<< К содержанию
Ермухан Бекмаханович БЕКМАХАНОВ
Е. Б. Бекмаханов занимает видное место в казахстанской историографии, он — первый доктор исторических наук из числа казахов, основатель первой кафедры истории Казахстана в республике, профессор, член-корреспондент Академии наук Казахской ССР. За свою короткую жизнь (1915— 1966 гг.) благодаря своему таланту, неиссякаемой энергии и огромной любви к истории родного народа, он смог внести заметный вклад в науку и имя его сохранится в памяти народа навсегда. Такое дано не всякому ученому, тем более историку.
Дело в том, что советская историческая наука всегда была подвластна строгому административно-партийному режиму центра, должна была развиваться лишь под диктовку и в угоду его идеологического догмата. Любое отклонение от курса КПСС в сторону научной объективности подвергалось остракизму. Карательная система и меры наказания создавались десятилетиями сталинской диктатуры. Это — запрещение «проштрафившимся» заниматься творческой работой, приклеивание политических ярлыков, тюрьмы и ссылки по разряду «врага народа».
При этом преследователи — «блюстители порядка» пользовались услугами недоброжелателей, завистников и личных врагов преследуемых. Подобная практика, в свою очередь, открывала дорогу в науку для бездарных, нечистоплотных и аморальных людей, которые угодливо обслуживали идеологически существовавшую систему.
Таким образом историческая наука постепенно теряла своих талантливых представителей и пополнялась ее советскими, партийными фальсификаторами. Именно в такой тяжелой обстановке пришлось жить и работать Е. Б. Бекмаханову и в полной мере испить чашу горечи времен культа личности Сталина. Постоянная травля, изгнание из столища, наконец, арест и ссылка — вот в каких условиях писались его труды. Все это требовало большого мужества и огромного морально-физического напряжения, что не могло не подорвать и без того слабое здоровье Бекмаханова (у него были больные легкие). Из 50 лет жизни Бекмаханова половина ушла на получение образования и формирование его как ученого-историка. Первый период становления историка (1942—1947) пришелся на трудные военные годы и был заполнен плодотворной интенсивной научной работой, которая выразилась в защите кандидатской, а затем в 31 год—докторской диссертации, публикацией монографии; вторая часть часть его научной деятельности (1948—1958) ушла на самозащиту от всяких необоснованных обвинений, суд и ссылку и на реабилитацию. Третью часть (1958—-1966) занимают восстановление в прежней должности, научно-организационная работа, издание учебников и учебных пособий, тяжелая болезнь и смерть.
Судьба Бекмаханова поучительна как судьба не только отдельной личности, она отражает эпоху, в которой создавалась историческая наука, то есть имеет значение как часть истории исторической науки Казахстана. Этим объясняется необходимость остановиться несколько подробнее на биографии Бекмаханова-историка.
Родился он в 1915 г. на территории нынешнего Баянауль-ского района Павлодарской области в семье кочевника-бед-няка. В 1921 г. лишился отца. Читать и писать научился в родном ауле Жасыбай, названного именем казахского батыра, и в 11-летнем возрасте поступил в начальную школу поселка Баянаул. Окончив семилетку, Ермухан в 1932 г. в Семипалатинске поступает на годичные курсы по подготовке для поступления в вуз, а в 1933 году по разнарядке Народного комиссариата просвещения поступает вначале в Тамбовский, затем в Воронежский педагогический институт.
В это время он много и жадно читал. Чутко воспринимал прочитанное и услышанное, горячо и трогательно переживал за судьбы героев прочитанных произведений. По рассказам товарищей, он часами мог говорить и слушать о греческой мифологии, римской истории, о походах Александра Македонского, известного казахам под именем Ескендира Зулхарнаин. Будучи музыкальным по натуре (играл на домбре, мандолине, баяне), Ермухан часто посещал театр и любовь к театру сохранил в себе на всю жизнь. Это предопределило его прочную творческую связь впоследствии с писателями, актерами и искусствоведами Казахстана.
Уже будучи студентом Ермухан приобрел не только широкую эрудицию, но и глубину познаний, далеко выходившую за пределы программных требований высшей школы.
