2.3 Международно-правовое и национально-правовое регулирование иностранных инвестиций
Международно-правовое регулирование иностранных инвестиций, так же как и национально-правовое, возникло в конце XIX в., используя уже сложившиеся и ставшие уже традиционными к тому времени нормы и институты морского и торгового права. При регулировании иностранных инвестиций применялись правила международных торговых договоров, и первоначально формой регулирования межгосударственных отношений в области иностранного инвестирования выступали двусторонние соглашения о торговле, мореплавании, о концессиях и т.п. Например, Китай заключил серию двусторонних договоров с такими государствами, как Великобритания (1842 г.), США (1844 г.), Франция (1844 г.), Россия (1858 г.), Германия (1861 г.), Австро-Венгрия (1869 г.) и Япония (1871 г.), которые регулировали правовой режим иностранных предпринимателей в ходе концессионной деятельности в угледобывающей отрасли и в железнодорожном строительстве [85, с. 112].
Начиная с середины XX в., США и другие капиталоэкспортирующие страны стали заключать специальные международные договоры и соглашения по регулированию инвестиционных отношений на двусторонней основе [78, с. 41-42]. Можно выделить два основных направления в двустороннем регулировании инвестиционных отношений, сложившихся в 60-90 г.г. прошлого века: США заключают соглашения о гарантиях инвестиций; Германия - договоры о поощрении, содействии и защите иностранных инвестиций. При этом если первые заключались в упрощенном порядке (путем обмена нот), то вторые, наоборот, оформлялись с выполнением всех стадий переговорного и ратификационного процесса. В соглашениях США о гарантиях инвестиций, как правило, регулировались вопросы защиты иностранных инвестиций от политических рисков, тогда как двусторонние договоры Германии охватывают более широкий комплекс отношений, включая и другие гарантии, предоставляемые иностранным капиталовложениям. Все эти договоры представляют собой специальные межгосударственные соглашения, предметом регулирования которых являются отношения, связанные с инвестированием иностранного капитала. В конце 1980 г. число двусторонних инвестиционных соглашений в мире составляло всего 181, тогда как к концу 1999 г. оно достигло 1856 [269, с. 2] (при этом почти 40 процентов из 170 договоров, подписанных в течение 1998 г., приходится на соглашения между развивающимися странами) [270, с. 10]. В международной инвестиционной системе главными «центрами силы» выступают США, государства ЕС и Япония, именно они являются основными инвесторами и получателями инвестиций (как на публичном, так и на частном уровнях), при этом взаимное переплетение капитала этих инвестиционных центров идет быстрее, чем в мире в целом [81, с. 294-295].
Республика Казахстан с момента провозглашения независимости активно включилась в процесс заключения двусторонних соглашений о поощрении и взаимной защите инвестиций. Одними из первых бьши заключены и ратифицированы договоры между Республикой Казахстан и США о поощрении и взаимной защите капиталовложений [271]; между Республикой Казахстан и Турецкой Республикой о взаимном содействий и защите инвестиций [272]; между Республикой Казахстан и Федеративной Республикой Германия о поощрении и взаимной защите капиталовложений [273]; между Правительством Республики Казахстан и Правительством Китайской Народной Республики о поощрении и взаимной защите инвестиций [274]; между Правительством Республики Казахстан и Правительством Литовской Республики [275]. После небольшого спада, процесс ратификации международных соглашений оживился только к концу 90-х годов. Так, в 1995 г. были ратифицированы соглашения о взаимном поощрении и защите инвестиций с Правительством Украины [276]; Королевством Испания [277]; Правительством Монголии [278]; Правительством Венгерской Республики [279]; Правительством Республики Польша [280]; Правительством Итальянской Республики [281]; Правительством Арабской Республики Египет [282]; в 1996 г. -с Правительством Исламской Республики Иран [283]; Правительством Государства Израиль [284]; Правительством Румыния [285]; Правительством Северного королевства Великобритании [286]; Правительством Республики Корея [287]; в 1997 г. - с Чешской Республикой [288]; Правительством Малайзии [289]; Правительством Кыргызской Республики [290]; Правительством Финляндской Республики [291]; Правительством Азербайджанской Республики [292]; Правительством Грузии [293]; в 1998 г. - с Правительством Республики Индия [294]; Швейцарским Федеральным Союзом [295]; Правительством Российской Федерации [296]; в 1999 г. - с Бельгийско-Люксембургским Экономическим Союзом [297]; в 2000 г. - с Правительством Французской Республики [298] и с Государством Кувейт [299]; в 2001 г. - с Правительством Республики Болгария [300] и Правительством Республики Таджикистан [301]; в 2006 г. - с Правительством Латвийской Республики [302]; Правительством Королевства Швеция [303] и Правительством Исламской Республики Пакистан [304]. Наряду с этим Правительством Республики Казахстан были утверждены соглашение о поощрении и взаимной защите инвестиций между Правительством РК и Правительством Республики Узбекистан [305], генеральное соглашение между Правительством РК и Правительством Королевства Саудовская Аравия о сотрудничестве в торгово-экономической, инвестиционной, технической и культурной областях, а также в области спорта и по делам молодежи [306].
Д.К. Лабин считает, что вначале двусторонние договоры именовались договорами о защите капиталовложений, но позднее их стали именовать соглашениями о поощрении и взаимной защите капиталовложений [307, с. 56-78]. Отчасти это было сделано для того, чтобы поставить стороны в равное правовое положение. На первое место было поставлено поощрение инвестиций, а затем уже их защита. М.М. Богуславский здесь указывает, что цель любого такого соглашения - именно поощрить взаимное осуществление капиталовложений путем создания благоприятного инвестиционного климата [308, с. 23]. Как замечает в этой связи Н.А. Ушаков, государства в силу своего суверенитета свободны заключать любые договоры, не противоречащие императивным нормам общего международного права, в том числе договоры, содержащие обязательство о представлении режима наиболее благоприятствуемой нации [309, с. 104-105.].
В заключенных РК соглашениях о поощрении и взаимной защите инвестиций инвесторам государств-участников предоставляется на взаимной основе два режима: режим наибольшего благоприятствования или национальный режим. Г.С. Сатарова отмечает, что инвестор имеет право выбора режима в каждой конкретной ситуации в зависимости от того, какой из них является для него более благоприятным [209, с. 71-89]. Например, в соглашениях между Правительством Республики Казахстан и Правительством Азербайджанской Республики и Правительством Грузии о поощрении и взаимной защите инвестиций устанавливается, что каждая договаривающаяся сторона на своей территории предоставит инвестициям инвесторов другой договаривающейся стороны режим, который является справедливым и равным и не менее благоприятным, чем тот, который она предоставляет инвестициям своих собственных инвесторов или инвесторов любого третьего государства [310]. Из этого правила есть исключение: данный режим не распространяется на преимущества, которые одна из договаривающихся сторон предоставляет инвесторам отдельных стран в связи с совместным с участием в любом таможенном союзе или экономическом союзе свободной торговли или в других формах регионального сотрудничества; а также на преимущества, которые одна из договаривающихся сторон предоставляет инвесторам отдельных стран на основании соглашения об избежании двойного налогообложения или других соглашений по налоговым вопросам. Правовые механизмы, предусмотренные межгосударственными соглашениями об избежании двойного налогообложения, призваны, в частности, облегчить налоговое бремя компаний, реализующих вне страны крупные инвестиционные проекты [311, с. 84].
Большинством двусторонних соглашений РК (кроме договора с США) предусматривается, что иностранные инвестиции (капиталовложения) осуществляются в соответствии с законодательством принимающего государства. Такой подход позволяет принимающему государству ограничивать или запрещать иностранные инвестиции в определенных сферах экономики, либо предоставлять национальным инвесторам дополнительные льготы и преференции по сравнению с иностранными инвесторами. К числу позитивных моментов нужно отнести и то, что инвестор может свободно выбрать между режимом наибольшего благоприятствования и национальным режимом, в зависимости от того, какой из них будет для него более благоприятным в отдельно взятой конкретной ситуации. Несколько отличный подход закреплен в казахстанско-американском Договоре о поощрении и взаимной защите капиталовложений - государства обязуются предоставлять режим наибольшего благоприятствования или национальный режим, как на стадии осуществления инвестиций (прединвестицион-ной стадии), так и в любое время после этого (постинвестиционной стадии).
М.М. Богуславский в качестве основных причин заключения двусторонних соглашений называет следующие: 1) благодаря такому договору каждое из заключивших его государств получает возможность обеспечить реализацию прав отечественных граждан в другой стране; 2) для иностранного инвестора из любой страны, несомненно, несущего определенный риск, принципиально важно, что государство, принимающее инвестиции, предоставляло надлежащую защиту и обеспечивало бы безопасность его капиталовложений в этой стране; 3) договорное регулирование дает определенную гарантию применения предусмотренного соглашением режима для инвестиций вне зависимости от того, какие изменения, в том числе и законодательные, могут иметь место в стране-партнере по договору в будущем [308, с. 26-27]. Соглашаясь в принципе с этим утверждением, считаем, что основное назначение двусторонних соглашений заключается во взаимном принятии на себя обязательств независимыми и суверенными государствами, которое носит достаточно определенный и конкретный характер в отличие от положений общего и рекомендательного характера региональных или многосторонних соглашений.
