Есть много оснований предполагать, что заселение р. Яика происходило не только с юга —"поднялись по реке после разгрома Сарайчика",— но и с севера. Если на Волге задолго раньше жили казаки, то весьма вероятно, что они неоднократно бывали на реке Яике и первые селения свои завели именно в северной части теперешней земли Уральского казачьего войска, лежащей ближе всего к Волге. Еще более вероятным сделается это предположение, если принять во внимание, что некоторые данные указывают, как на первоначальный пункт заселения казаков на реке Яике, на „Голубое городище", находящееся верстах в 18 от г. Илецка „на старом русле Урала — Кош-Яик". Паллас (1769 г.) видел в этом месте остатки прежнего города, но принял его, на основании показаний илецких казаков, за развалины бывшей здесь крепости ногайских татар. Но, как показали собранные И. И. Железновым сведения о „Голубом городище", это было несомненно русское селение, так как река Урал, сорвавшая к концу 50-х годов текущего столетия почти все то место, где была прежде крепость, нередко вымывала гробы — несомненный признак христианского поселения. Тот же Железное указывал на то, что приведенные сведения о казачьем городке на Кош-Яике подтверждаются еще и книгою „Большого Чертежа", в которой говорится, что против устьев реки Илека есть остров Кош-Яик, а на этом острове казачий городок.

 

Что касается до элементов, вошедших в состав Яицкого войска, они в высшей степени разнообразны. Очень характерны в этом отношении слова одного старика, приводимые И. И. Железновым в предании „Казак Терский". На вопрос о происхождении предков уральских казаков старик этот ответил следующей притчей: „Пчелка берет со всякого цветка по капельке соку, что выходит?— Мед.— Отгадал! подобно сему и наше дело: со всякого, значит, сословия по молодцу, и вышло славное войско Яицкое"...

 

Не касаясь сущности народного понятия о „молодце", эти слова старика вполне соответствуют имеющимся историческим документам о первоначальном составе Яицкого войска. Неоцененным в этом отношении документом, добытым из Московского архива тем же Железновым и напечатанным после смерти его Курилиным, является перепись яицких казаков, произведенная в 1723 году полковником Захаровым. Из нее видно, что в состав Яицкого войска действительно вошли самые разнообразные элементы: кроме выходцев с Дона и беглых крестьян всех наименований, тут были стрельцы, посадские люди, пушкари, государевы неводчики, самарские дворяне, подьячие, гребенские казаки, запорожцы, волохи, черкесы, татары, мордва, чуваши, вотяки, калмыки и много других народностей: например, несколько пленных турок, шведов и немцев. Но весь этот разноцветный люд к тому времени, с которого имеются об яицких казаках более или менее подобранные этнографические сведения (вторая половина XVIII века), представлял из себя совершенно самостоятельный тип казаков, резко отличающихся от соседних крестьян: все особенности разных элементов, вошедших в состав Яицкого войска, со временем очевидно сгладились, и образовался совершенно особый этнографический тип; лишь татары с калмыками, вошедшие в состав войска, сохранили вместе с религией свои этнографические особенности.

 

Как быстро увеличивалось число пришлых людей на Яике, можно судить потому, что всего десять лет после официально известного появления там казаков (1580 г.), в походе против „непослушника царского, Шевкальского" (т. е. Шахмала) в 1591 году участвовало уже 500 человек; это — первая известная служба яицких казаков, и с этого года считается официальное начало существования Яицкого, ныне Уральского, войска.

 

По переписи Захарова (1723 г.) было уже 3196 казаков; по переписи Медера (1801 г.)—29.588 душ обоего пола, а к концу тридцатых годов считалось более 50 тысяч душ обоего пола.

 

Сначала правительство, очевидно, покровительствовало колонизации диких степей по реке Яику, так как яицкие казаки служили для государства живым оплотом от вторжения азиатских орд с одной стороны, а с другой (впоследствии) не мало способствовали задержанию тех диких народов, которые были покорены и находились в пределах государства (астраханские калмыки). Но вместе с возрастанием силы государства и развитием крепостного права в нем, особенно после Пугачевского бунта, в котором яицкие казаки принимали деятельное участие, правительство начало стеснять прием в общину беглых из России, и с этой целью, кроме издания строгих указов, принимались очень энергичные меры (осмотр при Самарской заставе всех отправляющихся на Яик и т. п.).

 

Первоначально все население общины, повидимому, сосредоточивалось в Яицком Городке: более или менее заметных селений, кроме того, у казаков не было,— по крайней мере на их существование нет никаких исторических указаний. Впоследствии казаки начали селиться вниз по течению реки Яика. Наиболее древний список казачьих селений по реке Яику относится к 1743 году.

 

Правительству необходимо было оградить всю линию по реке Яику от самовольных переходов диких орд с одного берега на другой, и с этой целью в половине прошлого столетия проектировалось поселить по нижнему течению реки казанский драгунский полк, самарских и алексеевских дворян и казаков. Благодаря энергичным настояниям тогдашнего Оренбургского губернатора Неплюева, который убедил правительство, вместо упомянутых новых элементов, заселить низовья реки яицкими казаками, эти последние начали селиться по низовой линии: первоначально они обязались построить 2 городка — Кулагин и Калмыков — и содержать в них по 500 человек линейной стражи. Кроме того, казаки должны были содержать сотенную команду в Гурьеве-городке.