В 1937 году, окончив Воронежский педагогический институт, Ермухан Бекмаханов был направлен Народным комиссариатом просвещения РСФСР на работу в Казахстан. Первоначально он работал учителем истории в средней школе № 28 г. Алма-Аты, затем научным сотрудником, а позже директором научно-исследовательского института педагогики (ныне НИИ педагогических наук имени И. Алтынсарина) при Наркомате просвещения Казахской ССР.
В 1940 году решением Бюро ЦК КП(б) Казахстана Е. Бекмаханов был направлен на учебу в Высшую партийную школу при ЦК вкп (б) в Москву, где и углублял свои теоретические знания до ноября 1941 года. В это время ему было 26 лет, и все предыдущие годы он готовил себя к одному — к карьере профессионального историка. Но его активная научно-исследовательская работа была нужна и для республики — в условиях Отечественной войны страна нуждалась в правдивом слове и пере историка. Для этого представляется «счастливый случай» — в конце 1941 года в Алма-Ату была эвакуирована значительная группа московских и ленинградских историков во главе с член-корреспондентом АН СССР Анной Михайловной Панкратовой (с 1953 года — академик).
Бекмаханов по-братски включился в заботы по устройству жизни и быта приезжих ученых и их семей. Одновременно выдвигает идею создания методического пособия по истории для учителей школ применительно к потребностям военного времени и добивается реализации этой идеи, проявив при этом недюжинные творческие и организаторские способности (пособие также было переведено в Ташкенте на узбекский язык). Успех этой первой совместной работы облегчил А. М. Панкратовой и Е. Бекмаханову поставить вопрос о создании объединенными силами ранее запланированного Наркомпросом Казахской ССР однотомного издания «Истории Казахской ССР». Руководство республики заинтересованно отнеслось к этой идее. В Целях ее наиболее плодотворной реализации эвакуированные из центра историки по ходатайству А. М. Панкратовой были оставлены в Алма-Ате, обеспечены гарантированным питанием в столовых, им была предоставлена жилплощадь. В республиканской библиотеке был оборудован специальный зал для их научной работы. Будущим авторам были открыты архивные фонды республики. Душою всех этих мероприятий был Е. Б. Бекмаханов, который привлекал к обсуждению проспекта задуманной книги местных историков и писателей, созывал методические совещания. О своем впечатлении того периода академик
Н. М. Дружинин вспоминал: «Уже тогда я убедился, что в лице Е. Б. Бекмаханова мы имеем человека больших исторических знаний, горячего патриота Советского Союза, страстно любящего свой Казахстан и мечтающего о самостоятельной исследовательской работе».
Общая концепция всего коллектива авторов и ученых сводилась к тому, что на первый план «Истории» необходимо выдвинуть борьбу казахского народа за свободу и независимость, а колониальной политике царизма, превратившего Россию в «тюрьму народов», противопоставить возрождение Казахстана за годы Советской власти. С этой точки зрения наибольшей критике подвергся раздел о движении Кенесары Касымова, что для улаживания горячих споров был приглашен директор Института истории АН СССР академик Б. Д. Греков, находившийся в Ташкенте.
Автор главы уклонился от переработки текста, и освещение восстания Кенесары было поручено Е. Б. Бекмаханову, не примыкавшему ни к одной из споривших сторон. Его концепция и была принята большинством авторов книги и местными специалистами. Необходимо отметить, что творческое горение, убежденность, принципиальность были наиболее характерными и привлекательными чертами Бекмаханова в этот период, о чем говорили люди, работавшие с ним. Дружба его с А. М. Панкратовой, которую он называл второй матерью, М. П. Вяткиным, Н. М. Дружининым, А. П. Кучки-ным, Я. Я. Зутисом и многими другими советскими историками, возникшая в эти годы, прошла через многие испытания и взаимно сохранилась на всю жизнь. Важным итогом сотрудничества русских и казахских ученых было издание уже летом 1943 г. первой систематизированной истории Казахстана с древнейших времен до современного авторам периода. Приятный сюрприз своим друзьям преподнес Е. Бекмаханов, перед самым отходом московского поезда подаривший им первые экземпляры только что сошедшей с печатной машинки «Истории Казахской ССР», как отчет об их совместной работе в Алма-Ате.