Региональное регулирование иностранных инвестиций в Республике Казахстан осуществляется в рамках сотрудничества независимых государств. Так, за 5 лет существования Содружества независимых государств (СНГ) заключено свыше 1300 соглашений о сотрудничестве в производственной, социальной и гуманитарных сферах, включая вопросы коллективной безопасности [312, с. 6-9] (в частности, Соглашение «О принципах сближения хозяйственного законодательства государств - участников Содружества» [313, с. 163-165]; Соглашение «О содействии в создании и развитии Производственных, коммерческих, кредитно-финансовых, страховых и смешанных Транснациональных объединений» [314, с. 137-139], и др.). Документальным примером регионального взаимодействия может быть Соглашение о сотрудничестве в области инвестиционной деятельности, заключенное между правительствами Азербайджанской Республики, Республики Армения, Республики Беларусь, Республики Казахстан, Кыргызской Республики, Республики Молдова, Российской Федерации, Республики Таджикистан, Туркменистана, Республики Узбекистан и Украины (г. Ашгабат, 24 декабря 1993 г.) [315]. В развитие этого соглашения советом глав государств была одобрена «Конвенция о защите прав инвестора», целью которой является создание общего гарантированного инвестиционного пространства. Конвенция о защите прав инвестора была подписана 28 марта 1997 г. в Москве, Законом РК от 30 декабря 1999 г. № 24-ІІ была ратифицирована и вступила в действие для Республики Казахстан 16 мая 2000 г. Конвенцией о защите прав инвесторов определяются правовые основы осуществления различных видов инвестиций, зарегистрированных на территории стран-участниц и гарантии на осуществление инвестиций и получаемые от них доходы. В общем, конвенция направлена на содействие привлечению инвестиций в национальные экономики государств-участников и создание согласованного подхода к вопросам, связанным с осуществлением инвестиций. Наряду с этим, среди конвенций, участницами которых являются страны СНГ, можно особо назвать Конвенцию о транснациональных корпорациях, подписанную 6 марта 1998 г. и Конвенцию о межгосударственном лизинге, подписанную 25 ноября 1998 г.
Вместе с тем, процесс интеграции в рамках СНГ носит в большей степени формальный характер и осложняется многими факторами (как объективными, так и субъективными). В частности, А. Маковский проанализировал участие стран СНГ на примере 8-ми конвенций, имеющих отношение к унификации гражданского законодательства, и пришел к выводу, что только в 3-х конвенциях из 8-ми участвует более половины стран СНГ, при этом из них не участвуют: Армения и Таджикистан - в 2-х конвенциях; Казахстан и Кыргызстан - в 3-х конвенциях; Молдова и Украина - в 4-х конвенциях; Азербайджан - в 5-ти конвенциях; Грузия, Россия и Узбекистан - в 6-ти конвенциях; Туркменистан - в 7-ми конвенциях [316, с. 157-158]. Примечательно, что в Конвенции о координации деятельности государств -участников СНГ на рынках ценных бумаг, подписанной 25 ноября 1998 г. не участвует ни одно государство (но эта Конвенция вступила в силу для подписавшей ее Республики Беларусь). С сожалением приходится констатировать, что пока странам СНГ не удается сформировать единое экономическое пространство и эффективное региональное регулирование иностранных инвестиций осуществляется в других сообществах (например, в странах ЕС, странах ОПЕК, странах Андской группы), но все-таки экономические интересы должны возобладать над политическими и сотрудничество стран СНГ в ближайшее время выйдет на качественно новый уровень развития.
Наибольших успехов в деле интеграции на региональном уровне достигли страны Европейского союза (ЕС). Членами ЕС на 2005 г. являются Австрия, Бельгия, Великобритания, Германия, Греция, Дания, Ирландия, Испания, Италия, Люксембург, Нидерланды, Португалия, Франция, Финляндия, Швеция, Кипр, Чехия, Эстония, Венгрия, Латвия, Мальта, Польша, Словения, Словакия, Литва [317, с. 340]. Конечной целью ЕС является создание таможенного, экономического и политического союзов. На этих направлениях странам-членам удалось достичь полной отмены пошлин во взаимной торговле; установления единого внешнего таможенного тарифа; отмены количественных ограничений в торговле друг с другом и с большинством развивающихся стран (кроме торговли отдельными видами сельхозпродукции); свободного передвижения людей, товаров и капиталов через границы; осуществление единой торговой политики; координируемой валютно-финансовой системы с созданием общей расчетной единицы (экю) и планируемым переходом к единой денежной единице, унификации социальных прав и гарантий для населения, единой патентной системы и т.д. [317, с. 341]. В целом, можно сделать вывод о том, что страны ЕС, сохранив суверенитет и независимость, смогли образовать общий рынок со свободным движением лиц, капиталов, товаров и услуг.
Многостороннее регулирование иностранных инвестиций начало складываться после второй мировой войны, тогда как первые попытки к заключению многосторонней конвенции в этой области были предприняты еще ранее. Так, в 1929 г. в Париже по инициативе Лиги Наций была созвана конференция с целью заключения международной многосторонней конвенции по обращению с иностранцами и их собственностью. По смыслу положений проекта, иностранцам и их собственности должен был предоставляться правовой режим, более благоприятный, чем национальный. В 1965 г. была принята Вашингтонская конвенция «О порядке урегулирования инвестиционных споров между государствами и иностранными лицами», в соответствии с которой был создан Международный центр по урегулированию инвестиционных споров (ИКСИД).
Вашингтонская Конвенция вступила в силу 14 октября 1966 г., по состоянию на сентябрь 2001 г. ее подписали 149 государств [318, с. 107] (в том числе Республика Казахстан, для которой она вступила в силу 21 октября 2000 г.). Из 149 подписавших государств ратифицировали данный договор -134, соответственно 15 государств подписали, но не ратифицировали Конвенцию (для сравнения можно привести такие цифры: в 1996 г. Вашингтонскую Конвенцию подписали 139 государств, из них 120 государств ратифицировали этот договор [319, с. 161]). Конвенция исключает обращение за разрешением споров в национальные суды сторон и ссылки на государственный суверенитет. В практике ИКСИД защита вещных прав иностранного инвестора осуществляется путем толкования коллизионных норм с применением автономной квалификации (осуществляемой независимо от материальных норм внутреннего права, на основе обобщения понятий разнонациональных систем) [320, с. 127, 55]. При этом Конвенцией предусматривается уникальная в практике мирового коммерческого арбитража система внутреннего контроля: проигравшая дело сторона вправе обратиться к Генеральному секретарю ИКСИД с ходатайством об аннулировании решения (требование это может быть основано только на строго определенных основаниях, прежде всего процессуальных нарушениях, и для его рассмотрения создается специальный комитет, который вправе отменить решение полностью или частично [321, с. 49]).
В октябре 1985 г. на сессии МБРР в Сеуле была подписана Конвенция «Об учреждении Многостороннего агентства по гарантиям инвестиций» (Сеульская конвенция), которая обеспечивает гарантии соблюдения международных соглашений и договоренностей в инвестиционной сфере [322, с. 176-177]. В соответствии с положениями этой конвенции Многостороннее агентство по гарантиям инвестиций (МАГИ) является юридическим лицом и имеет право заключать договоры (контракты); приобретать и продавать имущество (движимое и недвижимое); и т.п. Основная задача МАГИ - стимулировать поток инвестиций между странами-членами и, особенно, в развивающиеся страны, дополняя, таким образом, деятельность МБРР, МФК и других международных финансовых учреждений. Для достижения этой цели МАГИ: предоставляет гарантии, включая совместное и повторное страхование от некоммерческих рисков в отношении инвестиций, осуществляемых в какой-либо стране-члене из других стран-членов; проводит соответствующую дополнительную деятельность по оказанию содействия потоку инвестиций в развивающиеся страны-члены и между ними; пользуется такими другими дополнительными полномочиями, которые могут потребоваться для достижения этой цели [323, с. 197-243]. Сеульская конвенция вступила в силу в апреле 1988 г. (после ратификации 21 государством и внесения средств в размере не менее одной трети уставного капитала), сегодня в МАГИ участвуют около 150 государств [81, с. 81].
Среди многосторонних договоров, регулирующих иностранные инвестиции, особое место занимает Договор к Энергетической хартии, подписанный в Лиссабоне в 1994 г., основное назначение которого заключается в поощрении инвестиций в энергетической сфере, в создании условий для обеспечения свободы доступа к энергетическим рынкам и свободы транзита энергетических ресурсов. Наряду с созданием энергетического сообщества и оформлением взаимодействия и интеграции в мировую экономику, предполагается, что страна-участник договора станет членом ряда международных организаций. В отечественной литературе отмечается, что подписание Договора к Энергетической хартии в полной мере согласуется с интересами РК, хотя имеются и негативные моменты - договор полностью направлен на защиту прав инвесторов, и Казахстану как принимающему государству пришлось поступиться частью своих прав, сознательно пойти на ограничение суверенитета, в частности, на отказ от судебного иммунитета; с тем чтобы усилить гарантии иностранным инвесторам путем надлежащей защиты их от посягательства государственных чиновников [209, с. 121-122]. Соответственно, особенностью этого договора является то, что Казахстан изначально выступает в качестве принимающей стороны для инвесторов стран-участниц договора. В российской литературе подчеркивается, что Европейская Энергетическая Хартия постепенно приобретает глобальный характер, выходя за пределы Европы - Россия, Япония, Австралия и страны Средней Азии активно участвуют в этом процессе, в то же время она пока еще не имеет полномасштабного глобального измерения, так как США и Канада хотя и подписали саму Энергетическую Хартию в 1991 г., но не присоединились к Договору к Энергетической Хартии, оставаясь только наблюдателями при процессе ее создания [85, с. 141].
