ГЕРОИ ОКТЯБРЯ И ГРАЖДАНСКОЙ ВОИНЫ
П. М. Пахмурный,
доктор исторических наук, профессор
Великая Октябрьская социалистическая революция, открывшая новую эру в истории человечества, явилась поворотным пунктом и в судьбах казахского народа. Признанный руководитель национально-освободительного восстания 1916 года в Казахстане, Амангельды Иманов увидел в революции залог освобождения своего многострадального народа от оков национального и социального гнета и всего себя отдал борьбе за победу идей Октября. Об этом свидетельствуют публикуемые в настоящем разделе документы.
Амангельды Иманов и поддерживавшая его казахская беднота повели борьбу за устранение ненавистных народу ставленников буржуазного Временного правительства — областного и уездных комиссаров, волостных управителей, аульных старшин. На помощь казахским трудящимся пришло Советское правительство, назначив 14 декабря 1917 года первого коммуниста-казаха Алибия Джангильдина временным комиссаром Тургайской области вместо отстраненного лидера алаш-орды Алихана Букейханова «впредь до создания там демократически избранного полномочного областного Совета».
Одновременно Советское правительство, В. И. Ленин направили против поднявшего в Оренбурге белогвардейский мятеж атамана Дутова и поддержавшей его контрреволюционной Алаш-Орды красногвардейские отряды, созданные из балтийских моряков, рабочих Поволжья, Урала. Разгромив дутовцев, они 18 января 1918 года освободили Оренбург — административный центр Тургайской области. Это было практическим выражением боевой братской помощи рабочего класса России трудящимся Казахстана в его освободительной борьбе. Приступивший к исполнению обязанностей временного комиссара Советского правительства Тургайской области, А. Джангильдин проводил большую работу среди трудящихся области. Его деятельность активно поддержала казахская беднота во главе с Амангельды Имановым, большевистски настроенными Николаем Токаревым, Уразгали Асауовым. Трудящиеся Тургайского уезда избрали героя казахского народа Амангельды Иманова (Удербаева) делегатом Первого Тургайского областного съезда Советов рабочих, солдатских, крестьянских и казахских депутатов, который состоялся в Оренбурге с 21 марта по 3 апреля 1918 года. Съезд сыграл важную роль не только в жизни области, но и всего Казахстана. Более половины участников съезда составляли представители трудящихся аулов. Это начисто опровергает утверждение буржуазных фальсификаторов о том, что коренное население якобы было безразлично к Советской власти.
Съезд приветствовал Советскую власть в лице Совета Народных Комиссаров во главе с В. И. Лениным, одобрил заключение Брестского мира и принял важнейшие решения о повсеместном установлении власти СоЬетов, о формировании русско-казахских социалистических народных отрядов на основе общего положения о Рабоче-Крестьянской Красной Армии, а также по земельному, продовольственному и другим вопросам. В приветственной телеграмме Совнаркому РСФСР говорилось, что делегаты съезда и все трудовое население будут твердо стоять на страже завоеваний революции и всемерно крепить Советскую власть, которая принесла «свободу, братство, мир и процветание трудящимся всех стран, без различия национальностей».
Съезд явился большой школой интернационального воспитания для его участников. Здесь Амангельды Иманов через своего друга А. Джангильдина близко познакомился с руководителями Оренбургской большевистской организации С. М. Цвиллингом, А. А. Коростелевым и другими видными коммунистами. Амангельды был избран в числе восьми делегатов в хозяйственную комиссию по делам съезда, а затем вместе с другими делегатами принял активное участие в отражении налета дутовцев на Оренбург на рассвете 4 апреля. «Доблесть оренбургских революционных отрядов и небольшой группы Тургайских красногвардейцев и делегатов областного съезда, принявших участие в кровавой схватке па улицах города,— докладывал А. Джангильдин Совнаркому РСФСР,— спасла положение, и контрреволюционные отряды были разбиты и бежали».
Возвращаясь со съезда, Амангельды вез с собой из Оренбурга оружие и боеприпасы для создавшихся первых частей Красной Армии в Тургайской степи.
