2.7. НАИМЕНОВАНИЯ МЕСТ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ТОВАРОВ
2.7.1. Понятие наименований мест происхождения товаров
Общее понятие и наиболее доходчивые, известные конкретные примеры наименования места происхождения товаров (Шампанское — газированное вино, названное по наименованию провинции Франции; Алматинский апорт — особый сорт яблок, произрастающий в предгорьях Алатау; минеральная вода Сарыагаш— из источников в одноименном районе Южно-Казахстанской области; Гжель — особо расписанная посуда из дерева и т. д.) были даны нами ранее при обзоре всех объектов интеллектуальной и промышленной собственности.
Необходимо остановиться подробнее на уточнении этого понятия, главным образом в связи с тем, что в источниках международного и национального права по этому вопросу есть разночтения.
Разное понимание объекта в свою очередь влечет разницу в правовом режиме, предоставляемом национальным законодательством и международными конвенциями. Между тем процессы мировой глобализации и основной акт, выражающий эти процессы в области интеллектуальной собственности,— соглашение ТРИПС требуют внедрения повсеместной реальной охраны данных особых средств индивидуализации товаров.
Задача усложняется тем, что национальные и международные теория и практика активно оперируют тремя разными понятиями или терминами - “указание происхождения”, “географическое указание” и “наименование места происхождения товаров”.
Российский ученый А.Н. Григорьев указывает, что “наиболее изучен механизм охраны наименований мест происхождения товаров, критерии которого в полной мере определены Лиссабонским соглашением об охране наименований мест происхождения товаров и их международной регистрации... Что же касается правовой охраны более широкой части географических указаний — указаний мест происхождения товаров, то эта проблема мало изучена не только в отечественной, но и зарубежной науке”.
В Казахстане понимание наименования мест происхождения товаров в сравнении с близкими по смыслу правовыми феноменами прошло определенную эволюцию от первого Закона РК о товарных знаках 1993 г. к действующему Закону РК от 1999 г.
Так, ст. 4 прежнего Закона определяла данное наименование как “название географического объекта, используемое для обозначения товара, особые свойства которого исключительно или главным образом связаны с местом его производства (природными условиями или людскими факторами, либо природными условиями и людскими факторами одновременно)”.
Сходное определение дает ст. 30 действующего Закона РФ о товарных знаках - “это название страны, населенного пункта, местности или другого географического объекта, используем мое для обозначения товара, особые свойства которого исключительно или главным образом определяются характерными для данного географического объекта природными условиями или людскими факторами либо природными условиями и людскими факторами одновременно”.
Как видно из приведенного, бывший закон РК и действующий закон РФ оперируют термином “географический объект”, который в свою очередь требует пояснения. Если намеки на понимание в виде основных составляющих содержатся в законе РФ (страна, населенный пункт, местность), то в Законе РК о товарных знаках 1993 г. не было и этого.
Возникали вопросы, являются ли наименованиями места происхождения такие обозначения, как Алтай, Сары-Арка, Памир, Дешт-и-Кипчак, Урал, Валдай, Приморье и др.
Не вносили ясности в этот вопрос и международные источники, посвященные объектам промышленной собственности. Так, в ст. 1(2) Парижской конвенции среди других объектов промышленной собственности называются “указания происхождения или наименования мест происхождения”. По мнению российской исследовательницы наименований мест происхождения С.А. Горленко, слово “или” , введенное в текст Конвенции, отражает имевшую место в период принятия Стокгольмского акта (14 июля 1967 г.) неопределенность в терминологии в отношении данных объектов [511].
Эта “неопределенность” повлияла и на разработчиков “Проекта Модели Гражданского кодекса для государств-участни-ков СНГ (Часть третья)”. Статья 1141 данного документа начинает определение данного объекта со слов: “Наименованием места происхождения (указанием происхождения) товара признается...”. То есть наименования места происхождения товара и указания происхождения по сути дела признаются синонимами.
Вслед за Моделью ГК СНГ, разработчики Особенной части ГК РК внесли норму ст. 1033, из которой следовало, что “наименованием места происхождения (указанием происхождения) товара признается название страны, населенного пункта, местности или другого географического объекта, используемое для обозначения товара, особые свойства которого исключительно или главным образом определяются характерными для этого географического объекта природными условиями или иными факторами либо сочетанием природных условий и этих факторов”.
Наименованием места происхождения товара в соответствии с приведенной нормой ГК РК может быть историческое название географического объекта.
