ИСПЫТАНИЕ НА ПРОЧНОСТЬ

Сегодня такие основополагающие достижения нашей независимости, как суверенитет, территориальная целостность, государственные символы, международное признание страны, частная собственность, многопартийность, рост экономики и благосостояния граждан, многими воспринимаются едва ли не как данность.
 
Словно полки наших магазинов всегда ломились от всевозможных товаров, а в прошлой нашей истории никогда не было тоталитаризма с его всеохватным страхом, когда за любое неосторожное слово и действие тебя ожидало политическое клеймо и суровое возмездие государства...
 

 

Что ж, возможно, такое отношение вполне закономерно. Так уж устроено человеческое сознание, что к хорошему быстро привыкают, в то время как все плохое постепенно стирается из памяти. В противном случае, как бы страдало человечество, если бы в его сознании время от времени не происходило забвение некогда пережитых трудностей, бед, трагедий и проблем? Но есть вещи, которые не стоит забывать, поскольку они напоминают, через что нам пришлось пройти и какую цену заплатить за день сегодняшний.
 
В этой связи мне вспоминаются августовские события 1991 года. Чем они закончились и во что вылились, в общем-то известно всем, и теперь это изучают по учебникам истории: распалась могучая держава под названием СССР, и бывшие ее республики, в том числе Казахстан, став самостоятельными, образовали Содружество Независимых Государств. И все же у всех нас и впредь будет еще много причин снова и снова мысленно возвращаться к тем тревожным дням.
 
В августе 1991 года группа путчистов в составе вице-президента СССР Г.И. Янаева, премьер-министра СССР B.C. Павлова, первого заместителя председателя Совета обороны СССР О.Д. Бакланова и основных силовиков изолировала от внешнего мира Президента СССР Михаила Сергеевича Горбачева, находившегося в своей резиденции в Форосе на побережье Черного моря, и попыталась ввести чрезвычайное положение. Именно тогда возникла зловещая аббревиатура «ГКЧП» — Государственный комитет СССР по чрезвычайному положению, глубокой зарубкой оставшаяся в памяти многих из нас.
 
Огромная страна в те дни настороженно затаилась в тревожном ожидании. Какая судьба ждет почти подготовленный к подписанию новый Союзный договор? И вообще, что будет с СССР? По какому руслу потечет теперь жизнь страны, едва вдохнувшей первые глотки свободы и демократии? Все эти непростые вопросы в одночасье остро встали перед людьми и требовали недвусмысленного ответа.
 
То было время, когда каждый шаг, каждое слетевшее с уст неосторожное слово, каждое принятое решение могли обернуться страшными последствиями, потому что в случае обострения ситуации вся мощь государственной репрессивной машины могла безжалостно обрушиться на головы людей. Казахстанцы, до дна испившие горькую чашу декабрьских событий 1986 года, знали и понимали это как никто другой.
 
В те дни исходившие от ГКЧП и связанные с его деятельностью официальные документы опубликовали почти все средства массовой информации. Я говорю «почти», потому что во всем СССР нашелся печатный орган, не ставший этого делать. Это карагандинская областная газета «Орталык, Казакстан» («Центральный Казахстан»), которую возглавлял известный журналист Нурмахан Оразбеков. Взяв всю ответственность на себя, вместо вышеупомянутого заявления ГКЧП он разместил передовицей свое собственное мнение о происходящем. Легендой казахстанской и всей советской печати стало то, что вместо традиционного девиза «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» на «шапке» того номера был напечатан совсем другой девиз: «Можно отрезать голову, но нельзя отрезать язык!»
 
«Да, это переворот », — так называлась та статья Н. Оразбекова, в которой журналист оценил московские события как антиконституционный путч. Если называть вещи своими именами, то это был настоящий гражданский подвиг, потому как никто не знал, как назавтра и даже в ближайшие часы обернутся события. И если бы ГКЧП в те дни победил, то нет сомнения, что самым малым наказанием для журналиста стал бы тюремный срок.
 