По возвращении в Тургай Амангельды Иманов вместе с Николаем Токаревым, Уразгали Асауовым и другими делегатами разъяснял решения съезда казахским трудовым массам, активно участвовал в укреплении существовавших и образовании новых аульных и волостных Советов, в претворении в жизнь ленинского Декрета о земле, постановлений областного съезда Советов. А. Джангильдин в докладе Наркомнацу 26 апреля 1918 года писал, что «тургайские киргизы (казахи), идущие в авангарде социалистического движения в степи, первые и пока единственные вынесли на областном съезде постановление об образовании русско-киргизских социалистических отрядов и показали на деле (при нападении дутовских контрреволюционных отрядов) свою преданность Советской республике, защищая последнюю, даже не будучи достаточно вооруженными».
Но вскоре (май 1918 года) атаману Дутову вместе с алаш-ордынцами, бежавшими в казахские степи под ударами красноармейских отрядов рабочих, удалось захватить Тургай, Иргиз и свергнуть здесь Советскую власть.
Амангельды Иманов с группой своих соратников — организаторов партизанского движения в Тургайской степи — ушел в степь и приступил к формированию партизанских отрядов.
Умудренный боевым опытом и уроками восстания 1916 года, Амангельды устанавливает связи с рабочими Байконура и Карсакпая, большевиками-подпольщиками соседнего Кустанайского и Атбасарского уездов, Советами Перов-ска и Челкара. С их помощью он добыл оружие и боеприпасы и поднял трудовые казахские массы Тургайских степей на партизанскую борьбу с белогвардейцами и алаш-ордынцами, которая развертывалась под руководством большевистской партии, под лозунгом восстановления Советской власти.
В этой борьбе со всей силой раскрылся организаторский талант Амангельды Иманова — видного руководителя масс в борьбе против колчаковщины и Алаш-Орды.
Высокая оценка его деятельности в тылу белогвардейщины и алаш-ордынцев дана в многотомной истории КПСС. «Крупные объединенные партизанские отряды, руководимые подпольными комитетами большевиков,— говорится в ней,— действовали так же в Томской и Иркутской губерниях, Акмолинской и Тургайской областях. В последней боролись против колчаковцев партизаны во главе с Амангельды Имановым. Объединение партизанских отрядов усилило их удары по врагу. Партизаны освобождали от колчаковцев целые районы, где сразу же восстанавливали Советскую власть».
Сформированные и руководимые Амангельды Имановым партизанские отряды громили алаш-ордынцев и белоказаков, восстанавливали аульные и волостные Советы, налаживали их нормальную деятельность.
Успешная борьба трудящихся под руководством Амангельды Иманова стала известна далеко за пределами Тургайских степей и оказала благотворное влияние на соседние районы. В Иргизском уезде борьбу трудящихся возглавили Иван Киселев и Баймец Алманов, создавшие по примеру Амангельды русско-казахский партизанский отряд, освободивший в начале октября 1918 года Иргиз и уезд от дутов-цев и алаш-ордынцев.
Своевременную помощь тургайским партизанам оказало Советское правительство. По указанию В. И. Ленина было выделено 30 миллионов рублей председателю Тургайского облисполкома, Чрезвычайному комиссару Степного края А. Джангидьдину для формирования казахской дивизии, а также оружие, боеприпасы и медикаменты, которые были доставлены через Каспийское море, пустыню Устьюрт. Оставив большую часть доставленного оружия и боеприпасов Оренбургскому (Актюбинскому) фронту, интернациональный отряд А. Джангильдина в начале декабря выступил из Челкара. 5 декабря он соединился в Иргизе с русско-казахским отрядом И. Киселева и Б. Алманова, а 13 декабря вместе с ними двинулся на Тургай. «По пути,— писал он в отчете Совнаркому РСФСР,— ко мне постоянно приезжали киргизы (казахи), которые сообщали подробно о движении неприятеля». Соединившись с партизанами Амангельды, они общими силами разгромили алаш-ордынцев и во второй половине декабря 1918 года вступили в Тургай. Советская власть была восстановлена во всей Тургайской степи. Амангельды Иманов был назначен военным комиссаром Тургайского уезда.
По инициативе А. Джангильдина в Тургае создается первая большевистская организация, в ряды которой вступил великий сын казахского народа Амангельды. «Мы,— вспоминал председатель Иргизского укома партии Б. Алманов,— помогли тургайским товарищам создать партийную организацию, которая сначала насчитывала 13 человек. Среди этих тринадцати первых тургайских коммунистов и был Амангельды Иманов».