Однако со временем у нас и других специалистов Казпатента сформировалось мнение, что существует разница между терминами “указание происхождения”, “географическое указание” и “наименование места происхождения товаров” и что, по крайней мере, один из них есть частный случай по отношению к другим указаниям.
Самым широким, как нам представляется, является понятие “указание происхождения”. Под указанием происхождения, по нашему мнению, понимаются любые обозначения, сопровождающие товар или его упаковку, и указывающие на место его производства. Широта данного понятия выражается в том, что указание происхождения может быть выражено любым способом: письменным (“сделано в Казахстане”, “сделано в Кустанае” и пр.); изобразительным с любой степенью детализации (казахский орнамент для Казахстана или его флаг с орлом в полете; силуэт гор для Алматы; здания Дома Правительства в Астане; силуэт Эйфелевой башни для Франции и Парижа и пр.);
Более узким является понятие “географическое указание”, понимаемое действующим Законом РК о товарных знаках как “указание, идентифицирующее товар, происходящий с определенной территорий, региона или местности”.
По нашему мнению, термин “географическое название”; применяемый в Лиссабонском соглашении об охране наименований мест происхождения товаров и их международной регистрации от 31 июля 1958 г., очень близок термину, применяемому в нашем законе [512]. Действительно, и географическое указание, и географическое название должно быть названием конкретного географического объекта — страны, района или местности, откуда происходит конкретный товар.
Географическое указание, по нашему мнению, есть конкретизация указания происхождения, потому что географическое указание может быть выражено только словами, обозначающими “определенную территорию, регион, местность” .
А.Н. Григорьев придерживается другого мнения, заявляя, что “указания мест происхождения товаров и наименования мест происхождения товаров являются составными элементами понятия — географическое указание” [513].
Мы полагаем, что многообразие возможных форм выражения указания места происхождения товара является признаком, определяющим родовую роль данного термина среди двух остальных видовых. Ведь если судить по достигаемому эффекту, то очевидно, что и указание происхождения, и географическое указание выполняют одну роль — указывают место происхождения товара. Но если одна правовая конструкция выполняет эту цель несколькими способами, а другая только одним из них, то становится ясным — какая из них должна быть родовой.
С учетом анализа вышеприведенных терминов, а также практики их применения в многочисленных национальных и международных источниках ст. 1 действующего Закона РК о товарных знаках в п. 3 дает понятие географического наименования, а затем в п.9 определяет наименование места происхождения товара как “географическое указание, используемое для обозначения товара, особые свойства которого исключительно или главным образом связаны с местом его производства, включая природные условия и (или) человеческие факторы”.
Это законодательное определение полностью нами разделяется и является на сегодня, мы полагаем, лучшим легальным определением всего законодательства стран СНГ в области средств индивидуализации.
Недостатки определения исследуемого объекта по действующему Закону РФ о товарных знаках были приведены нами выше. Попробуем доказать наше утверждение еще и на примере законодательства Республики Молдовы.
На наш взгляд, отсутствует четкость и взаимосвязь между понятиями наименования места происхождения товара и географического указания по Закону о товарных знаках и наименованиях мест происхождения товаров Республики Молдова от 22 сентября 1995 г.
В соответствии со ст. 3 данного закона наименованием места происхождения товара являются “название страны, региона или населенного пункта (географической зоны), а также их историческое название, используемые для обозначения товара, особые свойства которого определяются исключительно или в основном характерными для соответствующей географической зоны природными и /или этнографическими факторами”.
Географическим указанием, по указанному закону Молдовы, “является наименование, которое идентифицирует товар как происходящий из страны, территории, региона или населенного пункта какой-либо страны в случае, когда качество, известность или другая определенная характеристика в значительной степени связываются с этим географическим регионом”.
Очевидно, что из приведенных определений требуют дополнительного пояснения термины “регион”, “этнографический фактор”, “качество, известность, определенная характеристика”. Это уже само по себе недостаток определения, тем более легального, приводимого в нормативном акте.
Кроме этого, из прочтения двух пунктов одной и той же статьи складывается впечатление, что два термина никак не связаны друг с другом.
Главное влияние на интерпретацию географического указания в современных национальных законодательствах оказывает несомненно раздел 3 соглашения ТРИПС, названный “Географические указания”. Статья 22 данного документа указывает, что для целей этого соглашения “географические указания представляют собой обозначения, которые определяют товар как происходящий с территории страны-члена или региона, или местности на этой территории, при этом особое качество, репутация или другие характеристики данного товара главным образом определяются его географическим происхождением”.