В 1995 г. в рамках Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (международная организация, представляющая интересы развитых стран и созданная в 1961 г., учредила два постоянных комитета: Комитет по международным транснациональным корпорациям и Комитет по движению капитала и скрытым операциям) начались переговоры по созданию Многостороннего соглашения по инвестициям. В период с сентября 1995 г. до начала 1997 г. переговорный процесс носил сугубо технический характер; с 1997 г. разработка положений данного соглашения находилась под возрастающим вниманием неправительственных организаций и других заинтересованных сторон [307, с. 102-104]. В 1998 г. разработанный проект соглашения был утвержден министрами стран-участниц Организации по экономическому сотрудничеству и развитию, и представлен для обсуждения.
Многостороннее соглашение по инвестициям, по замыслу его разработчиков, закрепляет широкий многосторонний механизм регулирования международных инвестиционных отношений, основанный на соблюдении принципов либерализации инвестиционных режимов, защиты инвестиций и разрешения инвестиционных споров. Проект основывается на положениях, обеспечивающих безопасность иностранным инвесторам и их инвестициям, а также устанавливающих унифицированное регулирование их деятельности, что, в свою очередь, внесло бы высокую степень предсказуемости в правоотношениях между основными участниками капиталовложений [307, с. 104]. К числу достоинств данного проекта можно отнести следующие: 1) предусматривается, что положения соглашения могут применяться в отношении всех инвесторов без исключения; 2) понятие «инвестиции» определено достаточно широко и охватывает любую иностранную частную собственность во всех ее проявлениях. В этой связи Д.К. Лабиным замечено, что предположительно Многостороннее соглашение по инвестициям будет открыто для подписания всем государствам-участникам Организации по экономическому сотрудничеству и Европейского Союза, а также для присоединения всем заинтересованным государствам, не являющимся членами указанных международных организаций, но готовым выполнять обязательства, предусмотренные в соглашении [307, с. 102-132]. Несмотря на то, что процесс согласования основных положений, а затем принятия и ратификации Многостороннего соглашения по инвестициям странами-участницами окажется, скорее всего, делом долгим, представляется, что это будет серьезный шаг в деле многостороннего урегулирования международных инвестиционных отношений.
Таким образом, международно-правовое регулирование иностранных инвестиций осуществляется на трех уровнях, а именно: двустороннее, региональное и многостороннее регулирование. Не углубляясь в суть проблемы международно-правового регулирования иностранных инвестиций, отметим, что она наиболее полно изучена в отечественной юридической литературе [209, с. 70-110; 210, с. 11-90; 324, с. 67-89; 325, с. 55-65].
Национально-правовое регулирование иностранных инвестиций также играет немаловажную роль в развитии инвестиционных отношений. В основном сложилось два подхода к национально-правовому регулированию иностранных инвестиций: в странах с развитой рыночной экономикой (США, Еермания, Англия, Франция) специальных законов об иностранных инвестициях нет; к деятельности иностранных инвесторов применяются те же нормы и правила, применяемые к деятельности национальных инвесторов. В странах с многоукладной экономикой (страны Африки, Латинской Америки, Азии) существует специальное законодательство об иностранных инвестициях (включающее Кодексы об иностранных инвестициях или законы об иностранных инвестициях и иные инвестиционные законы) [78, с. 83-85; 308, с. 13-23; 326, с. 3-35]. В целом, международный опыт свидетельствует о том, что принятие специальных законов в области иностранных инвестиций, обусловлено стремлением привлечь иностранные инвестиции в экономику страны путем создания благоприятного климата и льготного режима для иностранных инвестиций. Вследствие того, что при изучении возможностей инвестирования за рубежом инвесторы обычно изучают политическую и правовую ситуацию в стране потенциального вложения инвестиций [327, с. 239]. По мере экономического развития отпадает необходимость в создании особых условий для иностранных инвестиций, и специальные законы в этой области подлежат отмене. Например, в Канаде в 1973 г. был принят Закон об иностранных инвестициях, который в 1985 г. был заменен Законом об инвестициях в Канаде [327, с. 30-32]. Соответственно, можно выявить общую тенденцию в развитии национального законодательства об иностранных инвестициях различных стран - в результате последовательно проводимой инвестиционной политики, приводящей к росту экономики и повышению благосостояния населения, происходит процесс стирания различий между правовыми режимами иностранных и национальных инвестиций. В свою очередь, это приводит к тому, что специальное регулирование в области иностранных инвестиций заменяется общим регулированием, которое обеспечивается национальным законодательством (инвестиционным, гражданским, торговым и т.п.).
В Республике Казахстан специальное законодательство об иностранных инвестициях просуществовало в течение 13 лет. Первым законодательным актом в этой области стал Закон Казахской ССР «Об иностранных инвестициях в Казахской ССР» от 7 декабря 199G г., затем в связи с принятием 27 декабря 1994 г. Закона РК «Об иностранных инвестициях» предыдущий акт был отменен; наконец, в связи с принятием 8 января 2003 г. Закона РК «Об инвестициях» признан утратившим силу Закон РК «Об иностранных инвестициях» 1994 г. Прежнее законодательство об иностранных инвестициях содержало нормы, закреплявшие предоставление национального режима и режима наибольшего благоприятствования иностранным инвестициям; целого комплекса гарантий, предоставляемых иностранным инвестициям (от изменения законодательства, от экспроприации, от незаконных действий государственных органов и должностных лиц и др.); а также возможность установления дополнительных льгот для иностранных инвестиций в приоритетных секторах экономики и социальной сфере (ст. ст. 4-13) [206].
Наряду с этим, в законодательном порядке устанавливалась и возможность введения ограничений. Во-первых, предусматривалось, что иностранные инвестиции могли вкладываться в любые объекты и виды деятельности, не запрещенные для таких инвестиций законодательными актами РК (но сами объекты и виды деятельности не были определены). Во-вторых, законодательством могли определяться территории, на J которых инвестиционная деятельность иностранных инвесторов или предприятий с иностранным участием ограничивается или запрещается, исходя из необходимости обеспечения национальной обороны.
В частности, законодательством о национальной безопасности устанавливается, что в целях защиты национальных интересов РК, в том числе сохранения и укрепления промышленного потенциала, государство с соблюдением гарантий, предоставляемых иностранным инвесторам, осуществляет контроль за состоянием и использованием объектов экономики Казахстана, находящихся в управлении и собственности иностранных организаций или организаций с иностранным участием [328]. Наряду с этим, предусматривается, что требования по обеспечению национальной безопасности в обязательном порядке учитываются при заключении контрактов по использованию стратегических ресурсов РК, выполнения этих контрактов и контроле за их исполнением. Наконец, в данном акте содержится такое положение, что не допускается заключение международных договоров, способных нанести ущерб национальной безопасности или ведущих к утрате государственной независимости РК и сужающих сферу суверенных прав РК. Следует сказать, что установленные ограничения для иностранных инвесторов являются стандартными и широко практикуются в мировой практике.
В условиях изменившейся инвестиционной политики, начавшейся с момента принятия Закона РК о государственной поддержке прямых инвестиций (ныне утратившего силу), возникла необходимость в предоставлении иностранным инвесторам дополнительных гарантий для осуществления ими деятельности. Следствием чего явилось образование Совета иностранных инвесторов при Президенте РК как консультативно-совещательного органа [251]. Возглавляет Совет Президент РК, который осуществляет руководство его деятельностью, в том числе утверждает повестку и председательствует на заседаниях Совета. В состав Совета от Казахстана входят по должности Премьер-министр РК, Председатель Национального банка РК, Министр иностранных дел РК, Председатель Комитета по инвестициям и председатель межведомственной комиссии по рассмотрению обращений иностранных инвесторов. От международных финансовых организаций, иностранных компаний в состав Совета входят их представители на уровне первых руководителей или их заместителей. Так, в состав Совета, утвержденный Президентом РК, от международных организаций и иностранных компаний вошли исполнительный директор компании «Би Джи Труп», член Совета Директоров «Дойче Банка», председатель и управляющий директор «Миттал Стил Ко.», главный управляющий директор компании «Кредит Свис Групп», президент корпорации «Самсунг», Президент Европейского Банка Реконструкции и развития, президент Евразийской промышленной ассоциации, исполнительный вице-президент по разведке и добыче корпорации «ШевронТексако», председатель правления по Европе и президент корпорации «Митсуби-си Интернешнл», президент открытого акционерного общества «ЛУКОЙЛ» и др. [329].
В целях обеспечения своевременного рассмотрения обращений иностранных инвесторов была образована межведомственная комиссия по рассмотрению обращений иностранных инвесторов [330], которая являлась консультативно-совещательным органом при Правительстве РК [331]. Основной задачей межведомственной комиссии было - оказание содействия в осуществлении мероприятий по совершенствованию инвестиционного климата в нашей стране, но в соответствии с постановлением Правительства РК от 15 мая 2005 г. № 467 данная комиссия прекратила свою деятельность. В межведомственную комиссию обращались такие компании, как СП «Тулпар Мунай ЛТД», ОАО «Central Asia Cement», компании «Аксесс Энерго», Зао «АБН Амро Банк Казахстан», СП «Актобе Пройссаг Мунай Лтд», Компании «Инказ Лтд», «Тепко», Немецкий экономический клуб в г. Алматы (DWK) и др.; наибольшее количество обращений инвесторов касалось вопросов налогообложения, гарантий стабильности законодательства, решения проблем с выплатами налога на добавленную стоимость, содержания контрактов, правильности толкования законодательства РК, а также неправомерности выдачи и отзыва лицензий на деятельность [332, с. 423-424.].
