Юный Амангельды, испытавший байский произвол и не раз пытавшийся защитить себя и друзей от самоуправству волостных управителей и аульных старшин, перестает батрачить. Примерно с 20-летнего возраста он вместе со старшим братом Бектепбергеном работает в его кузнице, занимается охотой. Меткий стрелок, отличный наездник, по натуре активный, энергичный, вольнолюбивый, жизнерадостный джигит имеет друзей не только в своей Кайдаульской волости, он становится популярным и за ее пределами. Ему не раз приходилось сталкиваться с власть имущими.

 

Толчком к пробуждению казахских народных масс и подъему национально-освободительного движения послужила первая русская революция, охватившая всю страну. Подчеркивая колоссальную силу ее воздействия на общественную жизнь России, Владимир Ильич Ленин в своем докладе о революции 1905 года отметил: «Среди угнетенных народов вспыхнуло освободительное движение... в тогдашней России национальное освободительное движение поднималось в связи с рабочим движением».

 

В Казахстане в эти годы участились рабочие стачки на предприятиях горнодобывающей промышленности. Особенно активно участвовали в революционном движении железнодорожники. По Оренбургско-Ташкентской, Сибирской, Уральско-Рязанской железным дорогам, проходившим по территории Казахстана (протяженностью почти в 2500 километров), организовывались политические стачки, широко распространялись революционные листовки и литература. Об активно проводимой революционной пропаганде и агитации местные власти постоянно сообщали в департамент полиции, требовали усилить военно-полицейскую службу на местах.

 

Революционное движение местных рабочих, а также распространение идей большевизма оказало огромное влияние на умонастроение казахских трудящихся. В Тургайской области, например, освободительное движение началось уже в период первой русской революции.

 

Военный губернатор Сыр-Дарьинской области в циркулярном письме от 31 декабря 1905 года указывал, что «пропаганда агитаторов среди киргизского населения Тургайской, Оренбургской и Акмолинской областей производит некоторое волнение темного, невежественного населения, не умеющего разобраться в правильности и основательности высказываемых агитаторами положений».

 

Властями отмечались факты сопротивления казахов правительственным распоряжениям об изъятии земли для колонизационного фонда в Тургайской области, как и в других частях края.

 

Волнения казахских народных масс доходили в ряде случаев до открытых столкновений с местными властями.

 

Воспоминания современников, документы, исходящие из административных, судебно-следственных органов, и другие материалы свидетельствуют об активном участии Амангельды Иманова в стихийной борьбе казахских трудящихся против колониального и социального гнета. Так, во время прохождения ярмарки в городе Тургае 27 мая 1908 года произошло вооруженное столкновение с солдатами группы казахов, среди которых А. Иманов выделился как вожак. Увидев, как один из солдат местной караульной команды избивал казаха, Амангельды моментально организовал группу из прибывших на ярмарку. Под его командой джигиты захватили лесной склад купца Шишкова, избили караульную команду, не подчинились полицейским властям. По делу было арестовано 40 человек, в их числе и Амангельды Иманов.

 

Среди населения области этот процесс получает широкую огласку, в народе Амангельды называют батыром, отважным заступником. Но аульная и волостная администрация, рьяно помогавшая судебно-следственным органам в выявлении участников тургайской стычки, и в последующем не раз возбуждает дело по обвинению А. Иманова за влияние на рядовых шаруа, которые по его совету все чаще отказывались платить «карашигын» и другие сборы, проводившиеся аульными старшинами и волостными управителями.

 

В циркулярном письме Министерства внутренних дел от 17 июля 1908 года, составленном на основе донесений департамента полиции, в обзоре о повторяющихся, столкновениях между казахами и местными властями упомянуто избиение казахами караульных и разгром караульного помещения в городе Тургае. Подобные случаи, говорится в письме, «характеризуют постепенно возрастающие наглости, упорство и сплоченность действия киргизской массы и с несомненностью указывают на происходящее в ее среде противоправительственное движение...».