То есть географическое указание по ТРИПС не сводится просто к “сделано в...”, а максимально увязывается с качественными характеристиками товара. В этом отношении понимание ТРИПС существенно отличается от понимания данного термина Парижской конвенцией.
Нашему казахстанскому Закону удалось учесть эти моменты и избежать смысловых недочетов в понимании наименования места происхождения товара. Наше понимание географического указания близко к позиции ТРИПС. В казахстанском понимании географическое указание “тяготеет” к наименованию места происхождения товара, оно само по себе существует для того, чтобы яснее очертить, выделить особую роль наименования места происхождения товара.
В действующем законодательстве Казахстана даны четкие определения географического указания и наименования места происхождения товаров, позволяющие не только определить сущность каждой из этих конструкций, но провести различие между ними, не допустить их смещения.
В этом вопросе законодательство Казахстана полностью солидарно с позицией ВОИС, неоднократно отмечавшей в качестве непременного условия, что товар, обозначенный наименованием места происхождения, должен иметь качества и особенности, которые определяются географической средой, включая природные условия или человеческие факторы [514]. То есть использование наименования места происхождения требует качественной связи между товаром и местом его изготовления, проявляемой в особых свойствах товара, обусловленных географическим происхождением (климатом, почвой или традиционными способами изготовления).
По некоторым специальным вопросам позиции наши и ВОИС несколько расходятся. При рассмотрении взаимосвязи указаний происхождения и географических указаний организация стоит на той позиции, что термин “географические указания” предназначен для употребления в своем наиболее широком, насколько это возможно, смысле. Под его действие подводятся все существующие средства охраны названий и обозначений, независимо от того, указывают ли они, что качества данного изделия определяются его географическим происхождением (наименования мест происхождения), или просто указывают место происхождения товара (указание происхождения).
Некоторая нелогичность данной позиции легко обнаруживается при уяснении точки зрения авторов относительно бессловесных указаний-символов. Они утверждают, что географические указания состоят не только из названий, таких, как названия города, района или страны (“прямые географические указания”), но также могут состоять из изображений. Такие изобразительные обозначения могут указать происхождение товаров без словесного названия места их происхождения. В качестве примеров таких косвенных географических указаний приводятся изображения Эйфелевой башни для Парижа, Маттерхорна для Швейцарии или Тауэрского моста для Лондона.
Таким образом, сторонники географических указаний как родовых по отношению к указаниям происхождения и наименованиям места происхождения вынуждены ввести еще одно классификационное деление — на прямые и косвенные географические указания. В таком случае не остается места для указаний происхождения как классификационной группы. Данная позиция не отвечает на вопрос, каково же будет соотношение между категориями “указание происхождения”, “прямое географическое указание ” и “косвенное географическое указание”.
С.А. Горленко отмечает, что практика использования данных терминов законодательствами ряда стран свидетельствует о том, что зачастую указания происхождения называют простым указанием происхождения, а наименование места происхождения — квалифицированным указанием происхождения [515]. То есть автором подчеркивается еще одна неудачная попытка охватить родовым понятием все видовые понятия, не вводя промежуточного, каковым по нашей классификации является “ географическое указание ”.
Заявление автора, что “все наименования мест происхождения товаров являются указаниями происхождения, но не наоборот, и что наименование места происхождения можно рассматривать в качестве одного из видов указаний происхождения”, полностью нами разделяется.
В действующем гражданском законодательстве РК указание происхождения упоминается только в ст. 1033 ГК РК и то путем указания в скобках как синонима термина “наименование места происхождения”. В Законе РК о товарных знаках указания происхождения не упоминаются.
Мы полагаем, что это обстоятельство также в пользу удачности законодательства нашей страны. Ведь не все указания происхождения можно отнести к объектам интеллектуальной собственности. Например, надписи на товаре или упаковке “Сделано в Казахстане” или “Произведено в г. Павлодаре” не относятся к объектам интеллектуальной собственности, а скорее всего принадлежат области стандартизации и сертификации, то есть административных отношений.
Считаем также необходимым в этой связи, во избежание терминологической путаницы, исключить из п. 1 ст. 1033 ГК РК слова “указанием происхождения” в скобках.
Категория же географического указания закрепилась в действующем Законе РК о товарных знаках как родовое понятие по отношению к наименованию происхождения товаров. Оно необходимо в этом качестве, причем использование географического указания на данном товаре зависит только от одного фактора — данный товар происходит из местности, соответствующей использованному географическому указанию.
Остановимся на вопросе сходства (по сущности и функциям) наименования места происхождения товара с другими объектами интеллектуальной собственности.