Однако для Е. Бекмаханова это было лишь началом его научной деятельности. Написанную для первого издания «Истории Казахской ССР» главу о движении Кенесары Касымова он разработал в самостоятельное монографическое исследование, защищенное в том же 1943 г. в Ученом совете Института истории АН СССР в качестве кандидатской диссертации.
Продолжая свои изыскания в области дореволюционной истории Казахстана, Бекмаханов решил проследить историю Казахстана на протяжении трех десятилетий XIX века, включавших в себя движение Кенесары Касымова, исследуя внутреннее развитие казахского народа в это время — хозяйственные процессы, социальные отношения и политический строй, а также развитие взаимосвязей с Россией и другими соседними странами.
Для выполнения этой задачи исследователем был поднят огромный по характеру разносторонний материал: архивные документы, восточные источники (казахские, узбекские, киргизские, персидские и др.), записи обычного права, устные предания, народный эпос. На этой основе на широком социально-экономическом фоне, Е. Бекмаханов в своей новой монографии «Казахстан в 20—40-е годы XIX века» выдвинул концепцию о стремлении казахского общества 20—40-х годов XIX в. разрешить земельную проблему, выйти из земельного кризиса путем создания централизованного феодального государства. С этим он связывал и истоки возникновения и развития движения Кенесары Касымова. При всем этом Ермухан Бекмаханович неизменно подчеркивал значение дружеских связей между русским и казахским народами.
Осенью 1946 года он представил монографию в качестве докторской диссертации к защите в Ученый совет Института истории АН СССР. После утверждения Высшей аттестационной комиссией при Министерстве высшего и среднего специального образования СССР в ученой степени доктора исторических наук и в звании профессора, Е. Б. Бекмаханов, будучи авторитетным ученым, занял должность заместителя директора образованного в это время Института истории АН Казахской ССР, директором которого был назначен известный историк права С. В. Юшков.
Но в это время небосклон исторической науки не был безоблачным. После победоносного завершения Великой Отечественной войны в печати и исторических работах возникла тенденция сильно подчеркивать руководящую роль русского народа не только в советское время, но и в предшествующие периоды. В результате национально-освободительные движения в колониальных окраинах России в XVIII—XIX веках были объявлены феодальными, вызванными интересами правящих классов этих окраин. Выводами о добровольности присоединения отдельных народов к России и положительных сторонах этого присоединения заслонялись вопросы колониальной политики царизма, по существу начался отход от ленинской характеристики царской России как «тюрьмы народов».
В подобной обстановке диссертация Е. Б. Бекмаханова, изданная в 1947 г. в качестве монографии «Казахстан в 20— 40 годы XIX века», начала подвергаться все более резкой критике со стороны отдельных политически «бдительных» историков, чутких на изменившуюся ориентацию в верхах. Обострение критики осложнялось к тому же не имевшими ничего общего с наукой личными мотивами В 1947 г. Е. Бекмаханов переходит на преподавательскую работу в Казахский государственный университет. Там он работал с некоторым вынужденным перерывом до конца своей жизни. Бекмаханов стремился основать свою научную школу и стал принимать в аспирантуру талантливую молодежь. Однако и этому помешала постоянная травля, позже тяжелая участь постигла его учеников, названных «бекмахановцами».
Недруги Бекмаханова в своих обвинениях становились все настойчивее и упорнее. Они всячески стали доказывать, что в лице историка Бекмаханова мы имеем буржуазного националиста и что книга его наносит огромный вред в научном и политическом отношениях. Много сил и здоровья унесли у профессора Бекмаханова эти годы. Большую энергию, выдержку, стойкость пришлось проявить ему, чтобы выстоять перед потоком необоснованных, нелепых по форме и страшных по своей жестокости и целям обвинений.
Говоря о «деле Бекмаханова», нельзя объяснить его возникновение без учета обстановки в исторической науке страны. Сама идеология культа личности, отметившая единство советских народов словами гимна: «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки Великая Русь», не могла восприять и объективно объяснить факты национально-освободительной борьбы народов окраин против царизма, против метрополии. Сторонники этой идеологии в борьбе колониальных народов против российского самодержавия видели борьбу против русского народа. Первые зловещие в то время последствия такой постановки вопроса проявились после выхода «Истории Казахской ССР». Ведь она была первым опытом создания цельной истории одной из республик, и трактовка ее важных и общих для других бывших колониальных окраин проблем имела большое значение. «История Казахской ССР» как действительно научный труд была обоснованно выдвинута на соискание Сталинской премии. Однако на предварительном обсуждении член-корреспондент АН СССР А. И. Яковлев дал ей отрицательную оценку, и она не получила премии.
