Главная   »   Северо-Казахстанская область   »   СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ПРИИШИМЬЯ В 1907-1916 гг. КОЛОНИЗАЦИЯ КРАЯ


 СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ПРИИШИМЬЯ В 1907-1916 гг. КОЛОНИЗАЦИЯ КРАЯ

процессы социально-экономического развития края, наметившиеся в пореформенный период, в начале XX века получают дальнейшее развитие, что определялось быстрыми темпами развития русского капитализма. После 61-го года развитие капитализма в России пошло с такой быстротой, что в несколько десятилетий совершились превращения, Занявшие в некоторых странах Европы целые века”.
 
Высокие темпы развития страны в значительной мере определялись возможностями освоения новых территорий путем их колонизации, расширения за их счет рынка сбыта продукции фабрично-заводской промышленности и извлечения в громадных размерах дешевого сырья.
 
Возрастание размеров переселенческого движения крестьянства определялось как ростом бедноты вследствие капиталистической диференциации сельского населения Европейской России, так и принципиальным изменением курса аграрной политики самодержавия. Нарастания борьбы крестьянства за землю, революция 1905-1907 гг., главным содержанием которой был аграрный вопрос, - вот причины, определившие эволюцию переселенческой политики правительства.
 
Указ 9 ноября 1906 г., поощрявший переселения предоставлением ссуд на передвижение, продовольствие, строительство жилья, засев полей, освобождение новоселов от всяких сборов и налогов в течение 3 лет, отсрочкой от призыва в армию лиц соответствующего возраста, переселившихся за Урал, возможность продать земельный надел на родине - оказался способен поднять ’’девятый вал” крестьянской колонизации Казахстана и Сибири. Цель этой политики была ясна очевидцам происходящего: ’’разредить” атмосферу в России, постараться сбыть побольше беспокойных крестьян в Сибирь”.
 

 

Акмолинская область продолжала оставаться важнейшим колонизационным районом страны: в 1907 г. она заняла первое место по числу принятых переселенцев среди других районов водворения. О нарастании размеров колонизации области в начале XX в. свидетельствуют следующие данные: в 1901-1905 гг. среднегодовое число переселенцев в области составило 7676 
Население уезда характеризуется своим многонациональным составом. В числе переселенцев значительный удельный вес занимают украинцы - Полтавская, Харьковская и Черниговская губернии лидируют среди других губерний Европейской России по числу переселившихся из их пределов, но значительно представительство других народов: белорусов, немцев, поляков, мордвы. В составе населения войсковой территории статистика, кроме русских и казахов, выделяет поляков, мордву, черемисов, пермяков, чувашей, татар, немцев, евреев, которые составляют 8% его состава. Наконец, результатом колонизации уезда стало преобладание в составе его населения славянского этноса.
 
Водворение в степь столь значительного контингента земледельцев потребовало нового отчуждения земель у местного населения, в чем проявилась сущность колониальной политики царизма в Казахстане.
 
В Акмолинской области за 9 лет (1893-1901 гг.) было изъято из казахского землепользования 1,5 млн. десятин, такая же площадь была экспроприирована за последующие 6 лет (1902-1907 гг.). В 1907 г. по высочайшему повелению созывается Совещание по землеустройству казахов в составе высших чиновников Министерств внутренних дел, военного, юстиции, финансов и Главного управления землеустройства и земледелия. Совещание рекомендовало правительству продолжать энергичную колонизацию Казахстана, не считаясь с жизненными интересами местного населения: "Поземельное устройство кочевников в настоящее время является неосуществимым, поставить на первую очередь поземельное устройство киргиз - значило бы задержать русскую колонизацию. Между тем интересы русского народа требуют безотлагательного и самого широкого открытия Степных областей для переселения”. За 3 года, последовавших после совещания, казахи Акмолинской области потеряли 2,3 млн. десятин земли.
 
”С развитием колонизации, - пишет В. Остафьев, - многие киргизы лишились своих земель, других участков им не дали... Около казачьих селений и городов скопилось много киргиз, пришедших... в поисках заработка. Их накопилось так много, что администрация вынуждена причислять их к какой-либо волости для учета. Так образовалось 2 безземельных аула, приписанных к Полуденской волости, живущий около Петропавловска на арендованных казачьих землях. К этому разряду безземельных надо отнести кибитки... находящихся в безвестной отлучке, процент их в волостях значительный - 15-20. Всего в 8 волостях Петропавловского уезда - 1500 кибиток”.
 
Эти строки были написаны, когда колонизация степи делала свои первые шаги. Легко представить положение аула, когда степь испытывала "девятый вал” переселенческой волны. Потеря прежнего простора для кочевания усилила стремление, особенно беднейшей его части, к оседлому образу жизни. Близкие к переходу к оседлости, по определению акмолинской областной администрации, в Петропавловском, Омском, Кокчетавском уездах составляли группу от 1/2 до 2/3 всего казахского населения.
 
В 1912 г. в этих уездах ходатайствовали о получении оседлых наделов 1467 хозяйств, из которых удовлетворено было 281; было образовано 14 участков на 2564 душ м.п., однако отводных актов хозяйствам выдано не было ввиду отсутствия "соответствующих законоположений”, которые так и не были выработаны ни при царе, ни Временным правительством. Занимая участки под посев, устраивая жилые и хозяйственные постройки, казахское население могло лишиться их, если участок отводился в переселенческий фонд. Так народ лишался традиционной среды обитания, подрывались основы его биологического существования.
 
