Главная   »   Истоки. Зауре Омарова   »   МОИ ОСОБЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ


 МОИ ОСОБЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ

 

 

Во время перерыва работы сессии академик Анна Михайловна Панкратова (она же член Президиума) познакомила меня с Фурцевой Екатериной Алексеевной, потом втроем пошли пить чай. Фурцева была внимательна ко мне, интересовалась, все расспрашивала обо мне, о семье, потом она же меня познакомила с Ворошиловым Климентом Ефремовичем. И так я познакомилась со всеми секретарями ЦК КПСС, членами и кандидатами Политбюро ЦК КПСС. Они в свою очередь и каждый в отдельности проявляли интерес, как к человеку с провинции, ко мне.
 
Мое первое знакомство с Фурцевой Екатериной Алексеевной состоялось, когда она работала первым секретарем Московского горкома партии. Позже стала работать секретарем ЦК КПСС по социальным вопросам и культуры, оттуда потом ее перевели Министром культуры, им она была до последнего дня своей жизни (октябрь 1974 год).
 
Кстати в 1974 году в июне месяце мы два министра, это Комарова Дина Павловна, министр социального обеспечения России, и я, по приглашению министра по труду и социальным вопросам Швеции Асплинга приехали в Швецию. По утрам просматривали свежие номера их газет. Там были статьи о Фурцевой Е.А… Информация была негативной, порочащая Фурцеву. В тот раз на выборах в Верховный Совет ее кандидатура не проходила. Мы с Диной Павловной очень расстроились.
 
Потом 29 октября этого же года я возвращалась с курорта из Ессентуков. В Москве, в аэропорту Внуково, в комнате депутатов сидела в ожидании своего самолета на Алма-Ату и смотрела телевизор. В этот вечер отмечали 150-летие МХАТА, шло чествование. С докладом выступала министр культуры Фурцева. Все было замечательно, торжественно. Не досмотрев, улетела в Алма-Ату. Назавтра 30 октября в 9 часов в утреннем выпуске по радио передали о кончине Екатерины Алексеевны. Невозможно было поверить, я лично очень горевала.
 
Во время сессии мое место было в первом ряду в Президиуме, как и у всех нас четырех заместителей и Председателя палаты Совета Союза. За нашей спиной во втором ряду место занимали все руководители, начиная с Хрущева Н.С… У нас был такой порядок ведения сессии: заседание открывал Председатель палаты Совета Союза (когда раздельное заседание палат). Затем, после двухчасовой работы председатель объявлял перерыв на 20 минут. Дальнейшее заседание иногда до конца вели по очереди заместители, предоставляя слово для выступления ораторам.
 
Я лично председательствовала за четыре года 8 раз. В каждый приезд на сессию я до начала работы всегда виделась со всеми руководителями партии и правительства. Они здоровались со мной за руку, при этом обращались: «Товарищ Омарова!».
 
Все руководители на меня производили самое приятное впечатление. Особенно Ворошилов, Председатель Президиума Верховного Совета — своей простотой, общительностью. Маленков своим спокойствием, хладнокровием, умом. Все эти черты, мне казалось, у него написаны на лице. Каганович — отличался большой эрудицией, интеллигентностью, Молотов исключительно сдержанный, малоразговорчивый, когда выступал, немного заикался, на одном слове мог задержаться 3-4 секунды, но это бывало не так часто. Вячеслав Михайлович особо отличался на фоне других. Суслова я не воспринимала, очень сухой человек, также Булганина, он на лицо красивый, но поговаривали, что он очень грубый, с амбициями. Все это мои личные наблюдения, впечатления.
 
В свободное от заседания время, это может быть до начала в «накопителе», пока все соберутся или в перерывах между заседаниями, мы, члены обеих палат Верховного Совета постоянно пребывали среди руководителей партии и правительства. Они с нами общались, держались просто и доступно. Сами они при обращении друг с другом могли говорить на «ты» или же по имени, например, «Катя», «Лазарь», «Клим». Я наблюдала, так обращался частенько Никита Сергеевич.
 
Они между собой могли говорить о прочитанной накануне или ночью книге. Дело в том, что после военных лет одна за другой выходили из печати книги, авторами которых являлись вчерашние герои войны, участники партизанского движения, их руководители или же выдающиеся организаторы производства, хозяйств в тылу и т.д. Авторы этих книг, удостаивались Государственной Ленинской или Сталинской Премий.
 
По выходу из печати люди искали эти книги, прочитывали их с интересом. Я лично всегда приобретала подобные хорошие книги. В первую очередь, они были доступны депутатам в книжных киосках Кремля, я их привозила домой в Караганду, прочитывала, отдавала читать другим.
 
Ольга Берггольц — стихи, Веры Пановой «Спутники», «Сережа» волнуют людей и сегодня. Ч. Айтматов «Верблюжий глаз», М. Ауэзов «Путь Абая», А. Твардовский «За далью даль», Берды Кербабаев, Гафур Гулям и многие другие. Бертольду Брехту тогда была вручена международная премия мира. Все старались первыми прочитать труды писателей.
 
Находясь среди руководителей в минуты короткого их общения между собой, я частенько бывала свидетелем обсуждения ими того или иного произведения наших писателей, прочитанными ими, или же виденных вчера вечером спектаклях в Большом театре или в других театрах Москвы. Здесь особо отличались Е. Фурцева, К. Ворошилов иногда и Л. Каганович.