После этого, ссылаясь на этот факт, А. М. Панкратова рядом писем обратилась в ЦК ВКП(б) с предложением внести на обсуждение вопрос о положении в исторической науке. Предложение было принято, и в период 29 мая —8 июля 1944 года, с перерывами, были проведены пять совещаний видных советских историков. Совещания вел секретарь ЦК ВКП(б) А. С. Щербаков, в их работе принимали участие секретари А. А. Андреев и Г. М. Маленков. В ходе совещаний наряду с другими актуальными проблемами исторической науки были высказаны различные мнения и об «Истории Казахской ССР», послужившей одним из поводов созыва совещаний историков. А. М. Панкратова, Н. С. Державин, Б. Д. Греков и др. оценили ее как удачный опыт создания истории республики. Наоборот, А. И. Яковлев, С. К. Бушуев и др. заключили, что эта работа написана в духе национализма и носит антирусский характер. Их позиция сводилась к тому, что царская Россия объединила все народы и принесла им прогресс и культуру, поэтому всякие народные движения и их вожди (Кенесары, даже Е. Пугачев и др.) были реакционны, а цари, укреплявшие Российское государство и расширявшие его границы за счет завоеваний или добровольным путем (Петр I, Екатерина II и др.)—прогрессивны. На совещании всплыл факт выступления Яковлева 7 января 1944 г. в Наркомпросе по вопросу о новых учебниках. Он заявил, что надо написать учебник не по истории СССР, а по русской истории и выдвинуть на первый план «мотив русского национализма». «Всякий учебник для русских школ должен быть русским национальным учебником. Совмещать с этим содержанием интересы еще 100 народов нельзя».
К концу совещания, недовольная его результатами (секретари ЦК никого не одернули, позиции остались противоречивыми), А. М. Панкратова обратилась к секретарю ЦК ВКП(б) А. С. Щербакову с официальным заявлением. По поводу позиции Яковлева она писала: «2. Вместе с тем авторы книги дважды обсудив рецензию Яковлева и изложенные в ней установки, не считают возможным принять их как не соответствующие основам марксизма-ленинизма в вопросах национально-колониальной политики, способную лишь вызвать реакцию местного шовинизма, а не бороться с ним... 5. От имени авторского коллектива, из членов которого здесь, к сожалению, никто не присутствует, я еще раз убедительно прошу организовать (может быть, в Управлении пропаганды) конкретное обсуждение «Истории Казахской ССР» с вызовом местных авторов и редакторов, поскольку этот вопрос встал крайне остро именно в Казахстане и является для него вопросом решающего значения, затрагивая все вопросы пропаганды и агитации и глубоко задевая национальное чувство казахов». (Эти и другие материалы о совещании историков 1944 г. взяты из публикации: Письма Анны Михайловны Панкратовой.— Вопросы истории, 1988, № 11, с. 54—79).
Тем не менее резкая критика на совещании движения Кенесары как реакционного не была такой уж безобидной прежде всего для автора главы Бекмаханова, хотя после совещания автор рецензии, представленной в историческую секцию Комитета по Сталинским премиям, Яковлев подошел к А. М. Панкратовой со словами: «Пожалуйста, на меня не сердитесь, в «Истории Казахской ССР» надо изменить не более 10 страниц отдельных мест. Книга вообще хорошая». Однако критические высказывания на совещании, о котором до 1988 года широкой общественности практически ничего не было известно, были использованы неким М. Морозовым в его рецензии на «Историю Казахской ССР» в журнале «Большевик» (1945, № 6), а также в постановлении ЦК КЩб) Казахстана от 14 августа 1954 года «О подготовке второго издания истории Казахской ССР».
