№ 9. ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ В. П. РЕШЕТНЯКА О МАЕВКАХ 1904—1906 гг. В ГОРОДЕ КУСТАНАЕ И КУСТАНАЙСКОМ УЕЗДЕ
...Среди учителей нашей школы оказался один учитель, весьма благосклонно относившийся к нам, особенно репрессируемым, за выступления против нищенской экономики школы и полутюремного режима в ней. Таким, в первую очередь, оказался преподаватель математики и руководитель педпрактики в выпускном классе Иван Ильич Даныпин... он быстро ориентировался в обстановке, достаточно изучил учеников старшего класса и через некоторое время уже выделил из нашей среды пять-шесть человек, в число которых попали и я с моими неизменными друзьями Романом и Ф. Лапиным и мой старший брат Петр, и в очень легкой осторожной форме стал знакомить нас с революционной борьбой рабочего класса России, разъяснять сущность крестьянского движения вообще, восстаний Пугачева и Степана Разина в частности и т. п. А уже 1 мая 1904 г. он отпросил нас у администрации школы с собой в экскурсию на луга к знатной мельнице Малехина для изучения флоры и фауны.
Однако практически, на деле, он повел нас хотя тоже по реке Тоболу, но в противоположную сторону — за женский монастырь. К нашему приходу в назначенном месте уже были в сборе прибывшие из сел на летние каникулы учителя Авдеев, Попов М., брат Лапина — писарь и примерно больше десяти рабочих кожевенного завода. Для отвода внимания могущей нагрянуть полиции были привезены в избытке продукты и выпивка, к участию в приобретении которых были привлечены и мы, учащиеся. У всех присутствующих настроение было приподнятое и настороженное. Поэтому сразу начали с митинга, который был открыт Авдеевым вступительной речью о роли и задачах интеллигенции, в частности учительства, в революционном движении рабочих и крестьянской бедноты и батрачества. Потом предоставили слово М. Попову, который с глубоким волнением зачитал «Проект и объяснение программы социал-демократической партии», написанный В. И. Лениным в 1895—1896 гг. в тюрьме. Но только что успели обменяться мнениями по первому вопросу и собрались было слушать Даныпина по вопросу «Разложение крестьянства»—гл. 2 из «Развития капитализма в России» Ленина (1896 г.), как неожиданно из тальника выехали два всадника и направились прямо к нам. И хоть последовала команда «Сидеть спокойно и приступать к кушанью!», все рабочие успели незаметно для подъезжавших расползтись по тальникам. Попов успел запрятать брошюру Ленина, а место чтеца занял Даныпин с конспектом перевода на русский язык... молитвы за царя «Спаси, господи, люди твоя...» И это оказалось очень кстати, потому что подъехавшие оказались полицейскими, разыскивающим рабочих кожзавода, которые, не выйдя на работу, разошлись по маевкам.
На первый вопрос полицейских «кто попрятался?» мы хором ответили — «трусливые ученики». Нам, конечно, плохо в это поверили, стали на нас кричать и требовать выдачи рабочих или указать, где они митингуют. Потом, соскочив с лошадей, один из них вырвал у Даныпина из рук конспект и стал читать, другой — делать обыск. Не найдя ни у кого ничего недозволенного, они остановили свое внимание на наших корзинах со снедью и бутылках и сразу присели около них, пригласив и своего напарника для совместной «проверки». Наши сразу догадались и угостили непрошеных «гостей» на славу, чем они остались очень довольны и тут же уехали, строго предупредив нас быть осторожными и не попадаться другим. Мы в свою очередь поблагодарили их за «любезное» отношение к нам и заверили, что после трапезы немедленно разойдемся по домам.
На самом же деле, мы, ободренные таким удачным исходом, оставались там до сумерек. Тщательно обсудили еще раз ленинскую программу и разобрали «Разложение крестьянства». Далее, сначала разобрали, а потом выучились петь революционную песню «По пыльной дороге телега несется...» и только после этого ушли в город. В общем для нас, учеников, эта маевка получилась удачной и весьма поучительной.