B этих условиях глубокие изменения претерпевает экономический строй казахского хозяйства. Дальнейшее развитие получает земледелие: в 1901 г. им занималось 24,9% всех хозяйств уезда. В 1919 г. земледелием занималось уже около 61% аульных хозяйств, обрабатывавших 25857 десятин земли со средней запашкой на сеющее хозяйство 2,8 десятины. Для сравнения укажем, что в Атбасарском уезде, в меньшей степени затронутом колонизацией, земледелием в 1917 г. было занято всего 32,7% хозяйств аула.
 
Резко возрастают заготовки кормов для скота: если в 1896-1900 гг. они составляли в уезде 760 тыс. копен, то в 1907-1906 гг. - уже 3,3 млн. копен, т.е. возрастают более чем в 4 раза. В 1897 г. в области еще не было сенокосилок и конных граблей, они начинают появляться в 1899-1900 гг. В 1915 г. казахское население уезда располагало 2183 сеноуборочными машинами.
 
Продолжала изменяться структура стада в ауле, которое приобрело состав, характерный для хозяйств русских крестьян. Наконец, отметим качественно новое явление в ведении скотоводства, которое не фиксируется источниками XIX в.: появление разного рода построек для зимнего содержания скота. Обследование 1907-1908 гг. в 4 уездах области (без Омского) зарегистрировало 127819 таких построек, т.е. около 3 на одно хозяйство. У 43913 хозяйств было зарегистрировано 47586 постоянных жилых помещений и 46225 юрт. "Теперь жилище киргиза представляет собой четырехугольник, обнесенный плетнем или оградой, покрыт жердями или хворостом, на которые положено сено. Жилье состоит из одной или большего числа комнат”, - пишет В. К. Кузнецов, руководитель экспедиции по исследованию Степных областей.
 
Изменение характера хозяйства казахов определило переход значительной части их к оседлому образу жизни, что нашло внешнее выражение в укрупнении аулов уезда. Концентрация населения степи в более значительные коллективы имела прогрессивное значение, ибо она означала вместе с тем концентрацию производительных сил, развитие товарного обращения, что, в свою очередь, ускоряло имущественную и социальную дифференциацию общества.
 
Этот процесс сопровождался также широким развитием промысловых занятий. Для бедноты (69% хозяйств с посторонними заработками) промыслы состояли в продаже рабочей силы в сельском хозяйстве, на предприятиях лесной и горной промышленности, напротив, для самой богатой группы хозяйств с числом лошадей более 100 промыслы сводились к торговым занятиям (94%). Сам характер промыслов различных по благосостоянию хозяйств свидетельствовал о глубокой дифференциации аула, о размерах которой будет сказано ниже.
 
Развитие промыслов и связанный с этим отход населения за пределы аула, волости, уезда имели прогрессивное значение. Отражая процесс разложения натурального хозяйства, отходничество само по себе "повышает гражданскую личность крестьянина, освобождая его от той бездны патриархальных и личных отношений зависимости, которые так сильны в деревнях”. Существенно менялись жизнь и быт аульного населения. "Грамотность русская и мусульманская, знание русского языка, смешанная пища со значительным потреблением растительных продуктов, удобная в трудовом обиходе одежда... чистые и просторные жилища для зимы, нередко уже с прямыми и сознательными претензиями на известный комфорт - все это сопутствует именно как раз' развитию земледелия и промыслов”, - пишет Т. Седельников, один из чиновников аппарата переселенческого управления.
 
Приведем данные о состоятельности казахского хозяйства среднего достатка Аккульской волости Семипалатинского уезда той же области, являющиеся типичными для хозяйств различных регионов Степного генерал-губернаторства.
 
Семья состоит из 8 человек, включая хозяина 60 лет, хозяйку 56 лет, дочь 15 лет, сына 14 лет, другого сына 30 лет, его жену (сноху хозяев) 26 лет, детей последних (внуков хозяев) 4 лет и 9 месяцев.
 
Их имущество:
 
- два жилых дома, чулан, юрта летняя, скотные дворы - 7 сооружений стоимостью в 87 рублей;
 
- предметы домашнего обихода (кровати, столы, постели и т.д.) - 40 предметов ценой в 63,95 рубля;
 
- утварь и посуда - 55 предметов стоимостью в 34,20 рубля;
 
- одежда - 96 наименований на сумму 246,59 рубля;
 
- хозяйственный инвентарь - 74 предмета стоимостью в 67,24 рубля;
 
- домашние животные - 173 головы на сумму 770,50 рубля. В числе животных 14 лошадей рабочего возраста, 2 быка, 2 верблюда, 4 дойные коровы, 127 овец и коз, а также молодняк (жеребята, телята, козлята, ягнята).
 
Всего семья располагает 445 объектами хозяйственного и домашнего обихода общей стоимостью в 1269,48 рубля. Для сравнения укажем: среднезажиточная по экономическому положению казачья семья такого же состава по своей численности располагает 234 объектами хозяйства - от построек и домашних животных до белья и полотенец - стоимостью в 1825,75 рубля. Таким образом, жизнь и быт вчерашнего кочевника, инфраструктура его хозяйства вполне сравнимы с оседлым земледельческим казачьим хозяйством. Практически они идентичны.
 