 

В награду за это правительство обязало откупщика Гурьевских казенных в устьях р. Яика учугов отворить в них ворота с каждого берега по 8 сажен для свободного прохода рыбы вверх по реке (1743г.).

 

Впоследствии (1752 г.), благодаря ходатайству того же Неплюева, казаки получили в откупное содержание казенный учуг за определенную ежегодную плату и таким образом сделались полными хозяевами нижнего течения реки Яика.

 

После заселения и укрепления низовой линии, началось заселение верхнего течения реки между Яицким и Илецким городками.

 

Уже в конце XVIII столетия замечается стремление казаков расселяться по направлению внутрь страны, по рекам Чагану, Таловой, Иртеку, Ташле, отчасти и по Чижам. Так, есть указание, что в 17 80 году начали заводить хутора по верховьям рек Чагана и Таловки; в 1790 году появились селения по рекам Чижам; в 1798 году многие из войсковых чиновников (Бородины, Буренины, Донсковы, Михайловы) завели хутора по рекам Иртеку и Ташле.

 

В 1801 году войсковое население распределялось так: на низовой линии —6 тысяч, на верхней линии (выше города Уральска)— до 7 тысяч, в городе Уральске —17 тысяч. Расселение последующего времени шло в том же направлении — на север, северо-восток и запад (от г. Уральска) и в район теперешней хлебопахотной полосы, ближе к границам войсковой территории. Такое направление расселения вызывалось необходимостью оградить войсковые пределы от самовольных вторжений поселившихся по соседству крестьян (по границе с теперешней Самарской губернией), и киргиз Букеевской орды (по р. р. Узеням). С указанной целью по определению войсковой канцелярии еще в 1815 году учреждено несколько пикетов по реке Малому Узеню. В виду больших удобств этих мест для скотоводства, зажиточные казаки стали нагуливать здесь свой скот, а впоследствии переселились на эти места на постоянное жительство.

 

В 1816 году для охранения солевозного тракта от Илецкой Защиты на Самару и конвоирования казенных транспортов соли была устроена Новоилецкая дистанция, часть которой — форпосты Затонный, Сухореченский и Озерский, заселена переселенцами из Уральского казачьего войска и вошла в его состав...

 

Еще более заметно стремление местного населения переселяться в менее заселенные места за время 60-х и 70-х годов, что тесно связано с развитием в войске хлебопашества...

 

Результатом расселения казаков в указанном направлении были следующие изменения в распределении войскового населения по занятой им территории (1857 года): по низовой и внутренней линиям — мене 21 тысячи, по верхней линии и вообще в северной Полосе до города Уральска — более 45 тысяч, в городе Уральске — менее 11 тысяч.

 

При сравнении этих цифр с таковыми же 1801 года ясно видно направление местной колонизации в северную хлебопахотную полосу.

 

Перейдем теперь к рассмотрению изменений в устройстве управления Уральским казачьим войском. С начала поселения казаков на реке Яике до 1613 года, к которому относятся официальные сведения о подчинении их русскому правительству, яицкие казаки из себя представляли вполне самостоятельную демократическую общину, устроившую свои общественные отношения по типу вольных казацких общин. В основе лежала свобода, равенство и отрицание принудительной власти. Все общественные вопросы решались в кругах, происходивших обыкновенно на площади или у атаманского дома (впоследствии у войсковой избы). Народ созывался на это собрание колокольным звоном; порядок обсуждения дел в них отличался крайней простотой. Письменного производства не существовало. Собравшимся казакам разъяснялось обсуждавшееся дело и затем предлагалось известное решение его с вопросами: „люблю ль, или не люблю? " Ответ толпы отменял или утверждал это решение. Войсковой атаман и его помощники — есаулы — были лишь исполнителями народной воли. Право суда и расправы принадлежало так же народу, b приговоры произносились всем войском. Со времени официального подчинения русскому царю, который, как указывается всеми историками войска, дал яицким казакам грамоту на „владение рекою Яиком с сущими при ней реки и притоки и со всеми угодьями, от вершин той реки и до устья", с дозволением „набираться на житье вольными людьми", внутреннее устройство в общине в сущности осталось без всяких изменений, сношения же с центральным правительством ограничивались поставкой, когда то требовалось, готовых к бою воинов со стороны войска и выдачей казакам пороха, свинца, жалованья, присылкой грамот и указов — со стороны царского правительства. „Взаимные выгоды вызывали на полюбовную сделку".

 

Только с 20-х годов XVIII столетия, и особенно после переписи Захарова (1723 г.), вызвавшей открытое заявление недовольства казаков, начинается для Яицкого войска новый период. До этого времени Яицкое войско находилось в ведении разных приказов, впоследствии в ведении Правительствующего Сената; в 1719г. оно перешло в ведение Коллегии Иностранных Дел, а через год — в ведение Военной Коллегии, которая сразу ввела правительственный контроль во всех внутренних делах общины. Казакам это сильно не нравилось, и при первых же действиях правительства в этом направлении они отказались повиноваться, что и вызвало посылку на Яик полковника Захарова, усмирившего волнение и произведшего перепись. всем казакам. Это событие повлекло за собой важное последствие — лишение права самим казакам выбирать атамана. С этого времени войсковой атаман, избранный войском, утверждается высочайшей властью.