В 1941, грозном году девочки Софья и Мамлакат были еще совсем маленькими. Сыновья-погодки: Марат — 24-го и Жангалий — 25-го года рождения, уже были на пороге взрослой жизни. Для них жизнью стал бой—защита Родины.

 

Довелось мне видеть старую фотографию. На ней двое подростков, очень похожих друг на друга. Лица серьезные, сосредоточенные. Это Марат и его младший брат.

Первым шагнул за родной порог Марат. Он окончил ускоренный курс военного училища. Воевал. Дошел с боями до Днепра. При переправе через эту реку глубокой осенью 43-года смертью храбрых пал лейтенант Марат Таттыгалиевич Кожанов. В далекую Каратюбе скорбная весть к матери и сестрам пришла зимой.

 

Еще позже узнал о гибели в бою за освобождение украинской земли любимого старшего брата Марата — Жан-галий Кужанов. Сам он к этому времени уже много месяцев сражался с врагом на Смоленщине и в Белоруссии.

 

Но вернемся к 1942-му году. Летом второго года войны ушел Жангалий в армию. Не торопил военком с его призывом. Семья без отца, двое малолетних детей, старший брат на фронте. Но Жаке — так ласково звали его в семье — был настоящим сыном своего отца — коммуниста ленинского призыва. И после «крупного» разговора в райвоенкомате едва 17-летний Жангалий за много месяцев до своих сверстников был призван в армию. Поезд повез его на Север, нет не сразу на фронт, а в Башкирию, в Уфу, в 15 запасной автоматный полк. Здесь в первом взводе седьмой роты восемь долгих месяцев вместе с другими готовили из курсанта Кужанова будущего сержанта, командира отделения автоматчиков.

 

Трудной была боевая учеба. Жили в землянках с двух-ярусными нарами. Ранние подъемы, марши, стрельбы. Все это было повседневной жизью курсантов. Как каждый солдат Женя хорошо помнит своего первого командира взвода кадрового офицера украинца младшего лейтенанта Цуркана. На занятиях он не щадил ни себя, ни подчиненых. И этим делал им добро. Ведь готовил их для боя. А на войне куда труднее, чем на самом тяжелом занятии в поле.

 

Боевое крещение командир отдления Кужанов принял в апреле 1943 года. Он участвовал в боях под Спас-Деменском. Наступление шло трудно. Враг часто контратаковал. Автоматчики, как обычно, и в часы прорыва вражеской обороны и, когда приходилось отбивать атаки гитлеровцев, всегда были на главном направлении. Всего довелось испытать молодому командиру. И обстрелы, и бомбежки, и многокилометровые переходы по разъезженным заболоченным дорогам. В отделении у Кужанова был не шибко крепкий здоровьем солдат Белов. Он крепился, да видел командир, что невмоготу тому на марше. Не раз брал у Белова сержант Кужанов автомат и нес и свой, и его, давая солдату возможность отдохнуть хоть немного. Подбодрить человека, помочь, если надо, для Кужанова всегда было естественным долгом товарищества.

 

Переходы сменялись боями, бои новыми маршами. В одной из ожесточенных схваток Жангалий был ранен. После излечения опять на фронт. Воевал уже в дивизионной разведроте. В боях на подступах к Орше снова ранен. После двухмесячного лечения в госпитале был направлен в нашу 153-ю стрелковую дивизию. Теперь это был настоящий боец, обладавший фронтовым опытом.

 

Майор Нарыжный, отбиравший среди пополнения людей в разведроту, сразу же приметил невысокого росточком, ладного туго перепоясанного солдатским ремнем в ефрейторских погонах.

 

— Где служили, ефрейтор.

 

— Сержант Кужанов,— четко отрапортовал он,— служил в пехоте командиром автоматчиков, потом в разведроте. Что касается погон, такие в госпитале выдали.

 

— Гляжу ты речист,— усмехнулся майор,— погляжу как воюешь. Пойдешь в разведроту — полуутвердительно, полувопросительно, сказал Никита Яковлевич.

 

— Так точно.

 

— Коротко и ясно,— одобрил Нарыжный.

 

И он не ошибся в выборе. Это подтвердила и та разведка в феврале 44-го, о которой уже было рассказано и другие разведпоиски, в которых много раз участвовал вместе с другими бойцами и комсомолец Кужанов.

 

На чем только не приходилось ездить разведчикам на фронте. Но, пожалуй, чаще всего выручали их весьма натренированные в походах ноги. Проходить доводилось иногда по 50 — 70 километров в сутки, спать по 2—3 часа и снова вперед. Идти нужно было не только по дороге — шоссейной, проселочной, грунтовой — пыльной, вязкой, разъезженной — в зависимости от погоды. Но часто и без дороги пробираясь сквозь лесную заболоченную чащу белорусских и польских лесов, а иногда с партизанами и в тыл врага тайными тропами.

 

Так пешком, верхом, на автомашинах и танковой броне шли и ехали вперед с боями дивизионные разведчики и вышли вместе со своей дивизией на подступы к польскому городу Августову. Об этих месяцах в боевой жизни нашей дивизии, а значит и в жизни разведчика Кужанова разговор особый и подробный.