С 50-х годов XVIII века находившиеся в тяжелом положении казахские шаруа Среднего жуза начали борьбу за жизненно необходимые им пастбища, «самовольно и тайным образом в великия непогоди, ночным временем собственный свой скот» перегоняли через Иртыш, а когда военные команды начали сгонять их обратно, «собирались немалыми толпами… весьма про-тивятца и вступают в великие драки и бьют укрючинами и палками немилосердно». Местные власти отмечали, что столкновения происходили не со старшинами и знатными людьми, а с «простым и несмысленным» народом.

 

Царское правительство не желало считаться с нарастанием земельной тесноты у казахов Среднего жуза, хотя положение было серьезным. Основная масса казахов с давних времен, кочуя в районе рек Иртыша, Тобола, Ишима и Уя, была заинтересована в расширении кочевий в этих местах, что заставило Аблая-султана вести переговоры по земельному вопросу с русским правительством, но они были безуспешны.

 

Казахи продолжали бороться за право пользоваться пастбищами по Иртышу и в низовьях Тобола и Ишима, угрожая собрать отряд из 10 000 человек и «учинить нападение на Российские жилища». В 70-х годах XVIII века они активизировали свои действия у Звериноголовской, Пресногорьковской и Троицкой крепостей, разбили зимовья по Тобольской линии и обещали всех «зимовщиков.зжечь и приколоть… и под разные места иттить намеряются», жгли сено по линиям, травили хлеб скотом. Подробности о волнениях среди казахов Среднего жуза в 1769—1770 годах мы узнаем из донесения переводчика М. Арапова: «Киргиз-кайсаки весьма беспокоятся и немалые во всей своей орде сборища имеют и, большими толпами разъезжая, производят пакости при сибирских и здешних линиях, что и впредь продолжать, сколько их сил будет, намерены, а особливо по наступлению холодных дней. Киргис-кайсаки, как и сам Аблай-солтан, весьма в худых мыслях находятся». М. Арапов объясняет это гибелью скота в тяжелую зиму 1769/70 года и слухами о временных неудачах России в войне с Турцией.

 

Царское правительство опасалось усиления волнений в Среднем жузе, поэтому пошло на уступки и указом от 16 июля 1771 года разрешило казахам перегонять скот через Иртыш на русскую сторону, но не далее как на 25 верст от линии под охраной казаков, с дачей подписки и аманатов, а также с условием не приближаться к жилым местам, стратегически важным дорогам и Колывано-Воскресенским заводам. Но эта небольшая уступка не смогла остановить роста волнений в Среднем жузе, и с марта 1773 года особенно активно начали выступать казахи многочисленных родов поколения Аргын, кочевавшие в верховьях рек Иртыша и Ишима. Сержант Абдулов, находившийся со специальным заданием в Среднем жузе, отмечал, что уже в марте — апреле 1773 года казахи Караульской, Канжигалинской, Егалбайлинской, Увакской, Кирейской, Чакчацкой, Дюртаульской и Атагайской волостей решили самовольно перегонять скот у Пресновской крепости и «мстить казакам за перегоны скота в прошлую зиму и захваты его на жилой стороне». Весной 1773 года казахи совершали нападения на форпост Семиярский, станицу Озерную, редуты Пещаный и Алабужский и на крепость Святого Петра.

 

Мулла Ишмухамет Баганаев, живший при Урус-султане, сумел узнать от казахов, что они решили разбить Иртышскую линию, так как «всех команд и протчих нерегулярных войск от Омской до Усть-Каменогорской неболее может набраться пяти тысяч, а нас де чрез десять дней набраться могут десять тысяч, коими де можно… под какую ни есть крепость подступить». Ряд источников зачинщиками волнений в Среднем жузе весной и летом 1773 года называют старшину Увакской волости Саркабая и Балбука Онева.

 

Приведенные документы позволяют утверждать, что волнения в Среднем жузе начались еще до Крестьянской войны и особенно усилились в начале 70-х годов XVIII века.