Алибий Джангильдин, Амангельды Иманов и другие коммунисты Тургая, ломая бешеное сопротивление эсероменьшевистских и буржуазно-националистических элементов, лишь на словах признавших Советскую власть, успешно развертывали советское строительство в освобожденном крае. На посту военного комиссара Амангельды Иманов весь свой опыт и энергию отдает укреплению Советской власти и организации борьбы с алаш ордынцами и колчаковскими бандами, находившимися в то время в соседних Орском. Кустанайском, Атбасарском уездах.
В короткий срок Алибием Джангильдиным и Амангельды Имановым были сформированы два казахских кавалерийских эскадрона и пулеметная команда, общей численностью 300 джигитов, создана инструкторская школа младшего комсостава.
Добрыми помощниками Амангельды стали русские красные командиры и интернационалисты, в их числе Михаил Веденеев, назначенный военным руководителем Тургайского конного красноармейского отряда, участник интернационального отряда А. Джангильдина, Марец — командир эскадрона. Они непосредственно обучали бойцов отряда и отчитывались перед Амангельды. Уездный военком, военрук и военком отряда составляли военную коллегию.
В приказе по Тургайскому конному отряду Красной Армии, отданном 28 февраля 1919 года от имени Тургайского военкома А. Иманова в связи с отъездом интернационалистов на Родину, объявлялась благодарность им «за содействие при организаций Тургайского конного отряда».
Укрепление власти Советов в Тургайской степи усиливало большевистское подполье и партизанское движение в тылу колчаковцев. В соседние Кустанайский, Атбасарский и другие уезды из Тургая были направлены агитаторы-организаторы с воззваниями, политической литературой и т. д. В Тургай все больше прибывало красных партизан из соседних уездов скрывавшихся от колчаковцев. Сюда прибыли представители большевистского подпольного комитета из Омска, также партизаны из Атбасара.
В своем отчете в Совнарком РСФСР А. Джангильдин писал, что после ознакомления трудящихся с программой большевистской партии они «с сочувствием признали Советскую власть и организовали у себя Советы... Везде, где восстановлена Советская власть, принимаются решительные меры к прекращению анархии и восстановлению правопорядка... С уверенностью могу подтвердить, что киргизское население степных областей при умелое и терпеливом ведении дел организует у себя повсеместно крепкую Советскую власть, что и было ими доказано при двукратном нападении, произведенном на Иргизский и Тургайский уезды букейхановцами и дутовцами, которые не имели ника-
Особенно большая ответственность легла на А. Иманова после отъезда в начале марта 1919 года А. Джангильдина из Тургая в Челкар, где находился Тургайский облисполком, а оттуда в Ташкент на VII Чрезвычайный съезд Советов Туркестана.
Успехи Красной Армии на Восточном фронте, освобождение Оренбурга, Уральска и других городов края, соединение Казахстана и Туркестана с Центральными районами Советской России способствовали укреплению Советской власти в Тургайских степях и усиливали изоляцию Алаш-Орды, изгнанной в декабре 1918 года из Тургая. Чувствуя приближение своего краха и стремясь избежать полного разгрома, военный совет Тургайской группы Алаш-Орды начал переговоры с Тургайским Советом рабочих, крестьянских и казахских депутатов о признании ими Советской власти и переходе на ее сторону.
17 марта 1919 года А. Джангильдин, находившийся в Ташкенте на VII Чрезвычайном съезде Советов Туркестана, получил телеграмму от Амангельды Иманова с приглашением к прямому проводу на переговоры с Байтурсуновым и Дулатовым. Переговоры продолжались два дня, о чем А. Джангильдин писал в своем отчете от 26 марта 1919 года со ст. Челкар Совнаркому РСФСР. К сожалению, содержание переговоров остается неизвестным, так как телеграфной ленты с записью до настоящего времени не обнаружено. Однако косвенные документы дают возможность восстановить их основное содержание. Сам А. Джангильдин позднее вспоминал: «Я потребовал, чтобы их вооруженные отряды немедленно сдали оружие и поступили в распоряжение военкома Иманова. Главари Алаш-Орды—16 человек — должны были остаться в Тургае впредь до особого распоряжения и ждать моего возвращения». Но пришла телеграмма из Реввоенсовета о немедленном выезде в Москву, и «я снова вызвал к прямому проводу из Тургая военкома А. Иманова и отдал распоряжение: в такой-то день и час я буду проезжать через Челкар, направьте на станцию алаш-ордынских главарей, всех 16 человек, объявите, что им придется ехать со мной в Москву».