Но, как уже сказано выше, с осени 1904 г. я стал учительствовать в п. Асинкритовском— в 100 километрах от г. Кустаная...
В 1905 г. николаевские станичники пригласили меня для участия в задуманной ими маевке... Однако меня заранее предупредили не заходить в станицу, а идти прямо на условное место в знакомые мне березовые лесочки. На такое дело я не пожалел своих ног и часа за 2,5 пешим хождением одолел расстояние в 18 километров (тогда верст) и до общего сбора я уже был на месте. А примерно к 11 часам дня туда собралось человек 30...
Как и намечено было по плану, мы начали с обеда для того, чтобы за это время лучше сориентироваться в обстановке, узнать друг друга ближе и знать, с кем будем работать. Не более, как через час мы развернули митинг, а далее переключились на простую задушевную беседу. Были заслушаны и обсуждены доклады о событиях 9 (22) января 1905 г. «О кровавом воскресенье», о русско-япон-кой войне и об отношении к ней РСДРП * и статья В. И. Ленина «Начало революции в России», написанная им в январе 1905 г. в Женеве. После этого развернулась широкая беседа по докладам и по всем злободневным вопросам с рекомендацией методов работы среди крестьянской и казачьей бедноты на предмет вовлечения их в общую борьбу с существовавшим строем.
На этой маевке мы пели старые революционные песни и изучали новую: «Было дело под Артуром...»
Однако и эта наша маевка не обошлась без столкновения с жандармерией. Уже перед самым концом, когда стали планировать, как можно незаметно разойтись по домам, мы заметили, что с территории неподалеку расположенного кладбища выехали три верховых и поскакали к нам. Мы наспех расхватали свои пожитки и разбежались по кустарникам, где и скрылись. Но два учителя и один батрак как-то замешкались и их прихватили на месте. Из-за укрытия мы разглядели, что это был атаманский конный разъезд полицейских, а как впоследствии выяснилось, им-то и было поручено предотвратить какие бы то ни было первомайские «сборища». Задержанных лиц они повели прямо к атаману и посадили в карцер. К допросу было приступлено только на другой день. Несмотря на всякие посулы и угрозы, они ничто и никого не выдали и с тем еще через день их отпустили.
На этой маевке все ее участники получили хорошую закалку и зарядку для работы на длительное время...
Располагая опытом проведения маевок в других организациях, мы, асинкритовцы, решили очередную — 1906 г. провести у себя. А так как это село безлесное, совершенно открытое и не нашлось в нем никакого укромного места, особенно от волостных властей, мы укрылись от глаз людских за речкой, в ауле, опустевшем от выехавших на летовки казахов, куда пришли поодиночке 17 человек сочувствующих. В этом митинге приняло участие 3 батрака-казаха, с которыми в 1902—1903 гг. мы батрачили у знаменитого в то время бая Ахмета (фамилию не помню).
Как уже сказано выше, у нас вблизи полиции не было и мы свободно зачитали и обсудили брошюру В. И. Ленина «Падение Порт-Артура», «Революционная армия и революционное правительство» издания 1905 г. и «Пересмотр аграрной программы рабочей партии», напечатанный в апреле 1906 г. После этого так же беспрепятственно провели широкую беседу по наболевшим у всех вопросам: о злоупотреблениях уездных властей, о действиях волостных старшин и управителей, о чинимом произволе кулаками и баями над беднотой и батрачеством и т. д. Результаты обсуждения изложили в особой своего рода петиции, и я отправил [ее] с нарочным в Кустанай учителю Авдееву для отправки в Государственную думу. И напелись вдоволь революционных песен, и, изучив новую — «Россия, Россия, жаль мне тебя...», мы с миром разошлись по домам...