит от какого-нибудь пустяка, например, регулировочного винта. Возможно, нестабильность — родовая черта холодного синтеза. Но это вовсе не перечеркивает перспектив. Надо научиться управлять процессом, только и всего. Это обычное дело. В атомном реакторе управляют им, меняя положение графитовых стержней. Здесь придется настраивать оборудование точно так, как музыкант настраивает инструмент. А когда мини-реакторы станут обыденностью, настраивать их будут, как настраивают на нужную частоту радиоприемник — подкручивая ручку.
- А есть ли примеры стабильного резонанса?
- Японский профессор Арата, о котором я упомянул, добился стабильной работы реактора. Для этого ему пришлось использовать нанопалладий, на обычном палладии его аппарат не работает, только на на-номодифицированном. Видимо, в наноструктурах, на наноматериалах физические и химические процессы идут как-то иначе.
У нас в России двое магнитогорских физиков получали на своей установке новые элементы буквально килограммами. Сейчас в живых остался один, его фамилия Иванов. Недавно он сказал мне: мы с Ваща-евым допустили лишь одну ошибку — не обучили своему делу молодежь. Только они вдвоем и могли запускать реактор, вводить его в режим резонанса. Один винт на миллиметр влево, второй — на два вправо и, пожалуйста, заработало...
- Может быть, в опытах по трансмутации значительную роль играет человеческий фактор?
- Что конкретно вы имеете в виду?
- Скажем, при экспериментах с экстрасенсами важную роль играет настрой окружающих. Если он благожелательный, испытуемые демонстрируют необычные способности. Если скептический, у них мало что получается. А как в опытах по холодному синтезу?
- Точного ответа у меня нет, но мне известны десятки случаев, когда автомобиль при плохом отношении устраивал хозяину какую-нибудь каверзу. И это может подтвердить любой автомобилист. Так что исключать влияние человеческого фактора на результаты опытов по трансмутации нельзя.
- Обобщим? В принципе, направление более чем актуально и отчетливо перспективно. Однако реализация прорывных идей оказалась гораздо более сложной и трудоемкой, чем думалось поначалу. Она потребует больших интеллектуальных и организационных усилий и материальных затрат. Так?
- Уточним — не просто больших, а очень больших сил и средств. И ничего необычного в этом нет. Для освоения атомной энергии в СССР понадобилось мобилизовать миллион человек и привлечь огромные ресурсы, при том, кстати, что там была понятна физика процессов, а здесь нет. Советский Союз мог себе это позволить. Италия, Франция, Индия, Япония — не могут. Поэтому они вступают в кооперацию.
- А Соединенные Штаты?
» Вероятно, могут. Они расходуют в год порядка 500 миллиардов долларов на производство энергии и соответствующие научные исследования, поскольку запасы нефти в стране почти исчерпаны и выживание напрямую зависит от состояния энергетики. Направив хотя бы часть этих денег на централизованные исследования по трансмутации, США могут сорвать колоссальный банк.
- Ну, а Россия? Каковы ее перспективы в этой области?
- Еще года три назад я сказал бы, что они весьма неплохи. Россия шла вровень с другими странами и кое-где даже имела преимущество. Однако оно очень быстро тает, напротив, обозначается отставание. Ведь в России на исследования по холодному синтезу объявлены «лженаукой», государство не дало на них ни рубля, они идут на энтузиазме ученых. Но энтузиазм не беспределен, особенно тогда, когда занимающихся трансмутацией специалистов травят как «лжеученых»...Кроме того, они стареют, вымирают — в буквальном смысле слова. А притока свежих кадров нет. В последние годы ко мне нередко приходят выпускники лучших российских вузов — МФТИ, МИФИ, физфака МГУ, желающие заняться холодным ядерным синтезом. Наша лаборатория теоретической физики в ОИЯИ может предложить им зарплату в 6 тысяч рублей. Грант тысяч на пятнадцать не гарантирован, его еще надо выбить. А главное, молодой человек, связавший свою судьбу в науке с «лженаучным» направлением, серьезно рискует карьерой, будущим. Все это я прямо говорю ребятам, и они уходят. И я их понимаю...