Об этом же А. Джангильдин 21 марта 1919 года в день отъезда из Ташкента писал члену Временной особой комиссии ВЦИК и СНК РСФСР по делам Туркестана П. А. Кобозеву. В тот же день была получена телеграмма из Тургая от уездного Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов следующего содержания: «Ташкент. Вокзал. Служебный вагон № 479. Чрезвычайному комиссару Джан-гильдину.
Делегаты вполне признают Советскую власть. По зависящим от делегатов обстоятельствам совместная работа невозможна, Байтурсунова товарища З. являются ответственными представителями Центральной Алаш-Орды. Поэтому совместная работа необходима [в] целях объединения киргиз всех областей. Приезд Тургай важен. Поездку [в] Москву настаиваем приехать. 14.
Председатель Степ. Совета Каралдин.
Члены: Балгимбаев Абулла, Фаркарыков Ванга-Плетов».
Эти документы проливают свет на суть переговоров и позицию А. Джангильдина. Они отметают обвинения тех, кто хотел бы противопоставить позицию Амангельды Иманова, настаивавшего на разоружении алаш-ордынцев, и Алибия Джангильдина, который якобы согласился на ввод в Тургай алаш-ордынского отряда (полка) вооруженным с обещанием подчиниться Амангельды.
Как явствует из приведенного письма А. Джангильдина П. Кобозеву, алаш-ордынцы «признали Советскую власть и сдают свое оружие». Отсюда вытекает, что в переговорах с алаш-ордынцами А. Джангильдин не только поддержал А. Иманова, поставившего условием вступления в Тургай их разоружение, но и добился согласия на это. Судя по содержанию письма Кобозеву, они начали сдачу оружия.
Остается теперь выяснить, почему же алаш-ордынский полк, вступивший в Тургай, не сдал полностью оружия? Видимо, не последнюю роль сыграла примиренческая позиция Тургайского Совета, у руководства которым находились лица, колебавшиеся между Советами и Алаш-Ордой. Во всяком случае, этот вопрос нуждается в дальнейшем изучении.
На ст. Челкар из Тургая прибыли лишь двое: лидер Тургайской группы Алаш-Орды Ахмет Байтурсунов и председатель Тургайского уездного Совета Б. Каралдин. Остальные игнорировали распоряжение А. Джангильдина и остались в Тургае. И как показали последующие события, это было не случайно.
Подчиняясь необходимости быстрейшего отъезда в Оренбург и Москву, А. Джангильдин уехал, отдав распоряжение Челкарскому военкому В. Шпрайцеру по прибытии остальных алаш-ордынцев «направить их в Оренбург ко мне».
По пути в Москву 4 апреля 1919 года в Актюбинске А. Джангильдин выступил с докладом о своей деятельности на заседании Тургайского облисполкома, осветил ход организации Советской власти в Иргизском и Тургайском уездах, борьбу с контрреволюционными отрядами, создание красноармейских частей в Иргизе и Тургае, рассказал о поездке в Ташкент на Туркестанский краевой съезд Советов, о переговорах с казахским населением соседних областей, в том числе с представителями казахского населения, не признавшего Советской власти. Исполком одобрил, его доклад и выразил А. Джангильдину доверие как советскому работнику.
Об успехах по укреплению Советской власти в Тургайской степи областной военком Н. Токарев сообщил в телеграмме В. И. Ленину. Одновременно он просил дать указания относительно лидеров Алаш-Орды, признавших Советскую власть, а также высказал свое предложение о форме использования их в центре.
Итак, во всех советских документах того времени переход Тургайского отдела Алаш-Орды на сторону Советской власти рассматривается как результат ее крушения в борьбе с Советской властью, как значительный успех последней в борьбе с контрреволюцией.