 

Брожение в массах все больше сказывалось и на действиях Амангельды Иманова. В 1909 году мировой судья, рассмотрев дело по обвинению А. Иманова за нанесенное им оскорбление крестьянскому начальнику, приговорил его к тюремному заключению. Немало хлопотал Амангельды, пытаясь защитить себя от произвола царских властей, обращался в Саратовскую судебную палату, но приговор судьи оставался в силе.

 

Местная администрация, прислушиваясь к доносам на Амангельды, в последующем возбуждает против него обвинительные дела.

 

Хорошо знавший А. Иманова один из его друзей — Д. С. Денисов, характеризуя его, пишет: «Жизнь Амангельды не была легкой, его постоянно преследовали, и он всегда держался настороже. Если бы он смирился и перестал бороться с баями и защищать бедноту, его оставили бы в покое. Но он был не таков, и в конечном счете баи и чиновники организовали такое систематическое преследование Амангельды, что он был вынужден долго скрываться в степи.

 

Амангельды был крепкий и мужественный человек. После он никогда не говорил о лишениях, которые перенес в скитальческие годы, а если и рассказывал о них, то всегда что-нибудь смешное. Он был на редкость жизнерадостным человеком».

 

В атмосфере революционной России, поднявшейся на борьбу против империалистического гнета, в патриархально-феодальном колониальном ауле вместе с казахскими трудящимися пробуждался и Амангельды, в думах и действиях своих отражая мечты и чаяния задавленных нуждой и бесправием казахских народных масс. На пути стихийного единоборства Амангельды Иманову приходилось лицом к лицу встречаться с уездными и вышестоящими царскими чинами; на собственном опыте убеждаться в том, как быстро находили общий язык царские чиновники и казахская феодально-байская верхушка, волостные управители, бии; аульные старшины. Жизненный опыт подтверждал правильность взглядов Амангельды, свои убеждения он вселял в сердца простых тружеников аула.

 

Незабываемое впечатление производил он на собеседников. На конкретных фактах он разъяснял, что баи беспощадно эксплуатируют бедноту и их всегда поддерживают судебные и административные власти. Темы, взятые непосредственно из жизни, возбуждали умы батрачества и ша-руа, которые без ведома своего «баеке», фактического хозяина аула, не осмеливались и не имели права распоряжаться даже собственным скотом.

 

Близок и понятен был трудящейся массе крестьянский революционер Амангельды; он достаточно хорошо понимал социальные корни политического бесправия, много думал и делал выводы из пережитого, щедро делился своим знанием с трудовым казахом, опутанным культом патриархальщины.

 

Нет, не похож этот замечательный по своим личным качествам человек, сумевший вобрать в себя мудрость и отвагу простого народа, на «одиночку-бунтаря», как полагают некоторые исследователи. В его действиях ясно прослеживается неизменная связь с массой. Мы видим человека не только горячо действующего, стойкого, постоянно ищущего, но и духовно растущего, проявляющего склонность к политическому мышлению, шаг за шагом накапливавшего опыт классовой борьбы.

 

На редкость общительный, остроумный, чуткий к людям, Амангельды снискал любовь и доверие масс. Он был любимцем аула. Некоторые черты его характера и внешнего облика описываются в воспоминаниях Рысты Байегизовой. Амангельды нередко заезжал в аул на урочище Тересбутак, что близ Байконура, где проживала Рысты со своим мужем, родственником батыра. «Как сейчас помню лицо Амангельды,— говорится в воспоминаниях, записанных со слов Рысты,— его искрящиеся живые глаза, негустую и короткую черную бородку и такие же усы. Он был коренастый и крепкий, немного сутулился, говорил скороговоркой и чуть-чуть шепелявил. Хороцю пел и играл на кобызе и балалайке. Во всех соревнованиях всегда был первым, да и вообще не любил кому бы то ни было уступать. В минуту хорошего настроения он всегда шутил, и широкая улыбка озаряла его энергичное лицо... Амангельды был очень трудолюбивый человек и, как говорится, мастер на все руки».