Казахская семья приведенного состава и зажиточности обычно засевает до 5 десятин пшеницы, около 1 десятины овса и до 0,5 десятин ярицы. Сено заготавливается на арендованных казачьих лугах либо за 8-15 рублей за пай, либо из трети или половины заготовленного своим трудом сена.
 
 На рубеже XIX-XX вв. в рационе семьи все более возрастает дельный вес продуктов растительного происхождения. Хлеб и вообще мука употребляются только пшеничные, из круп широкое распространение получили просо и рис, обычно приобретаемые на рынке, из овощей - картофель и огурцы, а также дыни и арбузы, выращиваемые казаками. В ауле любили рыбу, но употребляли нечасто, так как она костиста и ее нельзя, в отличие от мяса, употреблять большими кусками.
 
С появлением первых прогалин в степи исхудавший за зиму скот начинал оживать, а вместе с ним оживало и население, люди начинали готовиться к выходу на летовки. Хозяйства нашей области выходили на летние пастбища в пределы ныне Тимирязевского, отчасти Пресновского районов, в северную часть Омской Области. Сюда прикочевывала часть кокчетавских аулов.
 
Пребывание на джайляу - лучшее время года для скотовода, сюда собираются многочисленные родовые коллективы дальних округ и естественной потребностью становятся взаимные визиты для обмена новостями, решения возникающих деловых вопросов.
 
Летнее время - время пиршества духовной жизни кочевников. Брачные помолвки, праздничные той, байга, скачки, казахша-курес, стрельба из лука, охота с орлами и ястребами, народные игры, айтысы, собиравшие всех - от детей, едва сделавших первые шаги по степи, до глубоких стариков. Песни акынов, песни в сопровождении домбры, песни трагические и ернические, лирические и песни-думы о жизни, мире и человеке в нем, песни-сказания о батырах Алпамысе, Кобланды, Камба-ре, где в органической связи переплелись история народа и современность, без назиданий и дидактики раскрывались истинные ценности жизни, исповедуя которые народ выстоял в политических тайфунах средневековья и нового времени. А девушки своими чистыми, звонкими голосами разносили по степи любовное послание пушкинской Татьяны, переведенное на родной язык степным соловьем Абаем, испытывая те же чувства, которые обуревали неведомую дочь русского барина...
 
Под влиянием примера крестьянских хозяйств происходили определенные изменения в экономическом строе казачьего хозяйства, сохранившего, по определению Ленина, "особенно много средневековых черт жизни, хозяйства, быта”, ибо на почве сословного землевладения здесь "развиваются чисто феодальные отношения”.
 
Существенный сдвиг в развитии земледелия петропавловских казаков намечается после 1905 г., т.е. в период апогея переселенческого движения крестьянства. В 1856-1904 гг. посев на душу населения, колеблясь в пределах от 0,48 до 0,70 четверти, не обнаруживает устойчивой тенденции к возрастанию. Лишь после 1905 г. земледелие вполне определенно обнаруживает тенденцию к количественному возрастанию - от 0,91 четверти посева на душу по 2,27 четверти в 1915 г.
 
Однако развитие земледелия носило экстенсивный" характер, рост запашки не сопровождался совершенствованием агротехники производства. В станице господствовала монокультура, исключавшая севооборот: пшеница и овес занимали 91,3% посевной площади, рожь и ячмень - 5,6%. Лишь 3,1% пашни отводилось под крупяные, бобовые, технические и кормовые культуры и травы. В 1913 г. на агрономическом съезде войска его главный агроном Н.Г. Овчинников говорил о поразительно низкой культуре земледелия в станицах, из-за чего "казаки не получают от земли столько, сколько они получали бы при условиях правильного ведения хозяйства", в "станице сев ведется "наволоком", т.е. без предварительной обработки пашни (вспашка, бороньба), посеянные таким образом пшеница и овес представляют жалкие растения, забитые сорными травами; семена употребляют несортированные, посев производится вручную, вразброс, осот, молочай, лебеда, сурепка, пырей, востряк, аржанец - далеко не полный ассортимент сорняков, убивающий казачье поле.
 
Неурожайные годы ставили большинство казачьих семей на грань биологического выживания. Например, в неурожайный 1911 год атаманы станиц Пресновской и Пресногорьковской уже в августе-сентябре телеграфируют атаману I  отдела войска о том, что "многие жители войска терпят голод". Доверенные указанных обществ обращаются к войсковому атаману с просьбой: "Защитите нас от голода - погибаем".
 
 Командированный в поселки ст. Пресновской уездный начальник обследовал пос. Екатерининский. 21 января 1912 г. он докладывает областному губернатору: "В ноябре нуждающимся было выдано по пуду ржи на едока, причем дети моложе 5 лет в расчет не принимались... в декабре продовольственной помощи оказано не было. Насколько обострилась продовольственная нужда, свидетельствуют такие факты: в одной семье я нашел хлеб, выпеченный из отрубей, которым хозяйки кормили своих детей, одна семья питалась кониной, весьма многие семьи посылали своих детей просить милостыню и ели в большинстве черствые и заплесневевшие куски хлеба. Сенных запасов очень мало, скот в плохих телах".
 
