Хищение государственного или общественного имущества с объективной стороны выражается в форме активных противоправных действий, посредством которых виновный завладевает государственным или общественным имуществом, обращая его в свою собственңость или в собственность другого лица.

 

Обязательным признаком хищения, с объективной стороны, является причинение материального ущерба социалистической собственности.

 

УК Казахской ССР и УК других союзных республик предусматривает следующие формы хищения государственного и общественного имущества: хищение путем кражи, грабежа, мошенничества, присвоения, растраты, злоупотребления служебным положением. Все кодексы союзных республик предусматривают, кроме того, разбой с целью завладения государственным или общественным имуществом, а некоторые УК, в том числе и УК КазССР, и вымогательство государственного или общественного имущества.

 

 Хищение государственного или общественного имущества следует считать оконченным, если имущество изъято, и виновный имеет реальную возможность им распоряжаться по своему усмотрению или пользоваться им.

 

Разбой же является оконченным с момента нападения на потерпевшего с целью завладения государственным или общественным имуществом, вымогательство государственного или общественного имущества — с момента требования передачи государственного или общественного имущества или права на имущество.

 

Постановление пленума Верховного Суда Союза ССР от 11 июля 1972 года разъясняет судам, что «хищение государственного или общественного имущества, сопряженное с умышленным уничтожением или повреждением другого государственного или общественного имущества, если последнее содержит признаки уголовно наказуемого деяния, должно квалифицироваться по совокупности преступлений как хищение государственного или общественного имущества и умышленное уничтожение или повреждение этого имущества».

 

С субъективной стороны хищение государственного или общественного имущества предполагает только прямой умысел. Совершая хищение, виновный предвидит, сознает, что он посягает на социалистическую собственность, желает незаконно безвозмездно обратить социалистическое имущество в свою собственность или в собственность других лиц.

 

В постановлении пленума Верховного Суда Союза ССР от 11 июля 1972 года твердо проводится взгляд на хищение как на обращение социалистического имущества в свою собственность или в собственность других лиц, чем предопределяется и характер субъективной стороны преступления — хищения государственного и общественного имущества.

 

Так, народный суд Булаевского района Северо-Казахстанской области неправильно квалифицировал как хищение действия Турова, который, работая шофером Булаевской автобазы, из кузова автомашины этой же автобазы взял смонтированный автобаллон и поставил его на закрепленную за ним автомашину. Туров не преследовал цели обратить государственное имущество в свою собственность.

 

При определении хищения необходимо установить направленность умысла виновного, что имеет существенное значение для правильной квалификации. В постановлении пленума Верховного Суда Союза ССР от 11 июля 1972 года говорится, что «если при совершении хищения умысел виновного был направлен на завладение имуществом в значительном, крупном или особо крупном размере, и ой не был осуществлен по независящим от виновного обстоятельствам, содеянное надлежит квалифицировать как покушение на хищение в значительном, крупном или особо крупном размере, независимо от количества фактически похищенного».

 

Субъектом хищения государственного или общественного имущества может быть физическое вменяемое лицо, как частное, так и должностное. Уголовная ответственность за хищение, по общему правилу, наступает с 16 лет. За хищение же, совершенное путем кражи, грабежа, за разбой с целью завладения государственным или общественным имуществом—с 14-летнего возраста.

 

Хищение социалистического имущества —одна из наиболее опасных форм проявления пережитков частнособственнической психологии и морали, наиболее злостными носителями которой являются расхитители народного добра. Советский уголовный закон сурово карает злостных расхитителей социалистического имущества, особенно если хищение было совершено в крупном или особо крупном размере.

 

В постановлении пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 года говорится, что при разрешении уголовных дел судам следует иметь в виду требование закона о том, что решительная борьба с расхитителями социалистического имущества предполагает индивидуальный подход к назначению мер наказания в зависимости от характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного и обстоятельств, смягчающих и отягчающих ответственность.

 

Назначая строгие меры наказания, предусмотренные законом в отношении наиболее опасных расхитителей социалистического имущества, суды в то же время должны применять иные меры наказания, в том числе и не связанные с лишением свободы, в отношении лиц, впервые совершивших хищения на небольшие суммы и способных встать на путь исправления без изоляции от общества.

 

Во всех случаях, когда за хищение государственного или общественного имущества законом предусмотрена возможность назначения конфискации имущества, суды обязаны обсуждать вопрос о применении этой меры, а также о лишении виновных права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, когда эти преступления совершены с использованием виновными своего служебного положения или в связи с занятием определенной деятельностью.

 

Если закон, по которому квалифицируется совершенное хищение, предусматривает обязательное применение дополнительных мер наказания, суд может не применять таковые лишь при наличии условий, предусмотренных ст. 37 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, с обязательным указанием мотивов принятого решения (ст. 39 УК).

 

Автомобили, мотоциклы и иные транспортные средства, принадлежащие лицам, привлеченным к ответственности за хищение, в соответствии со ст. 86 УПК РСФСР и соответствующими статьями УПК других союзных республик подлежат конфискации в случае, если они использовались в процессе изъятия имущества или завладения им и признаны орудием совершения преступления.

 

При совершении хищения, не представляющего повышенной общественной опасности, суды применяют более мягкие меры наказания. Суд должен с особой осторожностью подходить к решению дел о хищении, когда речь идет об ответственности несовершеннолетних. Следует учитывать, что нередко хищения в этом возрасте продиктованы не корыстными мотивами, а своеобразным детским озорством.

 

Пленум Верховного Суда СССР от 3 декабря 1976 года в постановлении «О практике применения судами законодательства по делам о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность» разъяснил судам: «Не должны применяться меры уголовного наказания к несовершеннолетним за отдельные незначительные правонарушения, которые носят характер детского озорства, а также за кражи у родителей или других совместно проживающих с ними членов семьи, если сами потерпевшие не обращались в соответствующие органы с просьбой о привлечении подростков к уголовной ответственности».

 

При расследовании и рассмотрении дел о хищении, наряду с установлением виновности лица в совершении преступления, необходимо тщательно выяснить и условия, которые способствовали совершению хищения на предприятии, в колхозе, в совхозе и т. д.

 

Практика показывает, что расхитители социалистического имущества зачастую используют беспечность, ротозейство должностных лиц при подборе кадров на материально-ответственные должности и т. д.

 

В постановлении пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 года «О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества» указывается: «Исходя из задачи — полностью закрыть все каналы хищений, суды в соответствии с законом должны по каждому делу тщательно выяснить причины и условия, способствовавшие хищениям, реагировать на факты попустительства хищениям, бесхозяйственности и расточительства, более активно добиваться устранения выявленных судами недостатков в работе должностных лиц и организаций».