В жизни каждого человека бывают моменты, когда судьба испытывает его на прочность. Слабый в таких случаях ломается, сильный же становится только крепче, чтобы идти дальше. Это своеобразный Рубикон, перейдя который, человек узнает истинную цену самому себе.
 
Но одно дело, когда испытание касается лишь тебя, и от твоего выбора зависит только твоя собственная судьба. И совсем другое дело, когда ты стоишь перед необходимостью принимать решения, от которых зависят судьбы многих людей. При этом всю ответственность приходится брать на себя. Здесь опасны и чреваты последствиями как неуместная спешка, так и неоправданное промедление. Но самое главное, чтобы принятое решение оказалось правильным, потому что, если решение ошибочно, то страдаешь только ты один, и горечь этого сожаления — исключительно с тобой. Но если твой неверный шаг принесет страдания всему твоему народу, не это ли настоящая трагедия?!
 
Наверное, то, что пережил и пропустил через себя в тот драматический период Нурсултан Абишевич, несший ответственность не только перед собой, но и перед своим народом и историей, в полной мере прочувствовать и осознать не дано никому, кроме него самого.
 
Сохранились дневниковые записи, которые собственноручно вел Нурсултан Абишевич 19-21 августа 1991 года. На 5 страницах блокнота, ставшего теперь важным историческим документом, Президент Казахстана изложил в хронологическом порядке свои действия в те поистине критические для всех нас дни. В скупых, сжатых, как пружина, строках неравнодушный читатель не может не почувствовать искреннюю боль и тревогу нашего лидера за судьбу страны, его волю и решимость сделать все от него зависящее для блага тогда еще единого народа СССР.
 
Эти записи впервые представляются вниманию общественности и дают возможность реконструировать события тех дней. Они ведутся едва ли не поминутно и очень точно передают наэлектризованную атмосферу, которая царила тогда в обществе и готова была сдетонировать каждую секунду.
 
В этих условиях Н.А. Назарбаев прежде всего постарался успокоить людей, и 19 августа выступил с радиообращением к народу Казахстана, в котором призвал сохранять спокойствие и выдержку, избегать провокаций и радикальных действий. Президент открыто заявил о неуклонной приверженности Казахстана курсу на независимость и демократические преобразования.
 
Это обращение, в котором было тщательно выверено каждое слово, оказалось очень своевременным. Нет никаких сомнений в том, какую огромную роль оно сыграло в обеспечении стабильности в республике. Общественность же Казахстана еще больше окрепла в убеждении, что власть в республике находится в твердых руках.
 
Сразу после своего обращения Президент начал готовить официальное заявление, в котором собирался дать развернутую и 
 
 
принципиальную оценку ГКЧП и его действиям. И это был не спонтанный шаг. Как опытный политик и умудренный жизнью человек, он остро чувствовал, что решалась судьба страны, балансировавшей на тонкой грани между тоталитаризмом и свободой, между прошлым и будущим, и маятник мог качнуться в любую сторону. Поэтому он просто не мог стоять в стороне. Что же касается его позиции, то выбор был сделан им еще в 1986 году.
 
20 августа средства массовой информации передали официальное заявление Н.А. Назарбаева, в котором он открыто осудил участников ГКЧП и прямо указал, что они проводят незаконные действия, попрали суверенитет республик и игнорируют добрую волю народа идти курсом рыночной экономики. В заявлении содержалось требование освободить из-под ареста М.С. Горбачева, подтвердившего свою дееспособность в выполнении президентских полномочий, и призыв о немедленном созыве сессии Верховного Совета СССР. При этом подчеркивалось, что новый Союз может образоваться только с учетом мнений всех республик. Напомнил Президент и о тех хронических, системных и не изжитых пороках союзного руководства, за которые он еще на IV съезде народных депутатов СССР критиковал М.С. Горбачева: из-за своей непоследовательности и метаний Президент СССР так и не смог наполнить конкретным содержанием и довести до конца инициированный им же самим перестроечный процесс...
 
Сделав такое заявление, Президент Казахстана пошел на двойной риск.
 