Для реализации рекомендаций и предложений первого заседания Совета иностранных инвесторов, распоряжением Премьер-министра РК были утверждены составы рабочих групп казахстанской стороны по вопросам законодательства, по вопросам налогообложения, по вопросам текущей деятельности иностранных инвесторов и по вопросам повышения инвестиционного имиджа РК, и уполномочены сопредседатели рабочих групп разработать и утвердить планы мероприятий Совета [333]. На втором заседании Совета иностранных инвесторов был разработан план действий совместных рабочих групп, впоследствии утвержденный Распоряжением Президента РК [334]. Распоряжением Президента РК сопредседатели рабочих групп уполномочены разрабатывать и утверждать планы действий по реализации предложений и рекомендаций Совета иностранных инвесторов; центральные и местные исполнительные органы должны назначить на уровне не ниже заместителя первого руководителя ответственное лицо за реализацию плана совместных действий совместных рабочих групп и взаимодействие с Советом иностранных инвесторов, его совместными рабочими группами и Комитетом по инвестициям [335].
На четвертом заседании Совета иностранных инвесторов была принята Декларация «О Кодексе этики иностранных инвесторов, работающих в Казахстане», одобрив которую, Совет иностранных инвесторов выразил желание, чтобы Правительство и другие государственные органы РК всегда эффективно использовали Совет и его рабочие группы, а также его тесное сотрудничество с основными деловыми и индустриальными ассоциациями работающих в Казахстане иностранных инвесторов [336]. К настоящему моменту уже состоялось двадцать заседаний Совета иностранных инвесторов.
Совет иностранных инвесторов достаточно активно участвует в процессе формирования основных направлений инвестиционной политики нашей страны. Несмотря на свой статус консультативного органа, Совет имеет реальную возможность влиять на происходящие инвестиционные процессы и оказывать позитивное влияние на создание инвестиционного имиджа нашего государства.
Особенно актуальна и значима роль такого органа в условиях отмены специального законодательства об иностранных инвестициях. С принятием нового инвестиционного закона, закрепляющего единый правовой статус для иностранных и национальных инвесторов, на первый план выходит проблема обеспечения надлежащей защиты и сохранения гарантий для иностранных инвестиций. В этой связи нужно подчеркнуть, что Закон об инвестициях в определенной степени сохраняет особенности в регулировании отношений с участием иностранных инвесторов. Так, в законе прямо устанавливается, что если иностранное государство или уполномоченный им государственный орган производит платежи в пользу инвестора по гарантии (договору страхования), предоставленной ему в отношении инвестиций, осуществленных на территории РК, и к этому иностранному государству либо уполномоченному им государственному органу переходят права (уступаются требования) инвестора на указанные инвестиции, то в РК такой переход прав (уступка требований) признается правомерным только в случае осуществления инвестором инвестиций в РК и (или) выполнения им определенных договорных обязательств (ст. 10) [45]. Совершенно очевидно, что здесь речь идет только об иностранных инвесторах. Далее, в новом законе есть положение, определяющее, что если международным договором, ратифицированным РК, установлены иные правила, чем те, которые содержатся в настоящем законе, то применяются правила международного договора (п. 4 ст. 2). Как уже отмечалось, данными международными договорами определяются особые условия для осуществления инвестиций, включая режим наибольшего благоприятствования и разнообразные гарантии. Поэтому говорить о том, что не существует различий в правовом режиме иностранных и национальных инвестиций, по меньшей мере, преждевременно.
В отечественной литературе поднимается вопрос о необходимости специального государственного органа по управлению иностранными инвестициями, так как международная практика свидетельствует о том, что в отдельных странах такого органа нет. На основе анализа опыта зарубежных стран (Финляндии, Канады, Португалии, Мексики, России, Грузии и других), К.С. Мауленов делает вывод о том, что только тогда, когда функционирование иностранного капитала, иностранных инвестиций в Казахстане станет делом обыденным, все (или практически все) принципиальные вопросы будут решены, можно слагать полномочия с Комитета по инвестициям, а пока такой орган нам нужен, и в ближайшие 10-15 лет вопроса о его ликвидации вставать не должно [326, с. 319-331].
Действительно, необходимость существования таких специальных органов подтверждается и практикой стран СНГ. В Республике Беларусь в соответствии с Сеульской конвенцией 1985 г. было учреждено Агентство по вопросам иностранных инвестиций [337, с. 244]. В Республике Узбекистан Агентство по внешним экономическим связям Республики Узбекистан согласно Указу Президента Республики Узбекистан «О совершенствовании системы управления в сфере внешних экономических связей, привлечения иностранных инвестиций» от 21 июля 2005 г. было преобразовано в Министерство внешних экономических связей, инвестиций и торговли Республики Узбекистан [338, с. 44].
В российской юридической литературе также высоко оценивается целесообразность сохранения специального государственного органа в этой области. Так, М.М. Богуславским подчеркивается значимость создания исполнительного и координационного органа в области иностранных инвестиций в условиях происходящего ослабления роли государства [308, с. 40-41]. В Российской Федерации такой специальный орган - Комитет по иностранным инвестициям первоначально был создан при Министерстве финансов РФ. В дальнейшем этот Комитет вошел в состав Российского агентства международного сотрудничества и развития, созданного в целях реализации государственной политики привлечения иностранных инвестиций. В результате проведенной реорганизации всей структуры федеральных органов исполнительной власти России, Российское агентство международного сотрудничества было передано в ведение Министерства внешнеэкономических связей РФ [308, с. 42]. Государственный информационный центр содействия инвестициям, образованный в 1992 г. [339], в 1994 г. был преобразован в Государственный информационный центр содействия инвестициям при Министерстве экономики РФ и Государственном комитете РФ по управлению государственным имуществом [340]. В том же 1994 г. был образован еще один орган - Консультативный совет по иностранным инвестициям в России под руководством Председателя Правительства Российский Федерации. Впоследствии в 2004 г. в составе Консультативного совета были созданы рабочие группы по рассмотрению проблем совершенствования инвестиционного климата и подготовке для внесения в Правительство РФ предложений по вопросам улучшения экономических условий для деятельности иностранных инвесторов [341].
Аналогичные процессы происходили и в Республике Казахстан: в 1992 г. было создано Национальное агентство по иностранным инвестициям РК, в 1993 г. оно было преобразовано в Национальное агентство по иностранным инвестициям при Министерстве экономики РК, в 1995 г. - в Комитет по использованию иностранного капитала при Кабинете Министров РК, в том же 1995 г. он был реорганизован в Комитет по использованию иностранного капитала при Министерстве финансов РК. В 1997 г. был образован Государственный комитет РК по инвестициям, который затем в 1999 г. был преобразован в Агентство РК по инвестициям, потом в 2001 г. - в Комитет по инвестициям при Министерстве иностранных дел РК, и, наконец, в 2002 г. - в Комитет по инвестициям Министерства индустрии и торговли РК. Полагаем, что проведенная реорганизация Комитета по инвестициям и более четкое определение его функций и полномочий должны способствовать повышению эффективности его деятельности и дальнейшему развитию инвестиционных отношений в Республике Казахстан.
В связи с необходимостью осуществления деятельности, направленной на привлечение в экономику Казахстана прямых, портфельных и иных видов инвестиций было создано Республиканское государственное предприятие на праве хозяйственного ведения «Казахстанский центр содействия инвестициям» [342], впоследствии реорганизованное путем преобразования его в закрытое акционерное общество со стопроцентным участием государства и передачи Комитету по инвестициям права владения и пользования государственным пакетом акций [343]. Наряду с этим, Министерству индустрии и торговли РК были переданы права владения и пользования государственными пакетами акций акционерных обществ Инвестиционная компания «Инвестиционный Фонд Казахстана», Банк Развития Казахстана, Национальный Инвестиционный Фонд.
Таким образом, Министерство индустрии и торговли РК, в целом, и Комитет по инвестициям, в частности, являются специальными органами в сфере государственного регулирования инвестиционной деятельности. Следует особо подчеркнуть, что переход государства в современных условиях становления и развития рыночных отношений от государственного управления к государственному регулированию, не означает полный отказ от государственного воздействия на экономические отношения, так как экономика не может осуществляться на основе полного саморегулирования. Мировой опыт свидетельствует о том, что потребность в государственном регулировании имеется и в условиях экономики рыночного типа, и при этой модели организации хозяйства государство в лице своих органов включено в той или иной степени практически во все формы экономической деятельности и при необходимости корректирует ее в целях защиты прав и законных интересов субъектов предпринимательской деятельности и потребителей, а также защиты публичных интересов общества и государства [344, с. 59-70]. Поэтому дальнейшее развитие и совершенствование государственного регулирования в сфере иностранных инвестиций будет осуществляться в сторону преобладания экономических мер над административными мерами.
Валютное регулирование выступает одним из основных способов регулирования отношений с участием иностранных инвесторов [49, с. 328-347; 345, с. 196-206; 346, с. 286-299]. Законодательством об инвестициях определяется, что инвесторы вправе открывать в банках на территории РК банковские счета в национальной и (или) иностранной валюте в соответствии с банковским и валютным законодательством (п. 2 ст. 5) [45]. Цель валютного регулирования, согласно Закону РК «О валютном регулировании» от 13 июня 2005 г., заключается в содействии государственной политике по достижению устойчивого экономического роста и обеспечению экономической безопасности [347]. Основным органом валютного регулирования в РК является Национальный банк РК; Правительство и иные государственные органы осуществляют валютное регулирование в пределах своей компетенции в соответствии с законодательством РК.