22 февраля казаки пос. Лапушинского принимают приговор о своем бедственном положении (отсутствие хлеба, распродажа и падеж скота от бескормицы, пустые обещания войскового начальства вместо реальной помощи) и избирают казака Л. Иванова уполномоченным "просить Е.И.В. Государя Императора не дать погибнуть нам в волнах великого голода".
 
Прошения на Высочайшее имя направили также казаки пос. Екатерининского и ст. Пресновской.
 
Рассмотрев положение, сложившееся в поселках этих станиц, Войсковое Хозяйственное Правление установило, что из 12606 душ об. п. 7504 человека, т.е. около 60% нуждаются в продовольственной ссуде, а общий недостаток в продовольственном и семенном зерне достигает 254,3 тыс. пудов.
 
Отчаявшись получить реальную помощь Войскового Правления, казак пос. Екатерининского Семен Батуев 6 апреля 1912 г. самовольно собрал поселковый сход и, заручившись приговором, подписанным 94 домохозяевами, раздал жителям семенной хлеб вопреки воле поселкового атамана.
 
Приказом по Сибирскому казачьему войску 14 наиболее активных участников "голодного бунта” были отправлены вне очереди в полк, высланы в станицы Иртышской линии и лишены воинских званий. Письма, телеграммы, ходатайства к царю впредь объявлялись нетерпимыми.
 
Раздвинув границы земледелия вширь, казачество, отягощенное традициями прошлого (защитники веры, царя и отечества, а не пахари, работающие на ниве), не сумело сделать следующего шага по пути интенсификации этой отрасли хозяйства.
 
Возрастание в стаде крупного рогатого скота вызвано бурным развитием маслоделия в Зауралье. Возникнув в 1894 г. в Курганском уезде, оно перебросилось в Степной край и далее на восток - до южной Якутии и берегов Тихого океана. За 1894-1912 гг. вывоз масла из Зауралья возрос с 0,4 до 4460 тыс. пудов, т.е. в 11 тыс. раз.
 
В Петропавловском уезде к 1911 г. было открыто 47 маслодельных заводов, в том числе крупные кооперативные заводы в ст. Конюховской, Вознесенской, Боголюбовской, Архангельской, пос. Кабановском Пресновской ст. производительностью в 3,5-4 тыс. пудов в год. Эти заводы выплачивали сдатчикам молока по 57,6 копеек за пуд - цену, по тем временам значительную.
 
Крестьянское переселенческое хозяйство в условиях затянувшейся колонизации края не вылилось в определенные устойчивые формы. Известный книгоиздатель Н. Рубакин, посетивший Западную Сибирь во время пика переселенческого движения, определяет необходимые расходы крестьянского хозяйства на обустройство в 295 рублей, независимо от него чиновник Переселенческого Управления - в 290-310 рублей.
 
Между тем столыпинская аграрная реформа, предусматривая оказание денежной помощи переселенцам, широко открывала двери на восток бедняцким слоям деревни.
 
Характеризуя положение вновь прибывших крестьян, акмолинский губернатор в отчете за 1907 г. пишет: "Контингент переселенцев последних лет производит впечатление крайне слабого экономически. В личных средствах настолько ограничены, что без путевой ссуды многим даже не добраться к месту своей приписки". Мелкоячеистая сеть крестьянских деревень покрыла северные уезды области, в которых к концу 1911 г. насчитывалось 587 крестьянских сел и деревень, заселение которых переносило сюда общинную форму землевладения и землепользования, издавна господствовавшую в европейской России.
 
Община с ее установлениями и регламентацией всех сторон жизни коллектива и личности была многовековой школой трудового, нравственного, эстетического и физического воспитания народа. Церковь своим авторитетом освящала эти обычаи, выработанные народным опытом, подвергая религиозным наказаниям "ослушников", склонных ко всякого рода животным "непотребствам”.
 
Освящению церковью подвергались важнейшие трудовые операции общины: начало полевых работ, "празднование на зеленях", когда они поднимались настолько, что могли скрыть грача, начало покоса, жатвы, первый выгон скота на пастбище, когда из каждого двора дети выгоняли вербами коров, овец и даже свиней, а за ними шествовали родители, дед с бабкой, радуясь подрастающей смене, которую распирала гордость от сознания важности порученного дела.
 
Община выносила ограничительные, запретные постановления на некоторые виды работ в праздничные дни, на сбор и употребление определенных овощей, фруктов и ягод до установленного дня, на ловлю рыбы во время икрометания, на вырубку незрелого леса и т.д. Человек жил в тесном единении с природой, и забота о ее сохранении и приумножении проходила через всю историю крестьянского "мира”.
 
До тонкостей была разработана и стала нормой обычного права организация "помочей” мира каждому, нуждающемуся в ней, благодаря которым выстояло русское крестьянство в годы войн, неурожаев, голода, эпидемий и т.д.
 
В рамках общины под воздействием религиозной идеологии формировались этнические традиции народа. Мнение семьи, родни, соседей, села, населения ближайшей округи: Что люди скажут? - были регуляторами поведения личности. Образ действий на сходке, игрищах, посиделках с работой, посиделках без работы, характер взаимоотношений членов семьи, парней и девушек, людей старшего и среднего поколения, уважение к старшим, забота о детях, вдовах, "убогих” - все было под негласным контролем общественного мнения, и нарушитель традиционных норм сурово наказывался. Если, например, девушка была незаслуженно оскорблена дегтярной росписью ворот, мир просил у нее прощения, кланяясь в ноги, а клеветника водили по деревне голым, обмазанным дегтем.
 