Во-первых, заявив об антиконституционной и противозаконной сущности введения чрезвычайного положения, Н.А. Назарбаев по сути сжег за собой мосты, не оставив пути для отступления. История не любит сослагательного наклонения, но было бы легкомысленно надеяться, что если бы ГКЧП победил и утвердился в своей власти, то он бы простил Президента Казахстана за высказанное мнение.
 
Во-вторых, даже если бы к власти вернулся М.С. Горбачев, то, наверное, он не погладил бы по головке тех, кто позволил себе выступить с критикой его малодушного поведения в те дни.
 
Следует отметить, что этому заявлению предшествовали бурные дискуссии с участием депутатов Верховного Совета и членов Кабинета министров, на рассмотрение которых был предварительно представлен текст заявления. Многие тогда отговаривали Нурсултана Абишевича, искренне советовали переждать. Но как видно из записей Президента и дальнейших событий, он остался непреклонен.
 
«Совместное заседание Президиума ВС (Верховного Совета — М. К.) и КМ (Кабинета министров — М. К.) КазССР. Ситуация. Обращение. Текст заявления согласовывается (отговаривали и т.д.). Сказал, что я беру на себя и буду отвечать», — пишет в своем дневнике Президент 19 августа (время — 14.00 часов).
 
А вот пометка, сделанная им уже 20 августа в 19.30 часов после выхода заявления: «Мое заявление. Незаконность ГКЧП. Передается по республиканскому телевидению. Центральные средства не передают, не печатают».
 
Более того, опасаясь, чтобы ситуация в одной из крупнейших мировых держав, каковой на тот момент являлся СССР, не вышла из-под контроля и не привела к массовому кровопролитию, Н.А. Назарбаев взял на себя трудную и неблагодарную миссию посредника между главными противоборствующими сторонами — ГКЧП и демократическими силами во главе с Борисом Ельциным.
 
Об этом красноречиво свидетельствуют постоянные телефонные переговоры — с руководством ГКЧП, Б.Н. Ельциным, лидерами союзных республик - А.А. Акаевым, Л.М. Кравчуком. При этом в любой момент, как пишет Нурсултан Абишевич, он был «готов вылететь в Москву».
 
Таким образом, находясь за тысячи километров от эпицентра событий, Президент не оставался безучастным наблюдателем, а выступил в роли непосредственного и активного участника. И это было вполне естественно. Прагматичный, самостоятельный и волевой политик, последовательный поборник реформ с собственным видением решения общесоюзных проблем, Н.А. Назарбаев резко выделялся на фоне перестроечной советской элиты. Его принципиальная позиция по вопросам социально-экономического и политического обновления Союза пользовалась поддержкой среди широкой общественности. В конце 1980-х — начале 1990-х годов Н.А. Назарбаев являлся одним из самых популярных политиков СССР.
 
Поэтому, когда из Москвы пришли тревожные вести о готовящемся штурме здания Верховного Совета РСФСР, Президент вновь вступил в срочные и непростые переговоры с Крючковым, Ельциным, Янаевым, Язовым. И так в течение всей ночи с 20 на 21 августа, пока угроза окончательно не миновала.
 
«...Опасность нарастала, — позже вспоминал Нурсултан Абишевич. — Вечером 20 августа ко мне поступила информация о штурме Верховного Совета. Я тут же связался с Крючковым. Бывший председатель Комитета государственной безопасности поклялся мне, что никакого штурма не будет. Поняв, что доверять ему не стоит, я несколько раз переговорил с Б.Н. Ельциным по телефону, причем по единственному номеру, который на тот момент работал в здании Верховного Совета... Ту тревожную информацию Ельцин подтвердил. Я сказал Борису Николаевичу о своей поддержке, после чего сразу набрал Янаева, выразил ему свой категорический протест и в жесткой форме предупредил, сколь тяжелыми последствиями чревато применение силы против Верховного Совета РСФСР. Затем позвонил Язову (министр обороны СССР — М. К.), разговор с которым состоялся уже под утро 21 августа. Я сказал ему: «Вы — солдат, прошли войну. Не обагряйте руки кровью своих детей. Там стоит одна молодежь». И потребовал немедленно вывести все войска. Возможно, это подействовало на них...»
 