 

Важное значение для формирования политических взглядов Амангельды Иманова, осмысливания им переживаемого хода и направления общественной жизни имела его дружба с Алиби Джангильдиным. При встрече с Амангельды в 1913 году тот рассказывал о первой русской революции и связанных с ней событиях в Москве, центральных районах страны, ее поражении, о рабоче-крестьянском движении, борьбе против царизма и буржуазии...

 

У Амангельды Иманова были друзья и среди революционно настроенной русской и казахской интеллигенции в Тургае, Атбасаре, Байконуре. Это Николай Токарев, в последующем участник первого Тургайского областного съезда Советов, Тургайский областной военком, до революции служивший в г. Тургае; его брат Александр Токарев; Д. С. Денисов, служивший в г. Тургае, активный участник установления Советской власти; Адильбек Майкутов, ветеринарный фельдшер, работавший в Атбасарском уезде, расстрелянный колчаковцами в 1919 году, большевик, член Совдепа; И. Деев, в те годы политический ссыльный в Байконуре, бывший участник Декабрьского вооруженного восстания 1905 года в Москве, в последующем активный участник установления Советской власти в Казахстане.

 

Общение с ними приносило Амангельды Иманову новые знания, передовые мысли, вселяло уверенность в обоснованности враждебного отношения к толстосумам аула, колониальным чинам, властвовавшим в крае. Не может быть сомнения в том, что в его энергичных действиях выражалась поступь освободительной борьбы угнетенного казахского крестьянства за «азбучные права, за демократию» — борьбы, возникшей в условиях первой русской революции.

 

Амангельды — типичный представитель передовых слоев казахского трудового шаруа начала XX века. Благодаря активному участию в общественной жизни аула, способствовавшему его значительному политическому развитию, он стоял в передовой шеренге освободительного движения. В борьбе закалялись его личные качества и характер, приобретая общественную значимость: решительность и честность, стойкость и высокое чувство ответственности за дело доверившихся ему людей, любовь к трудовому народу, лютая ненависть к эксплуататорам и угнетателям.

 

Общественно-политические взгляды Амангельды, круг его представлений о социальной основе неравенства складывались не только на фоне аула. Амангельды знал жизнь в рабочих поселениях Байконура, Карсакпая, Атбасарских рудников, не раз ездил в окрестные города — Тургай, Иргиз, Кустанай, Троицк, Кокчетав, Атбасар, Оренбург.

 

Для расширения кругозора Амангельды немаловажное значение имела его поездка в Петербург в 1914 году. В связи с делом, возбужденным полицией по обвинению группы казахов Каратургайской волости в сопротивлении властям, Амангельды в феврале 1914 года отправился в Петербург. К сожалению, мы не располагаем материалами о пребывании его в Петербурге. Можно, однако, утверждать о положительном значении для Амангельды этой поездки. Разительное противостояние богатства и нищеты, зримо выраженное в столице, Амангельды не мог не сравнить с аулами и городами Тургая, не провести аналогии в разделении общества на богатых и бедных.

 

В том же 1914 году в августе началась империалистическая война, принесшая народам страны неисчислимые бедствия и страдания. В то время как трудовое население голодало в тылу, погибало на фронте, проливая кровь ради интересов своих эксплуататоров, буржуазия и помещики наживались на военных поставках.

 

Тягчайшим бременем легла война на колониальные окраины империи. Все больше лишений переносили трудящиеся Казахстана. Опустели русские переселенческие деревни— крестьянин, одетый в солдатскую шинель, встал под ружье, хозяйство его разорялось, кулачество же расширяло пашни. Поборы и массовое падение скотоводческого хозяйства шаруа вызвали обнищание большинства населения аула, зато баи-феодалы умножали свои богатства на военных заказах. Во главе с идеологами кадетствующей феодально-байской интеллигенции они угодничали перед властями, организовывали «подарки» на содержание военных лазаретов, где умирали искалеченные солдаты. Для этого устраивали сборы с населения. Так в аулах война неотвратимо обнажала социальные противоречия.