Наименования мест происхождения товаров, также, как товарные знаки и фирменные наименования, входят в группу средств индивидуализации участников гражданского оборота, товаров и услуг. Естественно поэтому наличие у них родовых сходных признаков.
Наиболее ясно такие признаки видны при изучении функционального назначения исследуемых явлений. В зависимости от важности выполняемых функций мы располагаем их в следующем порядке:
Отличительно-гарантийная - служить средством различения одних товаров от однородных товаров. Например, из всех газированных вин можно выбрать Шампанское, имея в виду, что оно произведено в провинции Шампань Франции, а поэтому является качественным продуктом.
Рекламно-информационная — наименование места происхождения с достоверностью сообщает место производства товара, и положительные представления о нем продвигают товар на рынке, способствуют его реализации.
Превентивно-охранительная — охраняет интересы покупателей от подделок, а возможных “пиратов” предостерегает от производства контрафактной продукции под страхом взыскания убытков, применения мер административной и уголовной ответственности.
С. А. Горленко, взгляды которой на функцию наименований мест происхождения товаров мы в целом разделяем, предлагает выделить еще одну функцию — культурно-воспитательную (эстетическую), проявляющуюся в обозначении товара, специфические свойства которого определяются людскими факторами.
Мы согласны с идеей автора, что мастерство изготовителей красивых поделок и иных товаров воспитывает эстетический вкус и стимулируют к творчеству. Однако нам представляется, что и совершенство форм автомобиля, лайнера или гидротурбины также затрагивает высокие чувства и стимулирует к творчеству. То есть культурно-воспитательный момент есть в обозрении или демонстрации любого результата творчества и вряд ли он присущ только наименованиям мест происхождения товаров.
По указанным выполняемым функциям исследуемые объекты наиболее схожей с товарными знаками.
Определенный правовой исследовательский интерес представляет выяснение отличий наименований мест происхождения товаров от сходных средств индивидуализации.
Их принципиальное отличие от географических указаний и указаний происхождения было нами обосновано выше, имеются еще некоторые отличия более тонкого характера.
Одно из них очень справедливо подчеркнула С.А. Горленко, и мы не можем обойти его молчанием.
Автор отмечает, что для наименования места происхождения товара, в отличие от указания происхождения, характерна определенная степень общепринятости (известности). Так, чтобы признать обозначение наименованием места происхождения, необходим длительный период его использования вместе с товаром, обладающим свойствами, отличающими его от аналогичных товаров. При этом важен не уровень качества, а особые, зачастую уникальные свойства товара. Именно эти свойства превращают указание происхождения в наименование места происхождения на этапе, когда в сознании потребителя складывается устойчивая связь обозначения с обладающим такими свойствами товаром [516].
Эти рассуждения одинаково справедливы как для наименований мест происхождения товаров, связанных с географическими факторами (минеральные воды, вина, сорта сыра и пр.), так и для связанных с людским мастерством (дамасская сталь, бухарский халат, палехская шкатулка, гжель и пр.).
Остановимся теперь на различиях исследуемых явлений и товарных знаков, а также фирменных наименований и др.
Все различия между наименованиями мест происхождения товаров и товарными знаками присутствуют одновременно, по нашему мнению, их можно классифицировать по определенным моментам, каковыми являются различия: в основаниях возникновения прав на объекты; в идентифицируемых объектах; в свойствах товара;
в степени связанности с идентифицируемым товаром; в объеме исключительных прав.
Естественно, что различия, проводимые по отношению к идентифицируемым товарам, не относятся к фирменным наименованиям в силу самой сути последних. По остальным признакам все три объекта для большей наглядности можно рассматривать одновременно.
Основания возникновения прав на наименования мест происхождения товаров носят объективный, а на товарные знаки и фирменные наименования — субъективно-волевой характер.
Само наименование места происхождения товаров с особыми свойствами складывается длительное время под воздействием природно-климатических и социальных факторов, не зависящих от воли последующих пользователей таким наименованием. Пользователю правом нужно только прийти в данный географический объект и производить там товар, особые свойства которого за него определила природа.
Товарные знаки и фирменные наименования возникают по воле людей и живут столько, сколько люди, ими владеющие, пожелают.
По формализации и оформлению прав на рассматриваемые объекты тоже есть разница, мы ее рассмотрим позже.
Идентифицируемые объекты наименований мест происхождения товаров, товарных знаков и фирменных наименований также различны.
