О СЕБЕ И О ДРУГИХ
... Говорить о Лигачеве и Соломенцеве очень тяжело. С Егором Кузьмичем познакомился после утверждения заведующим партийно-организационного отдела ЦК КПСС. С ним решали кадровые вопросы в республике, конкретнее, назначение Н.Назарбаева председателем Совета Министров КазССР . Он собрал вокруг себя людей, думавших только о себе, перешагивающих через справедливость в решении кадровых вопросов, — Могильниченко, Мищенко и других. А Лигачев резко изменился после избрания в члены Политбюро и секретарем ЦК.
Лигачев в качестве секретаря ЦК занимался кадровой политикой, вопросами идеологии, в чем не достиг успехов. В конце концов занялся сельскохозяйственным производством. Чем бы он ни занимался, это дело хромало. Достаточно вспомнить его борьбу с алкоголем. Вся страна впала в убытки, распространились самогоноварение, наркомания.
Лигачев в мемуарах пишет, что после смерти К.Черненко Гришин боролся с ним за место Первого секретаря ЦК. Не понял, зачем он вставил “детективный сюжет” в произведение. Я, как член Политбюро, не слышал о желании Гришина стать первым руководителем партии и о поиске союзников для этого.
Из-за поспешности и несдержанности Лигачева многие вопросы решались поверхностно, переходя в споры и тяжбы. Стиль работы и методы Лигачева и его подчиненных не выдерживали критики и не соответствовали требованиям времени. Неугодных людей проверяли и обыскивали по “круглым” заявлениям, во что бы то ни стало, стремясь уронить их авторитет. Я бы не говорил, если на себе не испытал его нрав. Не знаю, чем не угодил ему, но он начал копать под меня, избрав перестройку предлогом, убирал ненужных людей, ради своих целей, жертвуя кем угодно. Например, я сам слышал мнение об Османходжаеве: “Он — настоящий коммунист. Герой перестройки”. Когда на его “героя” завели дело, он сразу же отказался от своих слов и говорил совсем другое. Отсюда ясно, каким он был.
Мало казахов, которые не сплюнут на землю, услышав имя М.Соломенцева. У казахов есть выражение “Назвать хорошего хорошим не похвала, назвать плохого плохим не сплетня”. Думаю, читатель поймет меня правильно. Не хочется сплетничать на старости лет, да и не хочется никому мстить, но люди должны знать правду.
Наш народ страдал от несправедливости, так как в свое время были вынуждены молчать. Но мое мнение о Соломен-цеве никогда не менялось, он и сам знает. Он — Первый секретарь Карагандинского облпарткома в 1959—1962 гг., затем до 1964 г. второй секретарь ЦК КП Казахстана. В предыдущих главах я писал, как он уехал из Казахстана, не смея взглянуть людям в лицо. Он пришел поднять культуру, экономику республики, воспитать национальные кадры, а на деле ничего не сделал. Он приехал в Алма-Ату по специальному заданию Горбачева утихомирить декабрьские события 1986 г., а сам стал одним из главных авторов нашумевшего постановления ЦК КПСС о том, что национализмом страдал целый народ. Но правда восторжествовала.
При выдвижении кадров на руководящие должности не рассматривались их деловые и человеческие качества. Со многими из них я работал в бюро комитета, но когда я вышел на пенсию, они сразу от всего отказались. Они не знали о том, что “за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь”. Для достижения своих целей чернили белое, отказывались от содеянного. Критикуя мою работу, притворялись, будто не видели меня не то что наяву, даже во сне. О таких людях Лев Толстой сказал: “Во все времена самые страшные люди — те, кто хочет быть ниже травы, тише воды. Они не прочь загубить невинные души, очернить святое, даже Бога, чтобы показаться невинными”.
Один из них З.Камалиденов. Его слова не соответствовали делам. О таких казахи говорили: “Сев на лошадь, не признает и родного отца”. Их решимость, упорство, нетерпимость к ошибкам только показные. Камалиденов как секретарь ЦК не сделал ни одного предложения по улучшению идеологической и воспитательной работы в республике. Все, чем он занимался, это убрать кого-то с места, назначить другого. Не скрою, что не поддерживал его решения, после моего выхода на пенсию, Камалиденов осуществил все задуманное. Об этом чуть позже.
Все знали о подобной деятельности Камалиденова, в 52 года он “по состоянию здоровья” был уволен с работы и вышел на пенсию.
На заседании Политбюро 11 декабря 1986 г. было принято решение об освобождении мной занимаемой должности в связи с выходом на пенсию. А 16 декабря прошел пленум ЦК КП Казахстана, который открыл я и передал слово секретарю ЦК КПСС Г. Разумовскому. Он прочитал решение Политбюро и выразил благодарность. Первым секретарем ЦК назначили Г. Колбина. В конце работы пленума я поблагодарил всех за совместную работу, пожелал успехов. Меня проводили аплодисментами. Г.Разумовский посетил Дворец пионеров, Дворец им. В.И.Ленина, ВДНХ. В 1 час дня улетел в Москву. После отъезда секретаря ЦК попрощался с членами Бюро ЦК, провожавших Разумовского, и поехал домой.
17 декабря в 11 часов мне позвонил второй секретарь ЦК КП Казахстана О.С. Мирошхин и попросил приехать в ЦК.