Таким образом отрицательное мнение небольшой группы историков к «Истории Казахской ССР» в ущерб положительного мнения большинства принимает официальный характер. Этим воспользовались недоброжелатели на местах в ходе дальнейших дискуссий по монографии Е. Бекмаханова «Казахстан в 20—40-е годы XIX века». Первое обсуждение состоялось в феврале 1948 г. в Институте истории АН СССР в Москве под руководством академика-секретаря отделения историй и философии Б. Д. Грекова. В прениях участвовала специально приехавшая из Алма-Аты кандидат исторических наук X. Г. Айдарова. Также был зачитан отзыв кандидатов исторических наук Т. Шоинбаева и М. Ахинжанова. Эти
представители Казахстана отрицали национально-освободительный и прогрессивный характер движения Кенесары Касымова, его массовость, оценивая его как феодально-монархическое националистическое движение.
Против такого резко отрицательного мнения казахстанской тройки выступили ученые Н. М. Дружинин, С. В. Бахрушин, М. П. Вяткин, А. П. Кучкин, они считали, что несмотря на отдельные недостатки, монография Е. Бекмаханова является серьезным научным исследованием. Кроме того, русские ученые дружно отмели субъективное обвинение автора монографии в пропаганде буржуазно-националистической концепции, как не имеющее ничего общего с научной дискуссией. Обобщая итоги дискуссии, академик Греков также склонился к этому и призвал казахстанских ученых к совместной объективной творческой работе.
Однако в это время обстановка в АН Казахской ССР была нетворческой и неблагоприятной. Этому способствовало постановление ЦК КП(б) Казахстана о грубых политических ошибках в Институте языка и литературы АН республики. Началась кампания выискивания буржуазных националистов среди ученых. Не иссякал поток обвинений и в адрес Бекмаханова. Поэтому в июле 1948 г. в республиканской академии была продолжена дискуссия о книге Бекмаханова. Она длилась пять дней, каждый из 24 ораторов выступал от 40 минут до 1,5—2 часов. Самое главное, характер обсуждения был далек от научного анализа, о чем ранее предостерегал академик Греков. Оппоненты Бекмаханова перешли в нападки на личность автора, требуя изъятия его монографии как безыдейной, политически вредной и утверждая, что их поддерживают московские ученые. Но большая часть участников дискуссии дала положительную оценку основным концепциям и выводам Бекмаханова.
Тем не менее обвинители Бекмаханова не унимались даже после этих двух обсуждений. Они получили перевес после того, как 26 декабря 1950 года «Правда» опубликовала статью Шоинбаева, Айдаровой и Якунина «За марксистско-ленинское освещение вопросов истории Казахстана». Теперь сработал авторитет центрального органа партии. На статью в «Правде», резко критиковавшую Бекмаханова и его книгу, реагировал и КГБ, который фабриковал дела по политическому обвинению целого ряда известных деятелей науки и культуры. Из академии чуть позже были вынуждены уйти ее президент К. Сатпаев, академик М. Ауэзов.
Расправились и с Бекмахановым. Он был изгнан из университета, в 1951 г. исключен из рядов партии, лишен научных степеней и званий.
После этого Бекмаханоп некоторое время работал учителем школы в Нарынкольском районе Алма-Атинской области, затем в с. Новотроицкое Чуйского района Джамбулской области. 5 сентября 1952 года его арестовали. Ученого обвиняли в антисоветской деятельности за период 1942—1952 годов: якобы он значение присоединения Казахстана к России показал с буржуазно-националистических позиций; для обоснования своей националистической концепции использовал произведения реакционных поэтов и врагов советского народа — алашордынцев. Ему приписали также антисоветскую пропаганду среди своих знакомых (нашлись «свидетели»). Следует отметить, что Бекмаханов лишь один раз упомянул фамилию алашордынца А. Букейханова в документах Русского географического общества (ныне Букейханов и др. лидеры Алаш-Орды реабилитированы). Дело Бекмаханова было передано в суд. Согласно ст. 58, п. 10 Уголовного кодекса РСФСР 2 декабря 1952 года Коллегия Верховного суда Казахской ССР приговорила Бекмаханова к 25 годам лишения свободы. Он был этапирован в далекий лагерь ГУЛАГа.