Необходимо отметить, что Правительством РК провозглашена политика либерализации валютного регулирования, согласно которой предполагается: создание условий для диверсификации инвестиционного портфеля путем смягчения режима валютного регулирования инвестиций в ценные бумаги нерезидентов инвестиционного качества; стимулирование прямых инвестиций за рубеж, расширяющих производственный потенциал республики; повышение эффективности валютного регулирования и экспортно-импортного валютного контроля за наиболее значимыми валютными операциями, наряду с устранением чрезмерных административных преград при осуществлении внешнеэкономических операций [348] и т.п. Несомненно, что в условиях рыночных отношений вмешательство государства в эту сферу деятельности должно быть минимальным.
Валютное регулирование напрямую связано с лицензионным регулированием в этой области. Так, лицензированию Национальным банком РК подлежат следующие виды валютных операций: приобретение резидентами ценных бумаг нерезидентов; приобретение резидентами паев инвестиционных фондов- нерезидентов; внесение резидентами вкладов в целях обеспечения участия в уставном капитале нерезидентов; операции с производными финансовыми инструментами между резидентами и нерезидентами [349]. Е.В. Салогубовой совершенно справедливо отмечается, что лицензирование в широком смысле не сводится к однократному акту выдачи лицензии тому или иному участнику рынка, речь должна идти о выполнении требований, вытекающих из обладания лицензии на ведение конкретной профессиональной деятельности [350, с. 26]. Выражается это в том, что в случае нарушения предусмотренных лицензией условий государственные органы могут в административно-правовом порядке воздействовать на нарушителей и принудить их к надлежащему исполнению. Однако если ранее Правилами о лицензировании деятельности, связанной с использованием валютных ценностей, утвержденными постановлением Правления Национального банка РК от 25 июля 2003 г., предусматривалось наступление ответственности в форме отзыва лицензии или приостановления действия лицензии на срок до 6-ти месяцев [351], то действующими Правилами осуществления валютных операций в РК, утвержденными постановлением Правления Национального банка РК от 29 октября 2005 г. установлено, что Национальный банк РК при выявлении нарушений валютного законодательства РК лицензиатами вправе приостановить действие лицензии [349]. Вместе с тем, несмотря на достаточно жесткую систему контроля за деятельностью лицензиата, Национальный банк РК не отвечает по обязательствам резидента по операциям, проведенным на основании выданной лицензии.
В литературе высказываются серьезные сомнения относительно целесообразности особого правового положения Национального банка РК, установленного действующим законодательством. Выражается это, по мнению А.И. Худякова, в том, что Национальный банк одновременно выступает в качестве: 1) государственного органа, издающего нормативные правовые акты по валютным вопросам; 2) субъекта, принимающего индивидуальные акты, направленные на реализацию своего собственного нормативного акта; 3) хозяйствующего субъекта, участвующего при осуществлении валютных операций, являясь стороной соответствующего договора (договора купли-продажи иностранной валюты); 4) органа, привлекающего к ответственности за нарушение валютного законодательства (то есть того законодательства, которое он сам же принял) [24, с. 174-175]. Здесь имеется в виду, что Закон о валютном регулировании, который должен быть основным законодательным актом в этой области, на самом деле таковым не является в силу того, что большинство его положений носит отсылочный характер и предоставляют решение тех или иных вопросов на усмотрение Национального банка. Поэтому, по существу, подзаконные нормативные акты Национального банка и составляют само валютное законодательство. Полагаем, что чрезмерное расширение полномочий Национального банка имеет место не только в вопросах валютного регулирования, но и в других (например, в сфере обращения ценных бумаг, в деятельности страховых (перестраховочных) организаций, их филиалов и представительств и т.д.).
В целом, валютное регулирование и валютный контроль оказывают существенное влияние на привлечение иностранных инвестиций в экономику Казахстана. По сравнению с налоговым регулированием, валютное регулирование деятельности иностранных инвесторов в меньшей степени контролируется и регламентируется государством, ведь функции валютного контроля за их деятельностью возложены на уполномоченные банки, в которых нерезиденты держат свои счета (именно они выступают в качестве агентов валютного контроля в соответствии с действующим законодательством). Как справедливо замечено И.В. Бак, система валютного регулирования решает комплекс макроэкономических задач и служит целям улучшения платежного баланса страны, экономической безопасности и стимулирования приоритетных направлений экономики, а также контролю обращения товарной и денежной масс [189, с. 215].
Налоговое регулирование выступает неотъемлемой частью государственного регулирования отношений с участием иностранных инвесторов. Особенности регулирования в этой области, в первую очередь, определяются не спецификой инвестиционной деятельности как объекта регулирования, а характерными признаками налога, отличающими его от других видов платежей. Общепризнанными являются следующие особенности обязательных платежей, которые приводит
А.И. Худяков: 1) налог - это всегда установление государства (никто кроме государства не вправе вводить и взимать налог); 2) налог - это одностороннее установление государства (оно не требует согласования с налогоплательщиками); 3) налог - это всегда денежный платеж; 4) налог - это всегда принудительное взимание денег; 5) налог - это правомерное изъятие денег; 6) налог - это обязательный платеж; 7) налог - это безвозвратное взимание денег; 8) налог является без-эквивалентным платежом; 9) налог порождает стабильные денежные обязательства; 10) налог существует только в правовой форме; 11) налог всегда идет в доход государства; 12) налог - это такой платеж, который характеризуется сменой формы собственности (в процессе уплаты налога деньги из частной собственности переходят в государственную) [352, с. 84-89]. Соответственно, налоговое регулирование характеризуется тем, что оно носит публичный характер, так как является исключительной прерогативой государства. Поэтому независимо от того, является ли субъектом налоговых правоотношений иностранный или национальный инвестор, индивидуальный или институциональный инвестор, в основу правоотношений положены начала власти и подчинения. Изъятия стимулирующего характера возможны только в отношении инвесторов, осуществляющих деятельность в приоритетных секторах экономики, которым предоставляются налоговые преференции в соответствии с Законом об инвестициях (ст. 16). Изъятия ограничительного характера выражаются, прежде всего, в установлении ответственности за нарушение налогового законодательства в отношении налогоплательщиков, как резидентов, так и нерезидентов.
Инвестиционные налоговые преференции - это освобождение от уплаты корпоративного подоходного налога или предоставление права дополнительных вычетов из совокупного годового дохода налогопла-телыциков-инвесторов, освобождение от уплаты налога на имущество по вновь введенным в эксплуатацию фиксированным активам в рамках инвестиционного проекта, а также освобождение от уплаты земельного налога по земельным участкам, приобретенным и используемым для реализации инвестиционного проекта. В соответствии с налоговым законодательством инвестиционные налоговые преференции предоставляются по корпоративному подоходному налогу, земельному налогу и налогу на имущество налогоплательщиками в соответствии с контрактом [353]. Дата начала применения инвестиционных налоговых преференций определяется таким образом: с 1 января года, следующего за годом ввода в эксплуатацию фиксированных активов, - для налогоплательщиков, осуществляющих хозяйственную деятельность на момент заключения контракта; со дня принятия в эксплуатацию объектов производственного назначения государственными приемочными комиссиями - для вновь созданных налогоплательщиков.
В качестве примера можно привести одобренные постановлением Правительства РК Договор от 6 декабря 1996 г. «О создании ЗАО «Каспийский трубопроводный консорциум-Р» и «Каспийский трубопроводный консорциум-К», Договоры о реогранизации Каспийского трубопроводного консорциума и Договоры акционеров между правительствами Российской Федерации, Республики Казахстан, Султаната Оман, компаниями «Оман Ойл Компани Лимитед», «Шеврон Оверсиз Петролиум Инк.», ОАО «Нефтяная компания «ЛУКОЙЛ», компанией «Мобил Корпорейшн», ОАО «Нефтяная компания «Роснефть», компаниями «Аджип СпА», «Бритиш Газ Эксплорейшн энд Продакшн», Государственной холдинговой компанией «Мунайгаз», компанией «Орике лимитед»; в соответствии с налоговым законодательством, в которых устанавливается, что услуги по международной транспортировке жидких углеводородов облагаются по нулевой ставке, за исключением случаев, предусмотренных международными договорами, участниками которых является РК; передача казахстанских трубопроводных активов от РК в пользу КТК-К и возможное возвращение этих активов РК освобождается от уплаты налога на добавленную стоимость [354]. В этой связи Д. Кулумбетовым отмечается, что в настоящее время проявляется тенденция к снижению налоговой нагрузки: понижены ставки социального налога, налога на добавленную стоимость [355, с. 45].
В целом нужно заметить, что предоставление налоговых льгот и преференций - это обычная практика государств, принимающих иностранные инвестиции. Например, в странах Бенилюкса (Бельгия, Нидерланды, Люксембург), как отмечает А.В. Кирин, традиционно поощряются иностранные инвестиции путем их стимулирования значительными налоговыми и иными финансовыми льготами и преференциями; законодательство Италии и Испании существенно поощряет налоговыми послаблениями иностранных инвесторов, вкладывающих полученную на территории этих стран прибыль в развитие национальной промышленности [356, с. 94]. В некоторых странах, достаточно долго сохранявших основные устои закрытой, экономики, уже переходят от традиционных административных методов налогового регулирования к экономическим методам регулирования. Так, Республика Таджикистан заключила соглашение «О сотрудничестве и взаимной помощи по вопросам соблюдения налогового законодательства» с Украиной (1999 г.), с Республикой Беларусь (1999 г.); соглашение «Об избежании двойного налогообложения» с Россией (1998 г.), Кыргызстаном (1998 г.) и др. [357, с. 104-105]. Здесь немаловажным является осознание значимости налогового регулирования в сфере инвестиционной деятельности, основанного на мерах стимулирующего, а не карательного характера.