Другой суровый обычай: "губитель девичьей гордости” навсегда изгонялся из деревенского общества. В свою очередь, девушка теряла в глазах села репутацию порядочного человека, подруги отстранялись, парни смеялись, полюбить такую - совестно перед товарищами, жениться - стыдно перед родителями.
 
В просторных домах грамотные люди, чаще учителя, собирали зимними вечерами мужчин и женщин, юношей и девушек, где вслух читали рассказы про Бову-королевича, Еруслана Лазаревича, Ивана-царевйча, "Капитанскую дочку”, "Кавказского пленника”, житие Николая-чудотворца, откровение Иоанна Богослова, рассказы о Петре и Суворове, Кутузове и Скобелеве, патриотах Отечества. Казарма лишь заканчивала нравственную отшлифовку воина.
 
И над всем этим многообразием общинной жизни - духовная власть церкви с ее проповедями, молитвами, исповедями, покаяниями, религиозными наказаниями вплоть до ухода из мира в монастырь, воспитание на основе общечеловеческих ценностей, заключенных в вечной книге человечества - Библии.
 
Каждый праздник русского народа: рождество, крещение, масленица, пасха, троица - возникшие из самых глубинных родников народной жизни, прикрытые позже оболочкой православия, праздники торжества народного духа с их специфическим содержанием, ритуалами проведения стали крепчайшими нитями, связывающими народ воедино, школой его морально-нравственно воспитания, предметными уроками народной педагогики.
 
Поэтому новоселы, соорудив кров над головой, подняв первые десятины поля и обсеменив их, приступали к сооружению храма.
 
Летом 1910 г. П. А. Столыпин и В. А. Кривошеин посетили участок, только что занятый переселенцами. Встретив высоких гостей хлебом-солью, бросившись в ноги им, старики просили премьера оказать им высокую честь назвать будущее селение Столыпином. Согласие было получено. Бросившись в ноги вдругорядь, они "выбили” с премьера тысячу рублей на церковь и пятьсот на школу. Так и пребывала Столыпинка в области, пока не была переименована в с. Советское нынешнего Московского ра й она.
 
 В начале XX в. в уезде появляется еще одна группа хозяйств, которых край не знал ранее. Широко внедряются частновладельческие и арендаторские хозяйства.
 
Они возникали в начале XX в. на бывших офицерских участках, которыми наделялись в потомственную собственность офицеры и чиновники войска взамен пенсии на основании Указа 1877 г. В Петропавловском уезде площадь таких участков составляла 80739 десятин. Не имея ни опыта ведения хозяйства, ни необходимых средств, офицеры и чиновники вначале сдавали эти земли в аренду. В связи с развитием переселенческого движения и возрастанием спроса на землю резко поднялись цены на нее от 28,5 до 64,44 рубля, что определило переход офицерских участков к новым хозяевам - "капиталистам-крестьянам”, главным образом немцам-колонистам. Так, в пределах уезда возникают села Петерфельд, Германовка, Асаново, Толма-чевка, Березовка, Чириковка, Леденево и др. Это были по своей структуре крестьянские хозяйства, отличающиеся более высокой организацией производства, развитым земледелием и скотоводством, предпринимательской деятельностью, высокой товарностью. Выделялась особо экономия братьев Кондратовых (занимала территорию от разъезда Кондратовка до Мамлютско-го совхоза включительно) площадью в 9040 десятин. Хозяйство было оснащено новейшей техникой производства (2-лемешные плуги, железные бороны, лобогрейки, сноповязалки, паровые молотилки, локомобили и т.д.). Валовой сбор зерновых простирался в среднем до 200 тыс. пудов в год, сбор сена - до 100-150 тыс. пудов. Паровая мельница производительностью до 300 пудов муки-крупчатки в сутки обслуживала потребности хозяйства и населения округи. Хозяйство обслуживалось штатом рабочих и служащих в 75 человек, на сезонные работы привлекалось до 300 человек.
 
Арендаторские хозяйства возникают в начале века на землях войскового запаса. Основной фигурой арендатора был делец-предприниматель, ведущий хозяйство по-капиталистичес-ки ради извлечения прибыли.
 
В 1913 г. на арендованных землях насчитывалось 17 племрассадников, занимавшихся разведением улучшенных пород скота для продажи. В отдельных хозяйствах насчитывалось до 300 свиноматок йоркширской породы, до 5 тыс. овец-мериносов, до 2,5 тыс. овец каракулевых, до 200 коров симментальской и бестужевской пород, десятки жеребцов-производителей орловской, донской, английской, арабской пород. Среди них крупнейшими были хозяйства Попова, Гехтера, барона Штейгеля, графа Потоцкого, Шаховского, Горбунова, Фатеева и др.
 
Эти и подобные им хозяйства, отличавшиеся производством продуктов земледелия и скотоводства в широких размерах, концентрацией наиболее совершенной техники производства и наемной рабочей силы, а также высокой товарностью, представляли собой высшее достижение капитализма в сельском хозяйстве Степных областей, олицетворяя собою "превращение аренды в капиталистическое фермерство”.
 