Уже после своего возвращения из Москвы, где Нурсултан Абишевич принимал участие в заседании Совета Федерации, созванном сразу после подавления путча, он, выступая на внеочередной (пятой) сессии Верховного Совета КазССР, рассказал, что происходило в самые первые часы путча.
 
Действия членов ГКЧП с самого начала носили откровенно провокационный характер. Первым позвонил Президенту Казахстана В.А. Крючков. Ведя разговор в довольно грубой форме, он таким образом хотел запугать казахстанского лидера и принудить его к беспрекословному подчинению воле ГКЧП. А исполняющий обязанности Президента СССР Г.И. Янаев принялся уверять Нурсултана Абишевича в том, что остальные республики поддержали ГКЧП. Эту ложь Янаев успел повторить и на пресс-конференции. Хорошо, если бы дело обошлось одной лишь безответственной дезинформацией. Но ведь 21 августа ГКЧП предпринял попытку ввести войска в столицу Кыргызстана! Словом, августовский путч едва не перерос в гражданскую войну, всеуничтожающий пожар которой мог заняться от любой неосторожно брошенной спички.
 
...Применительно к Назарбаеву забота о родной земле, борьба за кровные интересы соотечественников — не ритуальная фраза. И факты такого отношения можно обнаружить практически в каждом эпизоде его жизни.
 
Однажды, еще в советские времена, Нурсултан Абишевич пережил нешуточное противостояние с представителями всесильного тогда военно-промышленного комплекса, когда ему пришлось привести в чувство некоторых не в меру самонадеянных советских генералов. Сам он так вспоминал об этом в интервью от 23 июня 1993 года главному редактору газеты «Еге-мен Казакстан» Нурлану Оразалину:
 
«Я работал председателем правительства Казахской ССР, когда группа генералов, буквально упавшая нам как снег на голову, «скромно» попросила предоставить им 20 тысяч гектаров земли в Сарыозеке — для уничтожения ракет. Я сказал им: «В той области есть председатель облисполкома Сейилбек Шаухаманов, сперва обращайтесь к нему. Скажет «дам» — получите, скажет «нет» — не получите. Генералы разобиделись. Стали ссылаться на постановление центра. Но я сказал, что ничего не знаю и наотрез отказался. Делать нечего, они двинулись к Шаухамано-ву. Я позвонил Сейилбеку и сказал: «Собери ребят, поднимите и приведите туда весь народ и выдвигайте свои требования». Как выяснилось, в реальности эти шустряки вполне могли обойтись одной-единственной тысячей гектаров. Но по старой своей «барской» привычке они мечтали выселить людей, огородить угодья и, не платя при этом ни копейки, припеваючи хозяйничать на вольных степных просторах территорией с иную страну. Наша оперативность и сплоченность помешали им осуществить эти планы».
 
Какое мужество надо было иметь человеку, чтобы пойти против воли тех, за чьей спиной стоял могущественный союзный центр?! Не стоит забывать и о том, что руководитель одной из крупных республик в составе Союза — кроме всего прочего еще и живой человек, у которого есть семья и дети, близкие и друзья... Нетрудно догадаться, сколько неприятностей, как для служебной карьеры, так и для личной своей жизни, мог он навлечь, выказав свой норов военным...
 
Кому известна история правившей в СССР коммунистической партии, хорошо знает цену таким поступкам. Много ли найдется примеров за всю 70-летнюю историю советской власти, когда ее кровавый топор проявил жалость к кому-либо?..
 
Поэтому-то и цена победы, завоеванной в августе 1991 года, особая. Эта победа проложила нам путь к свободе, став первым суровым экзаменом для только-только пробивавшихся в то время ростков демократических сил, благодаря решительности которых путч был подавлен, и в стране удалось отстоять конституционную власть.
 
И мы вправе гордиться, что одним из сражавшихся по эту Сторону баррикады был наш Президент Нурсултан Назарбаев, с честью выдержавший испытание на прочность.