Важную роль в регулировании инвестиционных отношений с участием иностранных инвесторов играет таможенное регулирование. Признанными достижениями в этой сфере являются создаваемые в целях обеспечения свободы перемещения (передвижения) товаров зоны свободной торговли и таможенные союзы. Например, Латино Американская зона свободной торговли и Северо-Американская зона свободной торговли; Таможенный союз стран ЕС и Таможенный союз стран СНГ. Таможенный союз представляет собой более высокий уровень объединения, чем зона свободной торговли, вследствие того, что в зоне свободной торговли от таможенных сборов и пошлин освобождаются только товары, произведенные в странах-участницах, тогда как в рамках таможенного союза свободно перемещаются все товары, независимо от того, произведены они в странах-участницах или нет (достаточно, чтобы эти товары прошли на законном основании общую таможенную границу).
Таможенный союз стран ЕС с момента его учреждения был признан основой сообщества и с точки зрения Б.Н. Топорнина отличался двумя главными чертами: во-первых, он предусматривал запрещение импортных и экспортных таможенных пошлин и любых равнозначных сборов в торговых отношениях между государствами членами; во-вторых, он устанавливал общий таможенный режим в отношениях государств-членов с третьими странами (продукция из третьих стран рассматривается как находящаяся в свободном обращении в государствах-членах, если по отношению к ней были выполнены все импортные формальности и выплачены все таможенные пошлины или равноценные сборы, взимаемые в этом государстве, и если она не оказывается в более благоприятном положении вследствие полного или частичного возвращения этих пошлин и сборов) [358, с. 12-21, 64-68].
Целями Таможенного союза стран СНГ (членом которого является РК) как указывает Е.Г. Моисеев, выступают: обеспечение совместными действиями социально-экономического прогресса своих стран путем устранения между ними препятствий для свободного экономического взаимодействия между хозяйствующими субъектами; гарантирование устойчивого развития экономики, свободного товарообмена и добросовестной конкуренции; укрепление координации экономической политики своих стран и обеспечение всестороннего развития национального народного хозяйства; создание условий для формирования общего экономического пространства; создание условий для активного выхода государств-членов Таможенного союза на мировой рынок [312, с. 34-47].
Вместе с тем, нужно согласиться с мнением, высказанным С.Т. Алибековым, что с момента создания СНГ принято значительное число документов, так и не реализованных до конца, и в первую очередь становится ясным, что не заработал таможенный механизм, более того таможенные барьеры могут сами по себе воспрепятствовать любым интеграционным процессам [49, с. 455]. Сотрудничество стран СНГ в таможенной сфере в значительной мере носит декларативный характер и не получило реального и действенного претворения на практике. В общем, вопросы таможенного регулирования широко освещены в юридической литературе [49 с. 445-478; 356, с. 105-118; 359, с. 767-780], поэтому отметим, что в Таможенном кодексе РК от 5 апреля 2003 г. [360] закреплено правило об освобождении от обложения таможенными пошлинами при импорте оборудования и комплектующих к нему, ввозимых для реализации инвестиционного проекта.
Государственное регулирование иностранных инвестиций предполагает и обеспечение надлежащей защиты прав иностранных инвесторов. Ранее в утратившем силу Законе об иностранных инвестициях этот вопрос получил детальную регламентацию, что позволяло максимально полно учитывать интересы иностранных инвесторов. Например, компания «Аксесс Индастриз, Инк.» отказалась от причитающихся ей компенсаций от РК, и обратилась в Правительство с обращением о сохранении и углублении дальнейшего сотрудничества, которое было принято к сведению [361]. В рамках оказания государственной поддержки прямым инвестициям, Комитету по инвестициям было поручено подписать от имени Правительства Меморандум о взаимном сотрудничестве с Центрально-Азиатской Инвестиционной компанией «САІ-Казахстан» и оказать меры государственной поддержки Центрально-Азиатской компании при осуществлении прямых инвестиций в приоритетные сектора экономики [362].
В настоящее время с принятием Закона об инвестициях возникают определенные вопросы относительно того, насколько полно учтены интересы иностранных инвесторов, и в какой мере могут осуществляться их права. Наиболее остро эта проблема проявляется в том, что в действующем законодательстве не получил должного закрепления порядок разрешения споров иностранных инвесторов. Еще в 1960 г. Советский Союз, а в 1995 г. - Республика Казахстан присоединились к Нью-Йоркской Конвенции 1958 г. «О признании и исполнении иностранных арбитражных решений», участниками которой является преобладающее большинство государств мира [363, с. 7]. В 1992 г. Республика Казахстан приняла членство в МВФ, МБРР, МФК, МАР, МАГИ и ИКСИД (МЦУИС); в 2001 г. Казахстаном было принято членство в Европейском Банке Реконструкции и Развития, Азиатском Банке Развития и Исламском Банке Развития [364].
Процедура рассмотрения споров иностранных инвесторов определялась в утратившем силу Законе «Об иностранных инвестициях» [206]. Примерно такая же процедура предусматривалась и Законом РК «О государственном и гарантированном государством заимствовании и долге» (который также утратил силу) [228]. Однако, с учетом различий в субъектном составе можно выявить следующие особенности. В частности, в законодательстве об иностранных инвестициях споры делились на две категории таким образом: 1) инвестиционные споры иностранных инвесторов; и 2) споры иностранных инвесторов с гражданами и юридическими лицами РК, не относящиеся к категории инвестиционного спора. А в Законе о государственном заимствовании и долге — 1) споры и разногласия, возникающие в связи с договорами (соглашениями) о займе, эмиссией государственных ценных бумаг, правительственными гарантиями или связанной с ними деятельностью, включая управление государственным, правительственным долгом, долгом местных исполнительных органов или гарантированным государством долгом;
2) все остальные споры, не охватываемые рамками вышеперечисленного, включая споры иностранного кредитора с юридическими и физическими лицами РК.
Сам порядок разрешения споров был общим. Так, для второй группы установлено, что споры разрешаются судами РК в соответствии с действующим законодательством, если иное не предусмотрено соглашением сторон. В целом в основу был положен принцип досудебного рассмотрения инвестиционных споров - путем переговоров. При этом определялось, что если такие споры не могли быть разрешены с помощью переговоров в течение трех месяцев с даты письменного обращения любой из сторон в споре к другой стороне, то спор, по выбору любой из сторон может передаваться для разрешения, при наличии письменного согласия иностранного инвестора, в судебные органы РК или в арбитражный орган в соответствии с согласованной процедурой разрешения споров, в том числе установленной в контракте или любом ином соглашении между сторонами в споре.
По этому вопросу Ю.Г. Басиным даны следующие разъяснения: решающий выбор во всей этой сложной процедуре принадлежал иностранному инвестору, независимо от того, кто являлся истцом по спору - иностранный инвестор или Республика Казахстан [49, с. 426]. В частности, если инициатором разрешения спора выступает уполномоченный государственный орган, то для принятия спора к рассмотрению требуется согласие иностранного инвестора; если же в арбитражный орган обращается инвестор согласие РК предполагается полученным. Любое арбитражное решение, вынесенное в соответствии с указанными процедурами, окончательно и обязательно для сторон инвестиционного спора; такое решение исполняется в РК так же, как решения судебных органов РК.
В Законе об инвестициях (ст. 9), в отличие от ранее действовавшего Закона об иностранных инвестициях, порядок разрешения споров упрощен до минимума. Как таковая процедура рассмотрения спора в нем вообще не определяется, законодателем устанавливается правило общего характера о том, что разрешение споров производится в соответствии с международными договорами и законодательными актами РК в судах РК, а также в международных арбитражах, определяемых соглашением сторон [45]. Выделяются две категории споров - инвестиционные споры (споры, вытекающие из договорных обязательств между инвесторами и государственными органами в связи с инвестиционной деятельностью инвестора) и споры, не относящиеся к инвестиционным (то есть все остальные). Такой подход законодателя вполне соотносится с тем, как Вашингтонская конвенция 1965 г. определяет понятие инвестиционных споров (к инвестиционным спорам отнесены споры, вытекающие из отношений между иностранным частным лицом и государством реципиентом по поводу инвестиций частного лица [365, с. 99]).
Практически аналогичная процедура закреплена и в Бюджетном кодексе РК от 24 апреля 2004 г., в соответствии с которым утратил силу Закон о государственном заимствовании и долге. В частности, в ст. 221 Бюджетного кодекса закреплено, что споры и разногласия, возникающие в связи с договорами займа, государственными эмиссионными ценными бумагами, правительственными гарантиями или связанной с ними деятельностью, включая управление государственным, правительственным долгом, долгом местных исполнительных органов или гарантированным государством долгом, решаются по возможности посредством переговоров либо в соответствии с ранее согласованными процедурами разрешения споров, установленными в договорах займа, правилах выпуска государственных эмиссионных ценных бумаг [256]. Остальные споры, в том числе споры иностранного заимодателя с гражданами и юридическими лицами РК, разрешаются судами РК в соответствии с законодательством РК, если иное не предусмотрено соглашением сторон.
Как правило, в международной практике все споры, которые могут возникнуть в связи с иностранными инвестициями, с позиции М.А. Баратовой, принято делить на две группы: 1) инвестиционные споры, то есть споры между иностранными частными инвесторами и государством, принимающим иностранные инвестиции; 2) споры между участниками (партнерами) совместного предприятия, споры одного из участников с совместным предприятием; споры, сторонами в которых выступают предприятия с иностранным инвесторами и предприятия и фирмы страны местонахождения такого предприятия с иностранными инвестициями (так называемые хозяйственные споры); споры между предприятиями с иностранными инвестициями и юридическими и физическими лицами других государств; споры между иностранным инвестором или предприятием с иностранными инвестициями с органами государства страны, принимающей иностранные инвестиции [191, с. 67-68]. Как видим ко второй категории споров относят не только гражданско-правовые, но и административно-правовые споры (с участием государственных органов и должностных лиц принимающего государства).