- А можно ли понять «серьезных ученых», отрицающих очевидные и тысячекратно доказанные вещи?
- Они испытывают большие психологические трудности. Люди, определяющие сегодня научную и энергетическую политику, получили образование 40-50 лет назад, а первая волна исследований по трансмутации поднялась в 1924-1927 годах. Тогда ставили такой опыт: тщательно очищенный жидкий свинец подвергали действию высоковольтных и сильноточных электрических разрядов в течение нескольких часов и получали ртуть. И воспринимали это как научный результат. В те годы никому и в голову не приходило объявить трансмутацию лженаукой и ересью. Гонения начались после 1927-го года, когда эксперименты стали подрывать господствующие положения ядерной физики, так называемую центральную догму, в которую к тому времени превратилась квантовая механика. И хотя открытие радиоактивности доказало, что мир полнится непрерывными превращениями, до сих пор принцип Резерфорда — Кюри не подвергается сомнению. Он гласит, что константы ядерных процессов не зависят от химических или физических условий. А в низкоэнергетических ядерных процессах, к которым относится холодный ядерный синтез, оказывается, зависят!
В природе процессы превращения химических элементов идут постоянно. Но не всегда и не везде, а тогда и там, где наблюдаются какие-то переходные явления, меняются физические поля. Например, при извержениях вулканов. Изотопы фосфора фосфор-32 и фосфор-33 живут только несколько часов, поэтому, казалось бы, обнаружить их в естественных условиях невозможно. Однако эти изотопы находят в дождевой воде. Откуда же они берутся? Образуются в процессе трансмутации во время грозы... Трансмутация идет и в самом человеческом организме. Он, что давно доказано, синтезирует химические элементы, например, стронций, необходимый мозгу для нормальной работы. Организм, словно холодный ядерный реактор, его постоянно производит. Каждый из полутора миллионов видов живых существ, начиная с бактерий, выполняет свою задачу по синтезу либо новых элементов, либо новых соединений, которые используются более совершенными существами. Менее сложные биологические системы поставляют материал для строительства более сложных. Человек стоит на вершине пирамиды, поэтому в его организме можно найти следы превращений, произведенных какими-нибудь микробами миллиарды лет назад.
Что это, как не естественные технологии трансмутации? А есть еще и искусственные. В них нет ничего необычного, ничего запретного, они давно используются. Вспомните, например, знаменитую травопольную систему академика Вильямса, долго применявшуюся в сельском хозяйстве, а потом осмеянную и изгнанную. Согласно ей, на полях периодически высевали траву: в первый год — злаковую, скажем, тимофеевку, во второй — клубеньковую, допустим, клевер. Злаки обогащали почву фосфором, клубеньковые — азотом. То есть, первые синтезировали фосфор, а вторые — азот. Растения — это, по сути, настоящие реакторы холодного синтеза. Травопольная система была, по сути, технологией, следующей природным образцам, то есть, естественной, а потому — эффективной.
Но эти интереснейшие и многообещающие вещи как бы остаются вне науки.
- Есть ли для них какое-то теоретическое объяснение?
- По моему мнению, явление это возможно на основе резонансной синхронизации. Этот принцип, иначе, принцип гармонии ответствен и за существование сложных — самосогласованных — систем, и за их распад. В самосогласованной системе подсистемы равноправны, но подчиняются общему ритму, в противном случае нарушается резонанс и система разваливается. Так, наше тело состоит из триллионов клеток и гигантского числа атомов, и все они, как резонаторы, функционируют согласованно. Стоит выпасть из этого ансамбля какой-то группе клеток, какому-то органу, и вчера еще здоровый человек погибает. Образование новых или развал существующих систем случается только тогда, когда что-то или приходит в самосогласованный режим, или из него выходит.