В ранее вышедшей исторической литературе, видимо, в связи со слабой источниковедческой базой упор делается на то, что алаш-ордынцы обманули и Амангельды Иманова и Алибия Джангильдина. Основывается это главным образом на свидетельствах самих же алаш-ордынцев, зафиксированных в докладах, написанных после антисоветского переворота военным советом Тургайской группы Алаш-Орды колчаковскому правительству, а также данных белогвардейской печати. Так, в докладе председателю колчаковского совета министров от 23 июня 1919 года представители Тургайского областного отдела Алаш-Орды А. Кенжин и др., стремясь в лучшем свете представить себя, грубо фальсифицируя события, писали: «В апреле месяце отдел Алаш-Орды взял город Тургай, арестовал военного комиссара, который впоследствии был расстрелян».
Как видим из документа, предводители Алаш-Орды ни словом не обмолвились о своих переговорах с Тургайским Советом и военкомом Амангельды Имановым, Чрезвычайным Комиссаром Советского правительства А. Джангильдиным о признании ими Советской власти и подчинении ей и т. д. Почему? Да потому, что это было невыгодно для Алаш-Орды, которой и так Колчак и его правительство не доверяли, несмотря на все ее пресмыкательство. Признание же Советской власти и переход на ее сторону углубило бы это недоверие и могло вызвать репрессии со стороны Колчака. Поэтому лаш-ордынцы умолчали перед ним о своем колебании, слабости. Это видно из сообщений белогвардейской печати.
Был ли в действиях Тургайского отдела Алаш-Орды, вступившей в переговоры с Тургайским Советом, Амангельды Имановым и А. Джангильдиным обман, заранее планируемый ее военным советом? Бесспорно, да. Но при всем этом ее переговоры, а затем признание Советской власти были вынужденным тактическим маневром, обусловленным необходимостью перейти от открытой вооруженной борьбы против Советской власти к скрытой подрывной деятельности. Изменение ее тактики, как уже отмечалось выше, было вызвано успехами Красной Армии Восточного фронта в конце 1918 начале 1919 года, начавшей освобождение Казахстана от колчаковщины, при помощи которой держалась Алаш-Орда.
Так же было и раньше, весной 1918 года, когда после разгрома атамана Дутова и установления Советской власти на всей территории Казахстана Алаш-Орда признала Центральное Советское правительство, а многие ее представители (А. Ермеков, X. Габбасов и другие) вошли в состав местных советских органов и в то же время участвовали в подпольных контрреволюционных организациях, готовивших антисоветский заговор. Такова природа этой антинародной буржуазно-националистической организации.
Признание Алаш-Ордой Советской власти было примечательно, свидетельствовало о росте силы и авторитета власти Советов, ее укреплении в Казахстане, как и во всей стране, а также о банкротстве буржуазно-националистического движения, связавшего свои судьбы с белогвардейцами и иностранными интервентами.
В радиотелеграмме, отправленной 25 марта 1919 года председателю Совета Народных Комиссаров В. И. Ленину, А. Джангильдин, сообщая о признании алаш-ордынцами Советской власти, просил «дать соответствующие указания».
Сообщение РОСТА «О признании Советской власти» было опубликовано во многих советских газетах. В нем говорилось: «Из Ташкента сообщают, что закончено объединение всего трудового киргизского народа, решившего после ознакомления с идеями коммунизма стать под красные знамена. Советскую власть признали киргизы Закаспийской, Уральской и Тургайской областей.
В настоящее время агитаторы-коммунисты направлены в Акмолинскую, Семипалатинскую и другие области.
Съехавшиеся в Тургай представители киргизов Акмолинской, Семипалатинской и Семиреченской областей подтвердили, что киргизский народ готов признать Советскую власть».
Это соответствовало общей политике Коммунистической партии и Советского правительства, проводившим гибкую тактику в отношении верхов национальных окраин, делая все возможное для отрыва их от колчаковщины и иностранных интервентов с целью привлечения на сторону Советской власти.
4 апреля 1919 года Наркомнац РСФСР вынес постановление о созыве Учредительного съезда Советов Казахстана в Оренбурге для провозглашения советской автономии в составе РСФСР и организовал комиссию по его подготовке. Утвердив постановление, ВЦИК обеспечил личную безопасность алаш-ордынских деятелей, боровшихся с оружием в руках против Советской власти. В сообщении Киротдела Наркомнаца предлагалось широко оповестить об этом казахское население и «представителей Алаш-Орды, которые отныне не подлежат никакому преследованию со стороны Советской власти за прежние деяния».