В этой связи М.М. Богуславским высказано предложение о необходимости выделения трех групп инвестиционных споров: 1) инвестиционные споры между иностранным частным инвестором и государством, принимающим частные инвестиции; 2) имущественные и хозяйственные споры между равноправными субъектами (гражданско-правовые споры); 3) споры между иностранным инвестором или предприятием с иностранными инвестициями с органами государства страны, принимающей инвестиции (административно-правовые споры) [308, с. 194-195]. По новому инвестиционному закону первая и третья категории споров объединены в одну - инвестиционные споры и для них предусматривается возможность разрешения не только в судах РК, но и в международных арбитражах, определяемых соглашением сторон. Однако здесь возможно возникновение такой ситуации, при которой стороны не определят, в каком именно арбитраже может быть разрешен спор - тогда где он будет рассматриваться; да и почему спор может быть рассмотрен только в международном арбитраже, а, например, не в арбитражных судах РК. К числу преимуществ третейского разбирательства И.В. Панцхава относит следующие: во-первых, это оперативность в решении судебных споров (статистика показывает, что срок рассмотрения дела в третейском суде составляет от двух недель до двух месяцев); во-вторых, система третейских судов предусматривает возможность выбора арбитра, который будет рассматривать дело; в-третьих, третейский суд обычно заседает конфиденциально, что также является преимуществом для сторон [366, с. 465]. Можно добавить, что преимуществами третейского разбирательства также являются беспристрастность, объективность и экономичность процесса (в последнем случае нужно пояснить, что рассмотрение споров в судах общей юрисдикции занимает гораздо больше времени и соответственно потребует гораздо больших расходов для сторон).
Разумеется, что без надлежащего урегулирования этого вопроса не может быть и речи о создании всех необходимых условий для привлечения в экономику нашей страны новых иностранных инвестиций. Поэтому следует позитивно оценить принятие Закона РК «О международном коммерческом арбитраже» от 28 декабря 2004 г., воспроизводящего типовой закон ЮНСИТРАЛ «О международном торговом арбитраже» от 11 декабря 1985 г. (Резолюция 40/72 Генеральной Ассамблеи ООН от 11 декабря 1985 г.) [367, с. 481-497]. Например, в Российской Федерации аналогичный закон был принят 7 июля 1993 г., к числу его особенностей следует отнести то, что Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже» исходит из признания полезности арбитража (третейского суда) и необходимости комплексного урегулирования международного коммерческого арбитража в законодательном порядке; учитывает положения о таком арбитраже, содержащиеся в международных договорах РФ, а также в типовом законе, принятом в 1985 г. Комиссией ООН по праву международной торговли и одобренном Генеральной Ассамблеей ООН для возможного использования государствами в своем законодательстве [368]. Закон РК «О международном коммерческом арбитраже» регулирует отношения, возникающие в процессе деятельности международного коммерческого арбитража на территории РК, а также порядок и условия признания исполнения в Казахстане решений международного коммерческого арбитража [369].
Одновременно с Законом о международном коммерческом арбитраже был принят Закон РК «О третейских судах», в сферу которого входят отношения, регулирующие порядок образования, деятельности, а также исполнения решений третейских судов РК [370] (28 декабря 2004 г. был принят еще третий законодательный акт - Закон РК «О внесении дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам деятельности третейских судов и арбитражей»). Вместе с тем, многие положения указанных законов подвергаются вполне заслуженной критике. В частности, много споров вызывает п. 5 ст. 7 Закона о третейских судах, устанавливающий неподведомствен-ность некоторых категорий споров третейским судам (споры, по которым затрагиваются интересы государства, государственных предприятий, несовершеннолетних лиц, лиц, признанных в порядке, установленном законом, недееспособными, лиц, не являющихся участниками третейского соглашения; споры из договоров о предоставлении услуг, выполнении работ, производстве товаров субъектами естественных монополий, субъектов, занимающих доминирующее положение на рынке товаров и услуг, а также по делам о банкротстве) и отсутствие такого ограничения в Законе о международном коммерческом арбитраже.
Оценивая принятый перечень ограничений компетенции третейского суда, П.Я. Грешников отмечает, что наибольший практический интерес вызывает изъятие из юрисдикции третейского суда споров с участием субъектов естественных монополий и субъектов, занимающих доминирующее положение на рынке товаров и услуг [371, с. 43]. По мнению М.К. Сулейменова ограничена не только компетенция третейского суда, но и компетенция международного коммерческого арбитража (причем явно необоснованно), поскольку в соответствии с законодательством к ней относятся только споры, возникающие из гражданско-правовых договоров, если иное не установлено законодательными актами РК (ст. 1 Закона о международном коммерческом арбитраже), это означает, что иные споры (например, споры о праве собственности, не связанные с договорами) арбитражами рассматриваться не могут [372, с. 118].
Однако, как отмечает С.Ю. Ватаев, в случае спора, в котором хотя бы одна из сторон является нерезидентом РК, спор, согласно положения Закона о международном коммерческом арбитраже может быть передан на рассмотрение арбитража, и в этом случае ограничения по категориям споров, предусмотренные п. 5 ст. 7 Закона о третейских судах, по всей видимости, не должны применяться [373, с. 32]. Из этого следует, что введенные ограничения компетенции третейских судов затрагивают только резидентов РК, что можно оценить, как стремление законодателя обеспечить защиту прав иностранных инвесторов, ущемив при этом права и интересы национальных инвесторов.
Проблема надлежащего правового регулирования деятельности с участием иностранных инвесторов, на наш взгляд, не сводится только к созданию благоприятного режима для иностранных инвестиций и закреплению гарантий их осуществления, но и направлена на обеспечение и защиту общественных (публичных) интересов. Поэтому государство может устанавливать определенные ограничения при осуществлении иностранных инвестиций. Согласно сложившейся международной практики привлечения иностранного капитала, сохранение ограничений и изъятий из национального режима и режима наибольшего благоприятствования при размещении иностранных инвестиций возможно даже в условиях максимально полной либерализации деятельности иностранных инвесторов. Так, в Приложении к Договору между РК и США о поощрении и взаимной защите капиталовложений определено, что запрещенными для иностранных инвестиций могут быть: ключевые отрасли, связанные с обеспечением национальной безопасности и сохранением суверенитета (военная и некоторые отрасли добывающей промышленности, железнодорожный и авиационный транспорт, речное и морское судоходство, сельское и лесное хозяйство, рыболовство, средства массовой информации, банковское и страховое дело, посредническая деятельность на рынке ценных бумаг); собственность на землю, пользование недрами и другими природными ресурсами, в том числе в морской исключительной зоне; отрасли, в которых существует государственная или с участием государства частная монополия (почта, телеграф, телекоммуникации, производство и снабжение электроэнергией, производство и продажа алкогольных и табачных изделий) [374].
Закон США 1934 г. запретил передачу иностранным лицам в эксплуатацию теле- и радиостанций; с 1920 г. в сферу торгового мореплавания США, а с 1958 г. в сферу воздушных перевозок допускались только резиденты США; по Закону о шахтах 1972 г. исключительное право в этой сфере также закреплено за резидентами; Закон об атомной энергии не допускает выдачу лицензий негражданам США на производство и использование атомной энергии и на владение атомными установками; Закон о федеральных средства связи запрещает такое объединение телеграфных компаний, в результате которого свыше 20 процентов их акций окажется в собственности иностранцев или под их контролем; иностранцы в США не вправе владеть более чем 25 процентов долей собственности в воздушном судне либо в каботажных или плавающих во внутренних водах судах; Закон о прямых иностранных инвестициях 1990 г. предусматривает регулярное рассмотрение Конгрессом США отчетов о деятельности в США предприятий с иностранными инвестициями [81, с. 311].
Это вполне распространенная практика в связи с тем, что государство должно стоять на страже интересов национальных (отечественных) инвесторов, и ограждать их от нежелательной иностранной конкуренции в определенных отраслях и сферах экономики. Что касается государств с развитой экономикой, то они стараются защитить отечественных производителей от иностранной конкуренции в стратегически важных для экономики страны отраслях. Если говорить о государствах с неразвитой экономикой, то для них иностранная конкуренция является нежелательной вследствие того, что, например, в отраслях с передовой технологией национальные инвесторы еще не в состоянии на равных конкурировать с иностранными инвесторами. Наряду с этим, меры ограничительного характера могут применяться тогда, когда существует угроза монополизации отдельных отраслей экономики иностранными инвесторами, что может оказать негативное воздействие на состояние конкурентоспособности в целом. Соответственно, к числу важных направлений в национально-правовом регулировании иностранных инвестиций можно отнести и антимонопольное регулирование.