Небывалый размер крестьянской колонизации уезда в начале XX в., связанное с этим развитие казахского и казачьего земледелия, становление арендаторских и частновладельческих хозяйств определили небывалое за всю предшествующую историю развитие сельского хозяйства в его главных отраслях -земледелии и скотоводстве.
 
Экономическое развитие уезда с 1880 г., когда начинается его крестьянская колонизация, до 1917 г. показывают следующие данные.
 
Население уезда возросло на 321%, посевная площадь - в 18,1 раза, валовой сбор зерновых - в 15,6 раза, численность скота - в 4 раза, в том числе лошадей - в 2,5 раза, крупного рогатого скота в 7,9 раза, овец и коз - в 11,3 раза, свиней - в 19,9 раза. Таковы были основные результаты крестьянской колонизации.
 
Добавим, что развитие сельского хозяйства в его главных отраслях во многом превосходит рост народонаселения. Стеш колонизовали работники, которые своим примером оказывали воздействие на хозяйство казачьей станицы и казахского аула.
 
Развитие земледелия и скотоводства вызвало дальнейший рост перерабатывающей промышленности. В 1912 г. в городе насчитывалось 137 "фабрик” с 1678 рабочими и производительностью в 1266 тыс. рублей. Среди них выделялись по численности рабочих и сумме производства кожевенный завод братьев Зенковых, паровые мельницы Муратова, Полякова, свечные заводы братьев Крестовниковых, открытый в 1915 г. консервный завод, на котором было занято 100 рабочих.
 
На территории уезда, в крупных селах и станицах, в арендаторских хозяйствах в 1912 г. функционировало 718 "фабрик” с 887 рабочими и суммой производства в 373 тыс. рублей, занимавшихся первичной переработкой продукции земледелия и скотоводства. Кроме того, действовали кирпичные заводы, гончарные, кузницы, лесопилки.
 
Развитие экономики уезда вело к росту внутреннего рынка, укреплению его торговых связей с метрополией. За 1900-1912 гг. число ярмарок в области увеличивается с 60 до 200, число магазинов, складов за 1900-1914 гг. возросло с 612 до 969, а их товарооборот - с 4,39 до 11,165 млн. рублей. В городе и уезде широкую торговлю потребительскими товарами вели такие фирмы, как "Братья Овсянниковы”, "А. Геншин с сыновьями", М. Тюменев (жировые товары), И. Файзуллин (мануфактура, армячина), Черемисинов (ткани, бакалея), Шамсутдинов (скобяные товары и москательные товары), Мазаев (лес и изделия из него).
 
Начало XX в. ознаменовано появлением иностранного капитала, в городе основываются предприятия по сбыту товаров производственного назначения Ф. Шредера, Датского экспортного общества, Столля и Компании, братьев Брандтов. Продажа плугов, лобогреек, молотилок, веялок, сеялок, конных граблей, самосбросок, сепараторов и т.д. осуществлялась в городе и крупных станицах и деревнях (Пресновка, Николаевка, Марьевка, Новорыбинка, Явленка и др.). Петропавловск стал важнейшим центром посреднической торговли степи с метрополией. Стягивая "произведения степи”, подвергая их первичной переработке, отправляя на рынки европейской России и за границу, он получал товары фабрично-заводского производства, широко распространяя их по переселенческому краю.
 
Область оказалась в тесном экономическом взаимодействии со всероссийским и мировым рынком, но оно несло ярко выраженный колониальный характер.
 
Приведенный исторический материал, характеризующий экономическое развитие уезда, свидетельствует о том, что край оказался в сфере капиталистического воздействия на все стороны его жизни.
 
В области социальной это воздействие сказалось на развитии процессов капиталистической дифференциации всех трех групп сельского населения. Несмотря на все своеобразие исторического, национального, сословного, хозяйственного развития казахи-скотоводы, крестьяне-переселенцы, сибирские казаки, оказавшись во власти капитала, теряли свой патриархальный облик, став исходной базой формирования новых типов сельского населения: сельской буржуазии и сельского пролетариата.
 
Соотношение социальных групп в сельском населении уезда накануне Октябрьской революции выглядело следующим образом, %:
Кулацкие и зажиточные хозяйства и станицы по своей внутренней организации не успели стать хозяйствами фермерского типа. В различные годы начала XX в. к использованию наемного труда прибегало от 4,3 до 15%. Новейшие капиталистические формы эксплуатации отступали на второй план по сравнению с полуфеодальными.
 
Основная масса зажиточных хозяйств обладала невысокой товарностью. Большое количество зерна употреблялось на продовольствие семьи, содержание скота, создание страхового фонда в предвидении неурожайных лет. Хозяйства с запашкой в 16-25 десятин имели доход от земледелия и скотоводства в пределах 200-220 рублей.
 
Концентрируя в своих руках значительные средства производства, зажиточные хозяйства сохраняли черты отсталости, архаичности, присущие сельскому хозяйству России. Экстенсивный характер земледелия, преобладание залежной и паровозалежной системы его ведения, господство монокультуры, засоренность полей, игнорирование и незнание достижений науки в одинаковой мере были характерны для всего сельского населения.
 