Однако весной 1919 года военно-политическая обстановка на Восточном фронте, который был тогда главным для молодой Советской республики, резко изменилась. Колчаку удалось прорвать фронт Пятой советской Армии и приблизиться к Волге. Дутовцы вместе с уральскими белоказаками захватили железную дорогу от Оренбурга до Актюбинска, в результате чего советские районы Казахстана и Туркестана снова оказались отрезанными от центра страны. Вновь был воссоздан Актюбинский фронт, малочисленные войска которого нуждались в поддержке.
К выступлению на помощь Советским войскам Актюбинском фронта готовился и Амангельды Иманов. В ответ на отказ алаш-ордынцев подчиниться приказу губвоенкомата и штаба Актюбинском фронта Амангельды, как вспоминают его соратники, говорил: «Судьба большевиков — это и наша судьба... Я, Иманов, сам отправляюсь на фронт вместе со своими красногвардейцами». 19 апреля 1919 года Амангельды Иманов телеграфировал губвоенкому: «Мною и военкомом отдан приказ к выступлению 20 апреля в 12 часов дня как гарнизону, так и всем учреждениям. Местному Совету предложено к означенному времени подготовить подводы.
Но А. Иманову не довелось принять участие в боях на Актюбинском фронте. В день, когда его отряд должен был выступить, алаш-ордынцы совершили в Тургае контрреволюционный переворот, арестовали А. Иманова, а вместе с ним и руководителей Кустанайского Совета и партизанского отряда Л. Тарана, К. Иноземцева и др.
Немало написано о гибели верного сына казахского народа, пламенного патриота и интернационалиста, видного советского деятеля, героя гражданской войны Амангельды Иманова. Однако еще далеко не полностью выяснены все обстоятельства его гибели, ушли от возмездие вдохновители и организаторы этой кровавой расправы. До настоящего времени исследователи не пришли к единому мнению о времени алаш-ордынского переворота в Тургае. В тени остаются подлинные причины случившейся трагедии. Все дело сводится к второстепенным обстоятельствам, измене отдельных лиц и т. д.
Конечно, были и измена, и обман, и вероломство. В действительности дело обстояло гораздо сложнее, главное былр в объективных условиях резко меняющейся военнополитической обстановки на Восточном фронте. Приближение Колчака к Волге создало смертельную опасность для молодой Республики Советов, окрылило контрреволюцию. Не только белогвардейская, но и зарубежная буржуазная печать взахлеб трубила о последних днях Советской России, о конце Советов. И как было здесь устоять Алаш-Орде?
Конечно же, алаш-ордынцы, по их мнению, опрометчиво поспешившие признать Советскую власть и перейти на ее сторону, забеспокоились, увидев опасность не только потерять свою власть над народом, но и свои головы, и круто поворачивают назад, как это было уже летом 1918 года. «Они,—справедливо писал в июле 1920 года в своем докладе на имя Кирревкома бывший военком Тургайской области Н. В. Токарев,—нередко переходили, как публичные женщины, из рук в руки, внося везде одно желание — быть у власти и жить хорошо за счет народа, а о благе народа у низе одно — как бы его побольше ограбить, дав часть власти настоящей, а львиную долю оставить себе».
И вот в момент наибольших успехов Колчака, когда он был уже в 30—70 километрах от Волги, и, казалось, нет никаких сомнений в его победе, в захвате Москвы, алаш-ордынцы, боясь опоздать к дележу шкуры еще не убитого медведя, идут на антисоветский переворот в Тургае. Они даже решили принести в жертву своего заложника — лидера Ахмета Байтурсунова, находившегося вместе с А. Джан-гильдиным на пути в Москву. Конечно, они не могли еще знать, что в момент их нового кровавого злодеяния — контрреволюционного переворота — чаша весов на Восточном фронте хотя еще и колебалась, но уже склонялась не в пользу Колчака.
Готовя переворот, они нашли в стане Амангельды Иманова предателей в лице турецких офицеров Хидаэта, Джамала и других.
Алаш-ордынцы ловко использовали полученный военкомом Амангельды приказ губисполкома и губвоенкома о немедленном выступлении советских отрядов из Тургая в Челкар на помощь войскам Актюбинского фронта. Пользуясь местническими настроениями и всячески их раздувая, алаш-ордынцам удалось посеять среди части джигитов Амангельды сомнения в необходимости ухода из Тургая, что облегчило осуществление подлого заговора.