Жестокость и несправедливость приговора были очевидны для многих, в их числе были и его столичные коллеги. Он оказался единственной жертвой среди всех тех, кто разделял тогда и раньше точку зрения Бекмаханова, и при написании «Истории Казахской ССР», и при оценке его монографии. Это относилось ко многим историкам и литературоведам, секретарям ЦК КП(б) Казахстана. Сочувственно отнеслись к личной трагедии казахского историка его московские друзья. «Нужно спасать!» — единодушно решили они. Анна Михайловна Панкратова, член ЦК КПСС, обратилась лично к Первому секретарю ЦК КПСС Н. С. Хрущеву с просьбой о реабилитации и освобождении Бекмаханова. «Мы ручаемся за его честность. Мы уверены, что он жертва клеветников».— заявила она от имени московских историков.
Изменившаяся после XX съезда партии обстановка в стране, пересмотр дел репрессированных в период культа личости способствовали реабилитации Бекмаханова в 1954 году. В гостинице «Гранд-отель» московские ученые устроили банкет по случаю восстановления справедливости и освобождения Е. Бекмаханова.
Однако по возвращении в Алма-Ату бывшего профессора Бекмаханова нигде не принимали на работу, хотя в то время в Казахстане не было ни одного профессора истории. Жил он с семьей на частной квартире. Перенеся такой страшный удар, Е. Бекмаханов не прекратил научной работы и прежде всего исследования истории завершения присоединения Казахстана к России. Его новая монография в 800 с лишним машинописных страниц, написанная еще в 1951 —1952 годах, была изъята при аресте. Ученый в течение года снова собирал материалы и интенсивно работал над новой монографией. Только в сентябре 1955 г. он был принят на работу преподавателем Казахского университета. Тогда студенты КазГУ и КазПИ (ныне педагогический университет) пытались заступиться за Бекмаханова в целях восстановления его в ученой степени, что печально окончилось для заступников. Один из студентов был исключен из КазПИ, другие предупреждены. Только в 1957 г. в издательстве АН СССР в Москве вышла новая монография Бекмаханова «Присоединение Казахстана к России», им была вторично защищена докторская диссертация. В 1958 г. он стал заведовать кафедрой.
Со свойственными ему темпераментом и широтой новых замыслов приступил он к активной научно-педагогической работе. По инициативе Е. Бекмаханова на историческом факультет КазГУ была начата подготовка студентов по специализации «история Казахстана», открыта аспирантура и создан специализированный Ученый совет. Только самим Е. Бекмахановым за короткое время было подготовлено более двадцати кандидатов наук. Под руководством и по инициативе Е. Бекмаханова на кафедре развернулась большая научно-исследовательская работа: издание ученых записок, была начата работа по написанию вузовского учебника по истории Казахстана (в 1963 г. был издан проспект учебника); в 1959 г. он написал учебник по истории Казахстана для школ, неоднократно переиздававшийся в течение 30 лет; составлена «Хрестоматия по истории Казахской ССР» для школ; издал учебное пособие «Очерки истории Казахстана XIX в.»
Е. Бекмаханов пользовался огромным авторитетом ученого и борца, любовью и уважением сотен и тысяч простых людей, которыми был признан как самый популярный ученый-историк не только в Казахстане, но и далеко за его пределами. Был он также заботливым наставником молодежи. Заслуженным триумфом ученого явилось избрание его в 1962 г. членом-корреспондентом республиканской академии. К сожалению, крупные таланты всегда имели и своих бездарных завистников. Разве не об этом говорит подлая травля больного ученого новой волной анонимных писем и заявлений в адрес различных правительственных и партийных инстанций и учреждений... Многие прогрессивные идеи Е. Бекмаханова, как преподавание истории Казахстана во всех учебных заведениях республики, создание учебников по истории Казахстана, начали осуществляться лишь в настоящее время, спустя четверть века после его смерти.
Е. Бекмаханов явился в историю не как искатель легкой славы, а как исследователь истины и таким он останется навсегда в памяти тех, кто его знал и узнает благодаря его трудам.
Следует всячески приветствовать инициативу издательства «Казак университетi», которое возвращает читателям главный труд Е. Бекмаханова.
Профессор КазГУ имени Аль-Фараби,
доктор исторических наук А. С. ТАКЕНОВ