 

Назревал революционный кризис, занимались зори освободительной борьбы пролетариата и угнетенных народов. «Мы были бы очень плохими революционерами,—писал В. И. Ленин в июне 1916 года,— если бы в великой освободительной войне пролетариата за социализм не сумели использовать всякого народного движения против отдельных бедствий империализма в интересах обострения и расширения кризиса».

 

 В обстановке подъема революционного движения в стране началось восстание в Казахстане и Средней Азии. Поводом к восстанию 1916 года в Казахстане явился призыв, названный «реквизицией», казахов в возрасте 19—43 лет на прифронтовые работы. Измученное трудовое казахское население не захотело выполнить указ царя, однако байско-феодальная верхушка аула и ее интеллигенция, следовавшая за кадетами, от имени всего казахского народа заявляли о непременном исполнении указа о «реквизиции», о долге и «патриотизме» и широко развернули агитацию среди казахского населения. В воззвании «К киргизскому народу»

 

А. Байтурсунов, А. Букеиханов, М. Дулатов писали: «Приказ царя должен быть безоговорочно выполнен. Мы так говорим и будем говорить. Царю честно служить — наш долг. Это надо разъяснить казахскому народу. Мы примем все меры к тому, чтобы убедить наш народ в этом». Байскофеодальные идеологи спешно выразили свое верноподданическое возмущение, вызванное молвой о их противоправительственном настроении: «До нас дошли слухи о том,— писали они,— что с момента объявления о призыве казахов на тыловую работу, некоторые спекулируя нашими именами, распространяют слухи среди населения о том, якобы Ахмет, Галихан и Миржакуп призывали отказаться от выделения людей на работу. Это неверно... мы боремся за реализацию приказа царя без всякого сопротивления среди алаша. Таков наш путь...».

 

Позиция казахской эксплуататорской верхушки подтвердила ленинское положение о том, что в период империализма эксплуататорская верхушка угнетенной нации в силу узкоклассовых устремлений обычно предает интересы народа.

 

Народные массы категорически отказывались подчиняться властям, они восстали повсеместно, по всему Казахстану, хотя и несколько разновременно и без объединяющего центра. По социальному составу повстанцы были неоднородны. Естественно, что вскоре в их лагере стали проявляться противоречия. Постепенно начался отход некоторой части (уход Оспана Шолакова, связи Абдулгафара Джанбосынова с комиссаром Временного правительства по Тургайской области и другие), но наиболее стойким оказался именно бедняцкий костяк с Амангельды Имановым во главе.

 

Амангельды, накопивший определенный опыт борьбы против баев-феодалов и произвола царских властей, в ходе восстания мужал как борец, рос как организатор массы. Он проявлял большую стойкость и упорство, отстаивал интересы своих сторонников. В то время, как байско-феодальные деятели агитировали идти в бой за царя, Амангельды Иманов стремился понять, во имя чего война развязана. В начале 1916 года он в беседе с политическим ссыльным И. Деевым «интересовался причиной и ходом империалистической войны, спрашивал, ради чего она ведется и зачем она нужна трудящимся».

 

В ходе восстания А. Иманов проявил себя как стойкий боец, убежденный в антинародном характере государственной власти.

 

«Действительное воспитание масс,--- указывал В. И. Ленин,— никогда не может быть отделено от самостоятельной политической и в особенности революционной борьбы самой массы. Только борьба воспитывает эксплуатируемый класс, только борьба открывает ему меру его сил, расширяет его кругозор, поднимает его способности, проясняет его ум, выковывает его волю».