В публикуемых в настоящем сборнике документах и материалах довольно полно освещаются подготовка и ход антисоветского переворота в Тургае, а также обстоятельства гибели Амангельды Иманова, Лаврентия Тарана, Карпа Иноземцева и других.
Относительно даты переворота. Во многих исследованиях, как уже отмечалось нами в монографии «Коммунистическая партия — организатор партизанского движения в Казахстане» (Алма-Ата, 1965, стр. 233), утверждается, что переворот в Тургае совершен 18 апреля, в иных — 19 апреля 1919 года, то есть до прихода тарановского отряда куста-найских повстанцев. В этих своих суждениях авторы опираются на известный доклад Тургайской группы Алаш-Орды колчаковскому правительству.
Однако свидетельства непосредственных участников Тургайских событий тех дней позволяют уточнить и дату переворота, и ряд обстоятельств.
Прежде всего, заслуживает особого внимания статья члена Кустанайского исполкома, редактора первой Кустанайской советской газеты «Вольное слово» Н. И. Романова, являвшегося членом делегации Тарановского отряда на переговорах с Амангельды Имановым, опубликованная по свежим следам — 26 июня 1919 года в газете «Известия» ТурЦИКа (г. Ташкент). Статья подписана псевдонимом М. Золин. Это первое свидетельство советского работника о встрече Л. Тарана, К. Иноземцева с Амангельды Имановым, которая состоялась, по его данным, 20 апреля 1919 года. «Делегаты,— говорится в статье,— ...в том числе т. Таран, сдавший командование отряда другому, прибыли в Тургай 20 апреля в полдень, застали там Советскую власть. Но через несколько часов в Тургае вспыхивает восстание алашей, Советская власть свергается, а сторонники ее во главе с военным комиссаром Амангельды сажаются в тюрьму... Схватываются и сажаются в тюрьму, причем т. Таран и бывший военком Оренбурга т. Иноземцев расстреливаются как большевики, пытавшиеся при аресте защищаться, отстреливаться из нагана». То, что Таран и Иноземцев были расстреляны вскоре после переворота, подтверждается докладами управляющего Тургайским уездом от 3 июня и Тургайского отдела Алаш-Орды председателю Совета Министров колчаковского правительства от 23 июня 1919 года.
Как дату (20 апреля), так и события, описанные Н. И. Романовым, подтвердили их очевидцы в своем рассказе на заседании Кустанайского ревкома 6 сентября и Тургайского ревкома 12 декабря 1919 года.
Итак, из свидетельств очевидцев, данных ими по свежим следам, в одном и том же 1919 году, но в разные месяцы и в разных городах, отстоящих друг от друга на сотни километров (Ташкент — июнь, Кустанай — сентябрь, Тургай — декабрь), при некоторых нюансах, обусловленных особенностями характера самих личностей, их местом нахождения в момент совершавшихся событий, все они сходятся:
в дате алаш-ордынского переворота — 20 апреля;
в том, что переворот совершился не до прихода кустанайского партизанского отряда под командованием Л. Тарана и К. Иноземцева, а после его прихода;
что алаш-ордынцы совершили переворот в момент переговоров Амангельды Иманова с Л. Тараном и К. Иноземцевым;
что переворот, помимо свержения Советской власти, имел целью не допустить объединения отряда Амангельды Иманова с красными партизанами Кустанайского уезда, ибо это изменило бы соотношение сил между сторонниками Советской власти и алаш-ордынцами в пользу первых, а также эвакуации Тургайского гарнизона и советских учреждений в Челкар.
Публикуемые впервые опросы очевидцев убедительно показывают, что вдохновителем и организатором антисоветского переворота был военный совет Тургайской группы Алаш-Орды, в том числе Миржакуп. Дулатов, Асфендияр Кенжин, С. Каратлеуов, Оскар Алмасов, Мазафар и Альму-хамед Касымовы, Скарбек Кадырбаев и другие. Одним из вдохновителей алаш-ордынского переворота и убийства Амангельды Иманова был Ахмет Байтурсунов, хотя он и не принял непосредственного участия в этих событиях, так как находился вместе с А. Джангильдиным в пути в Москву. Но о его причастности к событию свидетельствует письмо Ш. Бекмухамедова из Урды некому Хусейну в Москву от 4 августа 1919 года. В нем говорится: «Вернулся недавно (23 июня прошлого) Габоув из поездки в Тургайскую область. Он побывал в Оренбурге, Иргизе, Челкаре и т. д. Из его рассказов видно, что Ахмету Байтурсунову надо скорее ехать сюда в Урду. Ехать в Оренбург или оставаться в Москве не безопасно для Байтурсунова».