Я спросил:
— Зачем? Я ведь на пенсии.
Он ответил:
— На площади группа молодежи требует объяснить решение вчерашнего пленума ЦК. Вам следует объяснить собравшимся, в чем дело.
— Хорошо, — ответил я и спросил. — Колбин не против?
Мирошхин передал трубку Колбину, который попросил
выступить перед молодежью. Я согласился, быстро собравшись, поехал в ЦК. Когда я зашел в кабинет Первого секретаря, собравшиеся члены Бюро решали, что делать. Колбин предложил выступить на площади двоим: Назарбаеву и Камалиденову. Мне ничего не предложили, но я два часа просидел в том кабинете. Потом Колбин позвонил в Москву и все, кроме Мирошхина, вышли, чтобы не мешать ему. Через какое-то время он пригласил всех, в том числе и меня, в кабинет. Мне он сказал:
— Вы свободны, отдыхайте. Мы сами предпримем необходимые меры.
Перед выходом я спросил у Мирошхина:
— Зачем меня вызвали, почему я не выступлю?
Он ответил:
— Посовещавшись, мы решили, что в этом нет необходимости.
В июне 1987 г. Мирошхин подтвердил на пленуме ЦК КПСС в Москве, что мне не разрешили выступить на площади.
В 1 час дня вернулся домой. Позвонил Горбачев:
— Чем можно объяснить поведение молодежи?
— Руководители республики сейчас совещаются в ЦК, — ответил я. — Они вам доложат.
— Кто мог это организовать?
— Мне неизвестны организаторы.
— Хорошо, мы все уладим. Восстановим порядок.
Это были его последние слова. По сведениям комиссии Мухтара Шаханова, 17 декабря началось избиение молодежи и продолжилось 18 декабря.
Как было принято это постановление? Почему все задаются вопросом о том, кто готовил его, а не причиной его недостатков? Мы все можем часами говорить о правах человека, но когда на весах судьбы взвешивают судьбу целого народа, всем это глубоко безразлично. Не хочу оправдывать себя, допустим, я виноват во всем, но причем здесь судьба целого народа? Не могу этого понять. Придется все оставить на суд времени.
Главная причина моего ухода из КП Казахстана, ЦК КПСС — декабрьские события 1986 г. В связи с этим ЦК КПСС приняло спешное и незрелое постановление, с которым никто не согласился: ведь никаким национализмом даже не пахло. Это постановление ЦК КПСС под давлением народа потеряло свою силу в апреле 1990 г. Как указала комиссия ЦК КПСС под руководством заведующего отделом идеологии ЦК, “в принятом постановлении отдельные утверждения и политическая оценка ошибочны и произошедшие события не могут являться казахским национализмом”. ЦК КПСС официально признал свою ошибку. Это постановление было опубликовано во всех республиканских газетах, а об опровержении напечатали только в “Известиях ЦК КПСС”.
В течение трех лет после тех событий я и моя семья постоянно подвергались гонениям. Для этого собирались журналисты и ученые, где их было больше двух, начинались сплетни, говорились речи, публиковались “критические” материалы в газетах. Топча меня, они запятнали историю республики. На самом деле в республике хватало замечательных событий и отважных побед...
...Колбин дал обещание в течение года выучить казахский язык и делать доклады на языке местного народа. Даже за “круглым столом” газеты “Правда” он врал, что на пленумах ЦК КП Казахстана делает доклады на казахском языке. Но что поделать с нами, доверчиво верившим тому, кто в течение 2,5 лет не научился даже толком здороваться на казахском языке. Он был в абсолютном неведении не то что о других народах Казахстана, даже о языке, культуре, искусстве, экономике коренного народа. Но, несмотря на это, безосновательно критиковал некоторых казахских интеллигентов. Ученый, антрополог О.Смагулов, получивший высокую оценку крупных специалистов в своей сфере, был подвержен неоднократным гонениям из-за необдуманной критики Первого секретаря. Время доказало поспешное и необдуманное принятие многих постановлений, целью которых являлось изобличение, уничтожение, обвинение избранных представителей казахской интеллигенции. Жертвами этого стали известный ученый, академик АН КазССР, бывший ректор КазГУ О. Жолдасбеков, крупный химик, курд по национальности, академик АН КазССР Н.Надиров. Кто же был исполнителем подобных гонений по инициативе Колбина? Это — главный советник Колбина З. Камалиденов. Самое интересное, когда Колбина освободили от должности, некоторые подхалимы предложили объявить ему благодарность “за плодотворную работу во благо республики”. До сих пор есть те, для кого “скот дороже родителей, золотой дом дороже души”. Нет большего предательства, чем променять честь страны на один день удовольствий. Берегись этого, будущее!
Кунаев Д. О моем времени. Алматы: Санат.
1. Какую роль оказывает Коммунистическая партия Казахстана
на современном этапе?
2. Сохранилась ли Компартия в других странах? Дайте сравнительный анализ.
3. Используя первоисточник, составьте рассказ о Д. Кунаеве?
4. Сопоставьте события 16 декабря 1986 г. в Алмате с другими аналогичными в других странах. Какие общие принципы и требования были в выступлениях?
5. Составьте небольшой рассказ о героях и антигероях декабрьских событий. Дайте вашу оценку.