Вместе с тем, в практике национально-правового регулирования иностранных инвестиций встречаются и такие случаи, когда государства пытаются внедрить экстратерриториальное действие своего внутреннего права в международной инвестиционной сфере. В частности, в США действует Закон Хелмса-Бэртона, подписанный в марте 1996 г., основной целью которого является изоляция Кубы. С помощью этого Закона оказывается давление на частных лиц третьих стран с тем, чтобы они не вкладывали свои инвестиции на Кубе. Законом Хелмса-Бэртона предусмотрено, что физическое или юридическое лицо США может подать иск в Федеральный суд США против любого иностранного лица, которое проводит торговые сделки с собственностью, экспроприированной на Кубе; а также право отказывать в визах любому лицу, которое осуществляет торговые сделки в отношении конфискованной собственности на Кубе [81, с. 315-316]. Конечно, данный Закон подвергся жесточайшей критике как со стороны ученых-юристов большинства зарубежных стран, так и со стороны отдельных государств (страны ЕС, Канада, Мексика и др.). Комиссия ЕС в ноябре 1996 г. приняла специальный акт № 22713/06 о нейтрализации действия Закона США и других идентичных иностранных законов, имеющих экстратерриториальное действие; ЕС предупредил Правительство США, что в Европе будут заморожены активы США и введены идентичные ограничения во въезде, если Закон будет применен к гражданам и компаниям ЕС [81, с. 316-317]. На наш взгляд, положения Закона Хелмса-Бэртона следует расценивать, как попытку вмешаться во внутренние дела другого государства (Кубы) и ограничить право граждан третьих государств на осуществление инвестиций в той стране, которой они пожелают, т.е. право инвестора самостоятельно определять страну-реципиента.
Воздействие трансграничных слияний и приобретений на развитие экономики принимающего государства не всегда является позитивным. Среди основных причин возможного негативного воздействия следует назвать не совпадение коммерческих целей транснациональных компаний и целей развития государств, принимающих инвестиции; в целом передача прав собственности на важные предприятия в руки иностранных инвесторов может рассматриваться как подрыв национального суверенитета, равнозначный реколонизации [269, с. 36]. Определенную обеспокоенность по поводу трансграничных слияний и приобретений испытывают не только развивающиеся страны, но и развитые страны (примерно 90 процентов всех трансграничных слияний и приобретений, включая большинство из 109 мегасделок на сумму более 1 миллиарда долларов США каждая, имели место в развитых странах [269, с. 28]). Например, приобретение японскими инвесторами Рокфеллеровского центра в Нью-Йорке и киностудии в Голливуде вызвало бурное негодование в американской прессе [269, с. 34-35]. Все это свидетельствует о необходимости взвешенного и рационального подхода к привлечению и использованию иностранных инвестиций, требующего всестороннего учета как положительных, так и возможных отрицательных моментов, связанных с инвестированием иностранного капитала.
Однако в связи с принятием нового инвестиционного закона уже не столь актуально изучение международного опыта в регулировании иностранных инвестиций, вследствие чего изъятия ограничительного характера из национального режима в отношении иностранных инвестиций могут применяться только в рамках международных договоров (соглашений), если конечно они в них предусмотрены. Полагаем, что во всех остальных случаях использование ограничительных мер к деятельности национальных инвесторов, вряд ли возможно. Даже если учитывать общую формулировку, содержащуюся в Законе об инвестициях (п. 2 ст. 3), что исходя из необходимости обеспечения национальной безопасности, законодательными актами могут определяться виды деятельности и (или) территории, в отношении которых инвестиционная деятельность ограничивается или запрещается [45]. В принципе это положение теряет всякий смысл в условиях единого и равного режима для национальных и иностранных инвестиций, ведь согласно закону ограничения могут быть определены в отношении и тех и других одновременно, тогда остается неясным: при чем здесь интересы национальной безопасности. Мировой опыт показывает, что предоставление различных льгот и установление определенных ограничений для иностранных инвестиций широко практикуются в странах с развитой экономикой, и для этого вовсе не обязательно наличие специального акта в этой сфере. Поэтому мы считаем, что отмена Закона об иностранных инвестициях не может автоматически привести к уравниванию правовых режимов иностранных и национальных инвестиций в силу объективно существующих различий между иностранной частной собственностью и частной собственностью физических и юридических лиц Республики Казахстан. Изучение опыта зарубежных стран подтверждает, что сохранение различий вполне сочетается с установлением общего национального режима для иностранных инвестиций, и это, прежде всего, в интересах принимающего государства, которое стремится к сохранению экономической и политической независимости, а также к тому, чтобы стимулировать отечественных инвесторов.
Например, российская практика привлечения иностранного капитала подтверждает, что положительные или негативные последствия в экономике страны зависят не столько от величины привлеченного иностранного капитала, сколько от его структуры и концентрации в отдельных отраслях и сферах национальной экономики [344, с. 59-60]. Международный опыт показывает, что главная задача менее развитых стран - по-прежнему заключается в привлечении прямых иностранных инвестиций не просто в больших объемах, а более высокого качества, которое определяется такими аспектами, как тесные связи с национальной экономикой, экспортная ориентация, передовые технологии, повышение квалификации работников и другое побочное воздействие [269, с. 3]. Поэтому представляется важным в настоящее время создание условий для привлечения прямых иностранных инвестиций, а не привлечение краткосрочного (спекулятивного) иностранного капитала, необходимо разработать и реализовать целый комплекс мероприятий, направленных на формирование благоприятного инвестиционного климата в нашей стране. При этом нужно преодолевать ситуацию, когда прямые иностранные инвестиции преимущественно вкладываются только в один сектор экономики (с 1993 г. по 2000 гг. в нефтяной сектор было вложено более 80 процентов кумулятивных прямых иностранных инвестиций [375, с. 16]); следует активизировать работу по привлечению прямых иностранных инвестиций и в другие сектора экономики Казахстана.
В этой связи можно обратиться к практике зарубежных стран в области привлечения иностранных инвестиций. Например, подход, принятый в Малайзии, Сингапуре и Таиланде, предусматривает существенную ориентацию на прямые иностранные инвестиции, интеграцию экономики в производственные сети транснациональных корпораций; другой подход, принятый в Республике Корея и китайской провинции Тайвань, состоит в развитии отечественных предприятий и собственного инновационного потенциала и использования транснациональных компаний главным образом в качестве источника технологии (в основном без интеграции их в экономические структуры); подход, принятый администрацией Гонконга (Китай), заключается в обеспечении инфраструктуры и общего управления, тогда как распределение ресурсов осуществляется в значительной мере с помощью рыночных сил [270, с. 36]. Однако крупнейшим получателем прямых иностранных инвестиций в Азии является Китай, объем притока которых, например, в 1998 г. составил 45 миллиардов долларов США (для сравнения можно отметить, что в России объем привлеченных прямых иностранных инвестиций в 1998 г. составил всего 2 миллиарда долларов США) [270, с. 28,31]. Следовательно, наряду с соблюдением общих правил и стандартов, направленных на создание для иностранных инвестиций режима не менее благоприятного, чем для национальных инвестиций (а возможно и более благоприятного), каждая страна должна выработать свою стратегию привлечения и использования иностранных инвестиций, которая бы максимально полно учитывала бы реальные экономические потребности и возможности (в том числе, уровень экономического и социального развития, имеющиеся и потенциальные ресурсы, степень экономической и политической стабильности, и т.п.).
Подводя итоги, можно сказать, что одним из основных недостатков в регулировании иностранных инвестиций является несовершенное и нестабильное законодательство в этой области (имеется в виду, не только инвестиционное законодательство, но и законодательство о валютном регулировании, налоговое законодательство, таможенное законодательство, банковское законодательство и др.). Конечно, пробелы в регулировании восполняются заключением двусторонних международных соглашений о взаимном поощрении и защите инвестиций, возможностью определять отдельные положения и условия в инвестиционном договоре, но этого недостаточно.
Правовое регулирование деятельности с участием иностранных инвесторов наряду с предоставлением государственных гарантий и оказанием государственной поддержки иностранным инвесторам, осуществляющим деятельность в приоритетных секторах экономики, включает в себя валютное регулирование; лицензионное регулирование; налоговое регулирование; таможенное регулирование; антимонопольное регулирование. Государство использует различные меры регулирования (способы и средства воздействия): меры стимулирующего характера (предоставление инвестиционных преференций); меры контролирующего характера (контроль за соблюдением государственных норм, стандартов и правил); а также меры принудительного характера (в случаях нарушения инвесторами норм действующего законодательства).
Сегодня наблюдается изменение роли государства в регулировании рыночных отношений в сторону большего применения мер косвенного (экономического) регулирования, чем мер прямого (административного) регулирования. В условиях становления развития рыночных отношений удельный вес частно-правового регулирования по сравнению с публично-правовым регулированием возрастает. Прежде всего, это проявляется в том, что на смену публично-правовым нормам, определявшим порядок использования объектов государственной собственности, приходят частно-правовые нормы. Вместе с тем, отдельные ученые прогнозируют обратный процесс - увеличение массива частного права. Например, как утверждает Т.В. Кашанина, можно с уверенностью констатировать, что доля публичного права в дальнейшем будет увеличиваться, поскольку общественные связи становятся все более многообразными и тесными, возрастают роль и значение публичного права [52, с. 20]. Довольно трудно с этим согласиться с учетом того, что период «расцвета» публичного права в истории нашего государства уже был. Однако нужно особо заметить, что дальнейшее развитие и расширение частно-правового регулирования в сферах, традиционно считавшихся публично-правовыми, не приведет к тому, что публичное право растворится в частном, необходимо достижение оптимального сочетания частно-правовых и публично-правовых начал в системе законодательства, и соответственно в системе права.
Итак, в результате проведения инвестиционной политики, направленной на уравнивание в правовом положении иностранных и национальных инвесторов и стимулирование отечественных товаропроизводителей, необходимость в специальном законодательстве об иностранных инвестициях отпала. Но это не означает, что не будет правовых основ для привлечения и реализации инвестиционных проектов иностранными инвесторами. С принятием единого инвестиционного закона были заложены основные начала осуществления инвестиционной деятельности независимо от принадлежности инвестора к тому или иному государству, а государственное регулирование иностранных инвестиций всегда останется важным и значимым в деле создания в Республике Казахстан развитой экономики.