Что идентифицируют фирменные наименования вполне понятно — участников гражданского оборота, т е. юридических лиц, физических лиц-субъектов предпринимательства.
При сравнении исследуемых объектов с товарными знаками ясно видно, что несмотря на то, что оба вида обозначений идентифицируют товары, делают они это с разных характеризующих товар позиций. Так, товарный знак идентифицирует однородные товары разных производителей, а наименование места происхождения — однородные товары из разных мест.
При этом товар нескольких производителей из одного и того места с особыми свойствами признается не только однородным, но и одинаковым, идентичным.
Свойства товара, охраняемого наименованием места происхождения, всегда выдающиеся, отличные. Данный товар всегда высокого качества. Этот вывод вытекает из того, что во многом и для многих товаров с наименованием места происхождения качество является природным и определено заранее как уникальное. Для товаров, зависящих от человеческого фактора, эта истина также незыблема, так как потеря качества означает переход наименования места происхождения в видовое обозначение товаров, что и произошло, к примеру, с винчестером, руберойдом, тканью болонья, скотчем и пр.
Напротив, товары с просто товарными знаками могут быть самого разного качества, и плохое качество товара ведет не к деградации, а к “смерти” товарного знака вследствие его превращения в антирекламу маркируемого товара. Например, товарные знаки ЖИГУЛИ, МОСКВИЧ, ВОЛГА — марки бывших советских, а ныне российских автомобилей давно стали антирекламой. Покупают же эти автомобили только потому, что они относительно дешевы в цене и эксплуатации.
Степень связанности с идентифицируемым товаром у наименований мест происхождения товаров гораздо выше, чем у товарных знаков. Если особые свойства товара, при наличии которого регистрируется наименование места происхождения, исчезают, то прекращается и право пользования таким наименованием.
Такой взаимосвязи нет у товарных знаков. Можно сказать, что товар и товарный знак живут жизнью независимой, параллельной. Удачный товарный знак можно использовать для нового товара, если старый по каким-то причинам уже не востребуем. То есть степень независимости, абстрагированности товарного знака от товара выше, чем наименования места происхождения от им идентифицируемого товара.
Различия в объеме исключительных прав наименования места происхождения товаров и товарного знака очень значительны.
Если владелец регистрации товарного знака может пользоваться знаком сам, уступить это право полностью или в части третьему лицу, распорядиться правом на товарный знак, то многих из этих полномочий владелец регистрации права пользования наименованием места происхождения не имеет. Более подробно на этом мы остановимся ниже, при исследовании вопроса об объеме исключительных прав на данный объект.
Говоря об обозначениях, не регистрируемых в качестве наименований места происхождения товара, следует сказать, что законодательства всех стран, охраняющие наименования мест происхождения, имеют в своем составе нормы, указывающие на объекты, исключенные из такой охраны. Не является исключением и законодательство Республики Казахстан.
В этом вопросе, несмотря на его кажущуюся узость и специфичность, имеется определенная эволюция, обусловленная во многом влиянием международно-правовых документов и, главным образом, соглашением ТРИПС.
Первоначально позиция законодателя по данному вопросу была выражена в ст. 16 Закона РК о товарных знаках 1993 г. Пункт 3 данной статьи устанавливал, что не признается наименованием места происхождения товара обозначение, хоть и представляющее собой или содержащее название географического объекта, но вошедшее во всеобщее употребление как обозначение товара известного вида, не связанного с местом его изготовления.
Затем эта норма целиком перешла в ст. 1033 Особенной части ГК РК, с добавлением, что отказ в регистрации “не лишает лицо, чьи права нарушены недобросовестным использованием такого наименования, возможности их защиты иными способами, предусмотренными законодательными актами, в том числе на основании правил о недобросовестной конкуренции”.
В дальнейшем на решение данного вопроса повлияла ст. 22 Соглашения ТРИПС, предусматривающая меры по предотвращению введения потребителя в заблуждение.
Статья 27 действующего Закона РК о товарных знаках устанавливает, что не регистрируются в качестве наименований мест происхождения товаров обозначения:
1) представляющие собой географические указания, способные ввести в заблуждение относительно места производства товара ( например, водка “Московская” для заявителей Республики Казахстан);
2) формально указывающие на истинное место производства товара, но дающие ошибочное представление о том, что товар происходит с другой территории (например “Уральские самоцветы ” для казахстанских заявителей);
3) содержащие географические указания, не связанные с местом изготовления товара и вошедшие в Республике Казахстан во всеобщее употребление, как обозначения товаров известного вида (например, вино “Портвейн”).