- Если все так серьезно, если открываются такие перспективы, то может ли поучаствовать в исследованиях холодного синтеза частный капитал? Помнится, один человек из списка «Форбс» объявил о намерении заняться альтернативной энергетикой...
- К исследованиям проявляли некоторый интерес отдельные спонсоры, однако все они хотели, что называется, «получить прибыль вчера»... Прибыль обязательно будет — за счет гигантской экономии топлива, металла, оборудования и прочего. Если в каждом доме стоит своя установка, вырабатывающая энергию для обогрева и освещения, да еще попутно производящая новые материалы и утилизирующая всяческие отходы, то не нужны ни котельные, ни теплосети, ни электрические генераторы, ни линии электропередач, ни атомные электростанции, реакторы которых, пусть самые надежные, все-таки могут разрушиться... Но прибыль будет не вчера, а завтра или даже послезавтра. Сначала надо как следует потратиться.
- И мир, кажется, тратиться готов...
- Да, чтобы навсегда избавиться от нефтяной, газовой и угольной зависимости. Согласно неофициальной информации, с «подачи» президента Буша американский истэблишмент проникся идеей в течение 20 лет создать в стране альтернативную энергетику. Приветствуются любые усилия, направленные на достижение этой цели. Скажем, предлагаются небольшие гранты самостоятельным исследователям, работающим в так называемых «гаражных лабораториях» — то есть, тем вполне работоспособным, опытным профессионалам, ушедшим в 65 лет из университетов. Опять-таки, по приватной информации, внимание государства к альтернативной энергетике не противоречит интересам нефтяных компаний, которые решили с самого начала поставить ее под свой контроль и поэтому наряду с властью финансируют работы по холодному синтезу — инвестируют в будущее.
- В далекое? Или становление альтернативной энергетики пойдет куда быстрее, чем полагают скептики?
- Оптимисты утверждают, что лет через 15-20 страны, овладевшие прорывными энергетическими технологиями, будут иметь столько энергии, сколько захотят. Более осторожные аналитики относят появление конкурентоспособных, полноценных энергетических альтернатив на 2030-2035 годы. И те, и другие сходятся в том, что это светлое будущее обязательно наступит, «ледниковый период» закончится, — чуть раньше или чуть позже, что уже непринципиально. Во вполне сдержанных прогнозах говорится, что освоение холодного ядерного синтеза, трансмутации химических элементов приведет к очередной технологической и промышленной революции, ибо вокруг экологически чистой энергетики возникнут и другие прорывные направления — утилизация ядерных отходов, уничтожение ядовитых веществ. Можно будет получать дорогие и редкие сверхчистые элементы и их изотопы, которые требуются, например, в медицине, электронике, без переработки тысяч тонн породы, извлекать огромное количество полезных компонентов из отвалов металлургических комбинатов. Представьте себе экологически чистую металлургию, металлургию без карьеров, не калечащую землю, не отравляющую реки, представьте, что из той же руды на плавильных заводах получают не два элемента, как сейчас, а четыре, шесть, восемь!.. Это же настоящий прорыв, меняющий всю энергетику, всю экологию, больше того, всю психологию человечества!..
- Да, прорыв. Но он приведет к тому, что уже через 15-20 лет может резко упасть спрос на нефть и газ, экспорт углеводородного сырья резко сократится, страны — «сырьевые придатки» — станут играть десятистепенную роль на мировой арене, их экономики пойдут ко дну...
- Такая опасность вполне реальна. Вывод очевиден: надо — при самой серьезной государственной поддержке — форсировать работы по альтернативной энергетике, особенно по холодному синтезу. Когда-то «лженаукой», «служанкой буржуазии» в Советском Союзе объявили генетику. Затем — кибернетику. Лаборатории закрыли, ученых разогнали или посадили. Сегодня мы серьезно отстаем от мирового уровня в информационных, биологических и медицинских технологиях, определяющих лицо цивилизации. Так неужели история действительно учит только тому, что ничему не учит?
Беседовал Евгений Панов
Журнал «Человек. Энергия. Атом»
№1, 2008