Экономическое положение крестьянской и казачьей бедноты объективно ставило ее в ряды союзников пролетариата в грядущих классовых битвах. Однако сравнительно большие земельные наделы при общинном землепользовании сохраняли и беднейшие крестьяне. Не имея собственной запашки или располагая мизерным размером ее, они получали известные средства от сдачи их в арендное содержание. Поэтому аграрный вопрос не стоял здесь так остро, как в европейской России. Это определяло менее активное участие крестьянства в классовой борьбе, менее острые формы ее проявления и наибольшие колебания в годы революции и гражданской войны, колебания, обнаружившиеся здесь с "особенной яркостью”.
 
В казахском ауле продолжали господствовать патриархально-феодальные отношения, хотя и подвергшиеся существенной деформации на рубеже ХІХ-ХХ вв.
 
Верхушка аула располагала стадом средних размеров в 88 единиц скота. 88,7% ее прибегала к найму рабочей силы, 37,7% сочетала скотоводство с земледелием со средней запашкой в 5,7 десятин, 19,5% хозяйств занимались промыслами (торговля, аульные старшины, волостные управители, судьи, учителя). Господствующий класс казахского аула сделал лишь первые робкие шаги навстречу развивающимся капиталистическим отношениям.
 
Бедняцкое хозяйство аула Приишимья располагало в среднем 8 единицами скота. 22,9% бедняков приобщалось к земледелию, 65% - промыслам, связанным с продажей рабочей силы. Однако 12,1% хозяйств, для которых перекочевки потеряли всякий экономический смысл ввиду малочисленности стада, продолжали оставаться чисто "скотоводческими”, не втягиваясь ни в земледелие, ни в промыслы.
 
Зажиточная верхушка аула, стремясь сохранить свое господство над бедняками, дает им ”по-родственному” некоторое количество скота (саун): лошадей, верблюдов, овец для передвижения и питания членов семьи молочными продуктами. Перекочевывая с этим скотом, бедняки своим трудом обеспечивают ведение байского хозяйства (рытье и содержание колодцев, пастьба, водопой, охрана скота, стрижка овец и т.д).
 
Определенную продовольственную помощь оказывал феодал бедноте своего стада, особенно в зимнее время. В этом причина высоких потребительских расходов хлеба и мяса в крупных хозяйствах. В возможности эксплуатации без- и малоскотных "скотоводов” на чисто феодальной основе - тайна незначительного применения наемного труда в хозяйствах крупных феодалов, что сдерживало их буржуазную эволюцию.
 
На рубеже ХІХ-ХХ вв. в казахском обществе складывается особая социальная группа джатаков. Самая характерная черта ее - отрыв от аула, рода, общины. Источник существования -либо продажа рабочей силы в сельском хозяйстве, промышленности, торговле, либо занятие определенным видом ремесла, ведение самостоятельного хозяйства в земледелии. Потеряв личностную и экономическую связь с родом, джатаки с течением времени перестают обращаться к суду биев для разрешения спорных вопросов, установленные сборы и налоги уплачивали не аульной администрации, а органам власти по месту жительства.
 
В начале века в уезде группа джатаков составляла 4,6% всех аульных хозяйств, к 1917 г. удельный вес их возрос до 10,9%. Таким образом, девятая часть аульных хозяйств, вырвавшись из-под власти патриархально-феодальных отношений, представляла собой такую социальную группу, на базе которой формировался национальный отряд российского пролетариата. Труд джатаков использовался на горных и металлургических предприятиях области (Карагандинские копи, Успенский рудник, Спасский медеплавильный завод и др.), где доля рабочих-казахов в разные годы начала века составляла 47-84,5% .
 
За счет джатаков пополнялось население местных городов. Усиление колониальной политики царизма, выразившееся в массовом расхищении земель, в снижении жизненного уровня в годы войны вылилось в широкое национально-освободительное движение 1916-1917 гг., охватившее весь Казахстан. Поводом для движения послужил царский указ от 25 июня 1916 г. о мобилизации мужского населения 18-43-летнего возраста для создания оборонительных сооружений и ’’военных сообщений” в тылу действующей армии. От мобилизации освобождалось низшее звено колониальной администрации, непосредственно осуществлявшие на местах политику самодержавия.
 
Верхушка аула, приветствуя царский указ, пыталась организовать ему политическую поддержку. Мусульманская фракция Государственной Думы официально заявила о своей готовности помочь царизму в проведении мобилизации. Эта позиция фракции была поддержана байскими кругами Петропавловского уезда. 19 июля 1916 г. из Петропавловска на имя губернатора была направлена телеграмма: ”Мы, уполномоченные аксакалы Полудинской волости, выслушали разъяснение по вопросу о привлечении инородцев на тыловые работы. Мы и дети наши были бы безмерно счастливы, если бы нам была предоставлена честь вместо окопов (рытья их. - В. Ч.), идти в огонь плечо о плечо с нашими братьями, сибирскими казаками, на равных с ними правах. Просим верить, что в означенные сроки явимся беспрекословно”.
 
Однако последующие события показали, что народные массы мыслили и действовали иначе.
 