Из этого следует:
а) что представитель военного комиссара Букеевской губернии Мухаметжана Тунганчина в мае-июне 1919 года посетил Тургай;
б) после ознакомления на месте с обстоятельством антисоветского переворота и убийства Амангельды Иманова и других советских работников он убедился в причастности к этим событиям Ахмета Байтурсунова;
в) стремясь спасти А. Байтурсунова от ответственности за происшедшее в Тургае, из Урды ему сообщают об опасности и советуют скорее приехать к ним, где надеялись взять его под свою защиту.
Нуждается в дальнейшем изучении время гибели Л. Тарана и К. Иноземцева. Из статьи Н. И. Романова, следует, что они расстреляны алаш-ордынцами при аресте и разоружении. По другим источникам, их убили через два дня после ареста, по третьим — за несколько дней до прихода второго отряда — основных сил кустанайских повстанцев.
Амангельды Иманов был зверски убит 18 мая 1919 года, в день подхода основных сил кустанайских повстанцев.
Гибель Амангельды тяжело отозвалась в сердцах казахского народа и всех трудящихся Казахстана. Но она не сломила их. Под руководством большевиков, с помощью частей Красной Армии Восточного и Туркестанского фронтов трудящиеся Казахстана освободили свою землю от интервентов, колчаковцев и алаш-ордынцев и навечно восстановили власть Советов, за которую отдал жизнь коммунист, военный комиссар Амангельды Иманов.
Советский народ требовал наказать его убийц и их вдохновителей. Первым, кто начал поиск палачей Амангельды Иманова, был его друг Алибий Джангильдин — член Кир-ревкома.
Вступив с передовыми частями Красной Армии Восточного фронта в освобожденный 19 августа Кустанай, А. Джангильдин разыскал свидетелей трагических Тургайских событий апреля — мая 1919 года. Уже 6 сентября на заседании Кустанайского ревкома были заслушаны и запротоколированы рассказы очевидцев алаш-ордынского переворота и гибели Амангельды Иманова, а 12 декабря, на седьмой день после вступления А. Джангильдина с отрядом в Тургай, по его инициативе Тургайский уездный ревком заслушал и запротоколировал рассказы задержанного красноармейцами бывшего алаш-ордынского управляющего Иргизским уездом А. Темирова, а также очевидцев антисоветского переворота и ареста А. Иманова, Л. Тарана и других. Опросы очевидцев о предательской политике Алаш-Орды по отношению к Советской власти, об алаш-ордын-ском перевороте в Тургае и убийстве Амангельды Иманова, Л. Тарана, К. Иноземцева и других активных советских работников, заслушанные и запротоколированные на заседаниях Кустанайского и Тургайского ревкомов, Алибий Джангильдин приложил к своему докладу от 28 февраля 1920 года на имя секретаря ЦК РКП (б) Е. Д. Стасовой и Кирвоенревкома.
Однако расследование обстоятельств Тургайской трагедии несколько затянулось. Возможно, на этом сказалась неправильно понятая амнистия, данная алаш-ордынцам Советским правительством, возможно, и то, что после амнистии часть алаш-ордынцев оказалась на советской работе и приняла все зависящее от них, чтобы замести и это свое злодеяние.
А. Джангильдин, К. Койдосов и многие другие коммунисты продолжали поиски виновников трагических Тургайских событий весны 1919 года, злодейского убийства Амангельды Иманова и других советских деятелей. В 1922 году советскими юридическими органами снова ведется следствие. Допрашиваются лидеры Алаш-Орды Алихан Букейханов, Ахмет Байтурсунов, А. Кенжин и другие. Возмездие пришло, хотя и не сразу.
Советский народ, наказав и заклеймив убийц народного батыра Амангельды Иманова, свято чтит его память, о чем рассказывают документы пятого раздела настоящего сборника. Ярким свидетельством этого явилось празднование советским народом 100-летия со дня рождения Амангельды Иманова.