В Петропавловском уезде волнения начались в первой половине июля, 16 июля уездный начальник телеграфирует губернатору: "Представители трех киргизских волостей, явившись в Петропавловск, около 1000 человек, категорически заявили: доставлять реквизируемых (будут) только после возвращения делегатов Петропавловского и других уездов, выехавших ходатайствовать в Омске, Петрограде (об) общей отсрочке реквизиции. Делегаты - главные зачинщики попытки уклонения от явки в назначенные сроки. Ввиду приближения последних ходатайствую (об) аресте, срочной высылке депутатов в Петропавловск. Без решительных мер возможны осложнения”.
 
В этот же день в город поступает сообщение из Пресногорьковки: "Киргизы, Каратайской волости вечером 15-го... разгромили волостную канцелярию, арестовали управителя, писаря, отобрали знак, печать, деньги, списки”. 13 июля 1916 г. председатель Петропавловского биржевого комитета телеграфирует Степному генерал-губернатору, что бедняки-казахи, работающие у скотопромышленников по найму, массами бросают скот, идущий к местам забоя, на произвол судьбы и уходят в аулы”.
 
В третьей декаде июля организованные группы аульного населения, действующие между Явленкой и Николаевкой, под угрозой смерти отобрали у аульных старшин и волостных управителей списки призывников. В уезд прибыл губернатор Мосальский. Личное расследование показало, что толпа казахов в несколько сот человек 22 июля окружила Николаевну и угрожала сжечь ее, если им не будет выдан волостной управитель Сулейменов, скрывшийся в селе. Сулейменов отдал толпе составленные списки и печать, которые восставшие увезли с собой, заявив, что отказываются подчиняться указу о призыве. Часть восставших вооружена охотничьими ружьями, револьверами, пиками, длинными топорами. По прибытии в район Николаевки казачьей полусотни почти тысячная толпа рассеялась по степи, не пожелав вступить в переговоры с губернатором. Командированный вместе с казаками пристав Соколов произвел арест 11 зачинщиков, подозреваемых в подстрекательстве, и под караулом направил их в город. Оставив в Явленке казачью полусотню и дополнительно прибывшую полуроту солдат под общим командованием пом. уездного начальника, губернатор отбыл в Атбасарский уезд, где возникли более серьезные волнения.
 
На рубеже июля-августа из с. Ильинки поступают доклады о волнениях казахов Средней волости уезда под влиянием соседних Кенжигалинской, Анастасьевской, Пресновской, Пресногорьковской волостей. Группируясь небольшими партиями и разъезжая по дорогам и степи, они вступают в вооруженные столкновения с казачьими отрядами, направленными на подавление волнений. 3 августа вблизи озера Узункуль они вступили в бой с казачьей командой во главе с урядником, Поповым, которая была командирована из ст. Новоникольской. "Означенное сопротивление, - докладывает губернатору и.д. уездного начальника Оржовский, - было настолько сильно, что уряднику и казакам пришлось отступить".
 
Во второй половине августа волнения в Средней волости продолжались, причем отмечались факты открытых и прямых нападений на аулы, из которых происходили волостные управители. 19 августа казахи совершили нападение на хозяйство А. Мусина, крупного феодала и волостного управителя, реквизировав у него съестные припасы, 3 лошадей и 28 баранов.
 
В сентябре 1916 г. движение в уезде пошло на убыль. К этому времени определилось поражение основных сил повстанческого движения в Акмолинской области - около оз. Кургальджино, где сгруппировались до 30 тыс. человек, около урочища Улутауского уезда - свыше 7 тыс. человек и в других районах, против которых было брошено 12 кавалерийских сотен, 11 усиленных пехотных рот с современным вооружением, которым повстанцы противостоять не могли.
 
Петропавловский уезд не стал ареной вооруженной борьбы: сеть казачьих поселений вдоль Горькой линии с севера, кокчетавские станицы с юга, отсутствие широких просторов, как в Акмолинском уезде или Тургайской области, исключали и концентрацию крупных повстанческих масс и свободу их маневрирования. Группы повстанцев Акмолинского, Атбасарского, Кокчетавского, Петропавловского уездов отошли в Тургайский уезд, где присоединились к отрядам Амангельды Иманова. Здесь военные действия продолжались и в следующем, 1917 г., слившись с февральской буржуазно-демократической революцией.
 
Восстание 1916 г. носило ярко выраженный национально-освободительный характер. Трудящиеся были единодушны в своем стремлении сорвать реализацию указа верховной власти о призыве их на тыловые работы. Вместе с тем, восстание ознаменовало собой кризис колониальной политики царизма в Казахстане, вступившей в противоречие с коренными экономическими и политическими интересами казахского народа.
 
В национально-освободительном движении 1916 г. явственно прослеживается и антифеодальная направленность против верхушки аула, поскольку она поддержала царский указ, стала орудием его реализации, оказалась по другую сторону баррикад в событиях, развернувшихся в степи, представ как сила антинациональная, выражающая интересы колонизаторов. В этом плане можно сказать, что восстание 1916 г. явилось генеральной репетицией классовых битв за национальное и социальное освобождение.
 
Таким образом, весь ход экономического, социального и политического развития степных областей шел под непосредственным воздействием аналогичных процессов, развивавшихся в европейской России. Составляя с ней единое целое - географически, исторически, экономически, - и в этом одно из коренных отличий Российской империи от колониальных империй Запада, - российские колонии синхронно воспроизводили явления и процессы, развертывавшиеся в метрополии.